Непокорённый
Шрифт:
АВТОТРЕНИЕ
Кабинет ауотренинга "повесили" на мою мать. В первый день приёма к ней пришёл средних лет имбицил и, краснея, сказал:
– Мине это... автотрение назначили.
ШИНЕЛЬ
Когда я проходил срочную службу в рядах вооружённых сил, старшина разрешил вставать до подъёма и тренироваться самостоятельно. Я получил счастливую возможность бегать в кедах и короткую передышку
– Ну, здравствуй!
– сказал он холодно, - Как дела у нас в роте?
Я понял, что это вербовка и ответил:
– Исключительно замечательно! В эту воинскую часть я попал, пройдя через другие подразделения и лучшего порядка не встретил нигде.
Лесть была грубой, но и политрук не был гражданским человеком. Он не отправил меня на губу, а отпустил, напутствовав:
– Ну, беги.
На следующее утро замполит стоял на моём пути в немыслимой шинели и кедах.
– Смотри, - сказал он, - мне новую шинель сшили. По индивидуальному заказу.
Я похвалил жуткую обновку, осторожно спросив, почему одна грудь больше другой.
– Это для медалей, - ответил он.
ТЕОРИЯ АРГУМЕНТАЦИИ
Существует мнение, что "Риторика" Аристотеля мало востребована. Это не так. В армии командир регулярно спрашивал нас на утреннем построении:
– Вопросы есть?
Сначала они у меня были. Но, по ленинскому прищуру командирских глаз я догадывался, что это риторический вопрос. И не ошибся.
ОБ ОСОБЕННОСТЯХ НАЦИОНАЛ-ШАМАНИЗМА
В КАЗАРМЕННОМ ПЕРИОДЕ РАЗВИТИЯ
После отбоя дежурный офицер удалялся пьянствовать, передав полномочия старослужащим - аристократии казарменного общества и любителям перфоманса.
Страдающий психосоматическими расстройствами дедсостав убедительно предлагал новобранцам петь колыбельные песни. Чаще всего заказывали "Дембелей", "Вечерний звон" и другие популярные в народе произведения.
Исключение составила нетрадиционная эстетическая ориентация старшего сержанта Голобородько, склонявшего лиц узбекской национальности к исполнению гимна Советского Союза.
Индифферентные к советской власти узбеки не знали слов, поэтому вместо пюпитра перед ними стоял небольшой земляк и держал на вытянутых руках снятый со стены планшет с текстом.
Выяснилось, что мелодии они не знали тоже. С удивлением вглядываясь в диковинную кириллицу, каждый исполнял песню с национальным колоритом и по-своему.
Не знаю, как это объяснить, но произвольные камлания среднеазиатского хора через полгода оформились в мелодию, удивительно напоминающую гимн Украины.
А КАПЕЛЛА
В нашей роте служил баптист Шеляга и внешний вид его соответствовал фамилии. Старослужащие издевались над мучеником веры, как хотели и, конечно
– Бывали дни весёлые, я по три дня не ел.
Не то, чтоб не давали мне, а просто не хотел!
Ощутив спинным мозгом холодок дисбата, дедсостав напрягся.
– Бывали дни весёлые, - не унимался Шеляга, - я по три дня не спал.
Не то, чтоб не давали мне, а просто не желал!
Улыбки сползли со склонных к садизму лиц и Шеляга весело добил тему:
– Бывало, в ночь весёлую, в сиянии луны,
Своими же кальсонами, смеясь, я мыл полы!
Больше парня не трогали.
ДАЛЬТОНИЗМ
Узнав, что я рисую, прапорщик сказал:
– А ну-ка нарисуй, - он задумался в поисках натуры, - вот этот ящик.
Я нарисовал куб и добавил тени.
– Х@ёво, - сказал прапорщик, проверив транспортиром углы и, дав мне линейку, приказал изобразить битву синих и красных. К утру карта была готова.
– Ты, что, не мог поярче стрелки нарисовать?
– спросил прапорщик, разрывая на мелкие кусочки мою работу.
Следующую карту сознания я сделал флуоресцентной гуашью. В прапорщике обнаружился талант литературного критика.
– Я же сказал поярче!
– аргументировал он уничтожение следующего плода моего ночного труда.
Тогда я добавил в краску алюминиевую пудру и толчёные ёлочные игрушки... Обидеть художника может каждый прапорщик и наш исключения не составил.
– Есть такие люди, - не выдержал я, собирая куски очередного порванного ватмана, - дальтониками называются.
– Так ты дальтоник! Что же сразу не сказал?
СОВЕРШЕННЫЙ СТИХ
Юра Есин редактировал солдатам любовную лирику, когда перед ним материализовался прапорщик и предъявил лист, на котором заботливой рукой сына полей было написано:
я сижу в окошко
и смотрю вперёд
листья распустились
соловей поёт
Досчитав до ста, Юра ответил прапорщику:
– Этот стих совершенен. Любая попытка улучшить его приведёт к обратному результату.
ИССА ДЕМБЕЛЬ
Эй, беговей ползи,
Улитка, по склону Фудзи!
Вверх, до самых высот!
ПЯТАЯ КОЛОННА
В армии меня навестил классический представитель авторской песни в бороде, свитере, портвейне и перед тем, как исчезнуть навсегда, взял взаймы.
Когда я вернулся, прапорщик осторожно спросил:
– Скажи честно, это был шпион?