Непокорная жена
Шрифт:
Почему Селина так расстроилась? Ничего скандального не произошло. Было лишь беззлобное подшучивание со стороны Фредерика. Он не настолько безрассуден, чтобы упоминать о давнем поцелуе. По крайней мере, она так считала.
Как только служанка удалилась, Селина мягко положила свою руку на запястье Элинор.
– Дело в том, что я уже всерьез начала надеяться, что мы станем сестрами. Джордж, кажется, очарован тобой. Но… но… о, пожалуйста, не сердись на меня за то, что я сейчас скажу, Элинор. Ты знаешь, я люблю тебя. Однако когда ты смотришь на Фредерика, я заметила… – Она умолкла, качая головой. –
Элинор ничего не сказала на это, проглотив подступивший к горлу ком.
Селина достала носовой платок и приложила его к своим увлажнившимся глазам.
– Надеюсь, я ошибаюсь и ты на самом деле не поддалась чарам Фредерика во второй раз. Скажи, что это не так, Элинор.
Элинор сделала глубокий вдох, прежде чем ответить.
– Я не могу лгать тебе, Селина. Я… я хотела бы освободиться от влияния Фредерика. Однако меня… не знаю почему, неудержимо влечет к нему, это правда. – Она покачала головой и до боли закусила нижнюю губу. – Я знаю, что мне не следует поддаваться искушению. Я понимаю, что это безумие. Я убеждена, что должна выйти замуж за такого человека, как Джордж Уитби, и все же не могу совладать со своими чувствами. Что мне делать, Селина?
– Признаюсь, я крайне удивлена, – сказала подруга. – Я не знаю, что посоветовать тебе. – Селина занялась разливанием чая по чашкам, явно избегая взгляда Элинор. Дрожащими руками она поставила перед ней дымящуюся чашку, потом постаралась успокоиться, прежде чем продолжить: – Не могу отрицать, мне очень хочется, чтобы ты вышла замуж за Джорджа. И мне казалось, что он устраивает тебя.
– Я не вполне уверена, – нерешительно сказала Элинор.
– А какие у тебя возражения? Он хорош собой, богат…
– Я знаю о его достоинствах, – прервала ее Элинор, возможно, немного резковато. – Извини, Селина. Я сама себя не понимаю. Разумеется, он достойный мужчина и, несомненно, будет прекрасным заботливым мужем. Но я вдруг поймала себя на том, что хочу чего-то большего.
– Большего? – Селина покачала головой. – Я не понимаю этого. Чего еще можно желать? Конечно, у него нет титула, но…
– Дело не в титуле. Речь идет о другом… Я не могу этого объяснить. Это нечто неуловимое. Однако чем больше я думаю о своем будущем… – Она замолкла, опасаясь высказать свои страхи.
Она женщина, о чем она должна думать, кроме как стать женой и матерью? Она будет управлять домашним хозяйством, принимать гостей, рожать детей. Но если ее единственное назначение быть женой, то разве не должна она по крайней мере наслаждаться обществом своего мужа? Разве не должны они разделять общие интересы? А интимные отношения должны доставлять удовольствие и не быть только супружеским долгом? Элинор ощутила неприятные спазмы в животе.
Может быть, она предъявляет слишком большие требования к будущему браку? Особенно учитывая, что у нее осталось очень мало времени на размышления. Либо она должна принять брачный контракт с Фредериком, либо без промедления найти другую подходящую кандидатуру. А в данный момент, кроме Джорджа Уитби, у нее никого на примете не было. Отвечает ли он ее запросам? Пожалуй, нет. Однако брак с Фредериком может стать еще более губительным для нее, не такали?
Селина
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – сказала она. – Ты не можешь рассчитывать, что характер Фредерика изменится после свадьбы. Только представь, как унизительно будет иметь мужа, который путается с чужими женами. – Она украдкой огляделась и понизила голос: – И ты знаешь, что его вполне могут убить на дуэли. Или еще хуже.
Хуже? Что может быть хуже этого? Слова Селины пробудили у Элинор опасения в отношении Фредерика. Он сам говорил, что не может изменить свою натуру. Вот и сейчас он старается завлечь ее в уединенный коттедж, а для чего? Разумеется, не для того, чтобы поговорить о погоде.
Звук приближающихся шагов отвлек Элинор от ее мыслей. Она занялась своим вышиванием, когда мужчины вошли, привнеся с собой запах табака.
– Садись сюда, Хенли, дорогой, – сказала Селина, подбирая свои юбки, чтобы освободить для своего мужа место на диване рядом с собой.
Подушки дивана прогнулись, когда Хенли сел и вытянул ноги.
– Итак, дорогая, чем мы будем сегодня развлекаться? Может быть, сыграем в карты?
Селина покачала головой.
– Не сегодня, поскольку у нас нечетное число игроков. – Она бросила тяжелый взгляд через плечо, сдвинув свои светлые брови.
– Играйте без меня, – сказал Фредерик густым баритоном из-за спины Элинор, отчего она вздрогнула. – Я должен заняться своей корреспонденцией. Могу я попросить у вас перо и чернила, Уитби?
– Конечно, мистер Стоунем. Вы найдете все, что вам нужно, здесь в секретере. Или, может быть, отправить письменные принадлежности в вашу комнату? Здесь наши разговоры будут отвлекать вас.
– Ни в коей мере, – сказал Фредерик, выходя из-за дивана и становясь прямо перед Элинор. – Я склонен остаться сегодня в такой приятной компании, – добавил он.
Элинор глубоко вздохнула, глядя на кончики его сапог. Желая избавиться от скуки, она протянула руку к своему шитью и уколола палец. Подавив вскрик, она прижала раненый палец к носовому платку под пяльцами, надеясь; что никто не заметит ее оплошности.
– Если, конечно, мое присутствие не помешает вам, – добавил Фредерик с легким оттенком иронии в голосе.
Щеки Элинор покраснели. Тем не менее она не подняла глаз.
– Не говори глупости, Стоунем, – сказал Хенли, похлопав Фредерика по спине. – Садись и пиши свое письмо, пока мы сыграем пару партий. Ты нисколько не помешаешь нам.
– Вероятно, это любовное письмо? – спросила Селина. В ее голосе чувствовалось раздражение, которое Элинор редко замечала у подруги.
– Возможно, – медленно произнес Фредерик в ответ, и его сапоги передвинулись ближе к Элинор.
– Скажите, кому оно предназначается? – не унималась Селина.
– Джентльмен никогда не говорит о подобных вещах, – ответил он. – Имею ли я право посвящать кого бы то ни было в свою корреспонденцию, леди Элинор?
– Не знаю, – ответила она, наконец встретившись с ним взглядом. После того как она оставила его в обеденной комнате, он ослабил свой шейный платок, и его волосы пришли в беспорядок. Почему, о, почему даже в таком растрепанном виде он заставлял ее сердце учащенно биться? Что с ней происходит?