Непокорная для тирана
Шрифт:
— Кто? — прямо по тону слышу, как кривится мужчина. — Есть такая профессия?
— Я же сказала, — вздыхаю, глаза закатывая.
Это хорошо, что я умолчала об остальных своих умениях. Так как кроме ресниц я ещё депиляцией занимаюсь и ногти пилю. Планировала записаться на курсы парикмахеров к самой востребованной в городе мастерице. Копила деньги, так как дорогое удовольствие. Но из-за появления в моей жизни Кирилла придётся отложить планы.
— Я не смеялся, — Саид разворачивает за плечи. — И где ты работаешь?
— В одном салоне. Всё
— И сколько зарабатываешь?
— Мне хватает, — раздражённо рыкнув, отворачиваюсь. Вот чего он пристал-то с работой. Тем других нет? Пусть лучше пошлит.
— Мне просто интересно, как ты на такой работе собиралась заработать сто кусков и расплатиться? Это тебе лет сорок пришлось бы клеить ресницы нон-стопом.
— Значит, клеила бы. Какая уже разница! — завожусь я, достал о деньгах напоминать. И о сделке нашей. Можно ведь подумать о моих чувствах и обставить всё это, будто мы просто пара.
— Действительно, разницы нет. График какой у тебя, мастерица? — усмехается чёртов шовинист.
— Я работаю каждый день. Могу задержаться и до восьми, если клиентов много, то и до десяти, бывало, остаюсь. Выходной два раза в неделю, в будние дни, сама выбираю и заранее предупреждаю, чтобы не подводить клиентов.
— Меня это не устраивает, — перебивает Саид, давлю на корню злость, а он ещё за кисти мои удерживает. Чувствует, что тарелка в него полетит. — Самое позднее — в семь вечера я тебя забираю, и ты моя до утра. Выходные: суббота, воскресенье — тоже моя. Реши вопрос.
— Суббота-воскресенье — самые хлебные дни, — пихаюсь плечом. — Как и вечер после семи. Люди после работы и в выходные идут на наращивание. Пусти ты! — дёрнувшись, вырываюсь из захвата и выключаю воду.
— Сколько ты зарабатываешь за один выходной день?
— Зависит от клиентов и вида работ. Кто-то хочет полный комплект, а кто-то классику. Кто-то вообще на коррекцию приходит.
— В среднем сколько?
— Десять, пятнадцать тысяч, — пожимаю плечами.
— Рублей? — уточняет сноб. Закатив глаза, киваю.
— Восемь выходных в месяце это сто двадцать тысяч.
Математик хренов обходит кухонную зону и, подхватив валяющиеся на диване брюки, выуживает портмоне, вытаскивает деньги, отсчитывает и кладёт на стол между нами.
— С выходными вопрос решили?
Что делаю я? Беру деньги и разрываю их надвое.
— Сделка отменяется! — рявкаю в бешенстве.
Швыряю смятые купюры в лицо урода, хватаю урну со своими вещами и гордо удаляюсь в ванную. Хлопаю дверью так, что побелка сыпется. Закрываюсь на ключ и, вытащив изрядно помятый наряд, одеваюсь. Благо мусорный контейнер пустой и кроме моих вещей там ничего нет.
— Выходи, Крис, — стучит Саид.
— Пошёл к чёрту, Валиев! Я тебе не шлюха!
— Да кто тебя вообще так называл! — рычит, бьёт ладонью по двери.
— Ты! — ору, прыгая на одной ноге.
— Истеричная баба — горе в семье, — вздыхает тяжко один козёл. А после опять стучит. —
Молча одевшись, поправляю подол порванного платья. Чёрт. Оно действительно очень вызывающее. Чем я думала, когда наряжалась?
Вздохнув, распрямляю плечи и распахиваю дверь. Саид стоит злющий и в штанах. Ха! Одеваться он не хотел.
— Вызови мне такси, я уезжаю, — чеканю холодно.
— Я уже сказал, ты никуда не поедешь! — цедит, мягкой поступью подбираясь.
— Насильно удерживать будешь? — выгибаю бровь.
— Это несложно. Я знаю, как сделать из тебя покорную кошечку, — улыбается, явно намекая на инцидент в кресле.
— Ненавижу! — дёргаю подбородком и обхожу эту гору по широкой дуге.
Глава 8
Саид
— Ну всё, достала!
Перехватываю девчонку поперек туловища, закидываю на плечо. Телефон, валяющийся на барной стойке, трезвонит. Игнорирую. Хлопаю по упругой ягодице, чтобы Кристина перестала вертеться, и несу в спальню.
— Пусти, Валиев! — орёт, лупит кулаками по спине, а потом и вовсе пускает в ход ногти, впиваясь прямо в лопатки. Рычу и дёргаюсь. Отстригу эти когти на хрен под корень.
Бросаю малышку на кровать, вижу злорадную улыбку. Явно всю спину мне расцарапала. Кошка! Пятится выше по постели, хочет с другой стороны соскочить. За пятку хватаю и по шёлковому покрывалу легко к себе притягиваю.
— Мы договорились, Саид, — теряет весь свой воинственный настрой, когда под себя подминаю.
— Ты первая договор нарушаешь, — перехватив за кисти, вжимаю их в матрас у её головы. Коленом раздвигаю ноги и вклиниваюсь. Полностью обездвиживаю, заставляя смирной быть. — А теперь нормально скажи, что тебя не устроило?
— Я на сделку согласилась, и на то были веские причины. В остальном мне от тебя ничего не надо, — выпаливает, сверкает серыми очами и вяло трепыхается. — Не всё деньгами решается!
— Ты мои условия выслушала? — спрашиваю жёстко, склоняясь ниже, почти задевая носом её нос. Кивает, поджав губы. — Ты их приняла? — опять кивает и прищуривается. — Значит, тридцать следующих дней ты принадлежишь мне. Без отговорок, отмазок и предлогов и ещё каких-либо выдумок! Не хочешь, чтобы я твои проблемы решал, решай их сама. Но так, чтобы это устроило меня. Поняла?!
— Да! Закрыли тему. И не пихай мне больше свои деньги, иначе я их тебе в задницу затолкаю! — рявкает тем же тоном, что и я. — И слезь с меня… Пожалуйста.
Кристина отворачивается и глаза прикрывает. Ещё с полминуты смотрю на неё. Хочется одновременно задушить и затрахать. Вот прям всё вместе и сейчас. Чтобы мозги мне не компостировала своими истериками. Покорной эта девчонка бывает только в одном случае.
Трель мобильного телефона раздражает. Хотя я и так на взводе уже несколько часов к ряду и успокоиться из-за одной бестии не могу. Сопьюсь к чертям за месяц и лёгкие прокурю.