Непокорная

Мы хотели бы поблагодарить нашу польскую подругу Урсулу Павлик, которая сопровождала нас во время исследовательской поездки по Польше и дала возможность поговорить с историками, а также посетить музеи и места, которые мы никогда не открыли бы для себя без нее.

Также хотелось бы выразить благодарность нашей подруге Ингеборг, которая часто путешествует по Польше вместе с нами и Урсулой.

Ян Третий почувствовал отчаяние молодого

человека и положил руку ему на плечо:

– Не рубите с плеча, Османьский! Если вы, будто разъяренный медведь, ворветесь в лагерь Азада Джимала или другого татарского хана и вызовете его на поединок, это ни вам, ни мне не принесет ничего хорошего. Воины хана нашпигуют вас стрелами прежде, чем вы успеете вытащить саблю.

– Но я же не могу сидеть сложа руки! – взволнованно воскликнул Адам Османьский. – Татары убили храброго Жемовита Выборского, его сына Гжегожа и остальных защитников Выборово! Я остался в живых только потому, что пан Жемовит отправил меня к вам посланником. Если мой почтенный двоюродный дед останется неотомщенным, мне будет стыдно до самой смерти. Я очень многим ему обязан!

Ян Третий, знавший историю этого молодого человека, невольно кивнул. Тем не менее король считал своим долгом сдержать его порыв:

– Не следует совершать бессмысленные поступки, из-за которых можно лишиться жизни, Османьский. Жемовит Выборский сказал бы вам то же самое.

Адам сжал кулаки в бессильной ярости:

– Должен был выжить он – или, по крайней мере, его сын, – а не я! Теперь же Выборских больше нет. А ведь этот род был очень храбрым. Чего я ст'oю по сравнению с ними?

Ян Третий вопросительно посмотрел на него:

– Но ведь у пана Жемовита остались потомки!

Адам махнул рукой:

– Да, где-то в Священной Римской империи. Его дочь Соня вышла замуж за немца, а не за поляка…

– Нужно написать ей о том, что ее отец и брат пали в бою с татарами.

– Соня Выборская умерла несколько лет тому назад, – с грустью сообщил Адам.

Король похлопал его по плечу, пытаясь утешить:

– Имение Выборского было потеряно вместе с ним. А что насчет вас?

– По настоянию пана Жемовита семья моего отца оставила мне в наследство село. Там сейчас живет моя мать.

– Что вы собираетесь делать теперь, когда пана Жемовита больше нет?

– Мужчина, которого воспитал Выборский, может служить только одному человеку – вам, мой король!

Ян Третий задумчиво кивнул:

– Мне нужны смелые люди.

Как только король произнес это, Адам опустился перед ним на колени:

– Я в вашем распоряжении!

– Таким вы мне нравитесь больше! – Ян Третий поднял Адама, обнял его и поцеловал в обе щеки. – Я нуждаюсь в ваших услугах! При этом вы сможете противостоять татарам. Охраняйте границу в том месте, где орда хана Азада Джимала грабит польскую землю. Однако снабжение вы будете получать не из Львова, а из Жолквы. Вы, Османьский, мой человек и не обязаны подчиняться магнатам или гетманам.

– Спасибо, ваше величество! – Адам похлопал по рукоятке своей сабли и улыбнулся впервые с тех пор, как узнал о смерти друга своего

отца. – Хан Азад Джимал скоро пожалеет о своем коварном нападении на Выборово, клянусь вам!

– Но не начинайте сразу же войну против турок! – предупредил его Ян Собеский.

– Я буду осторожен, – пообещал Адам, блестя глазами.

– Вот и хорошо. – Лицо короля стало суровым. – В сражениях с турками, татарами и казаками Польша утратила не только имение Выборского, но и много других земель. Если будет на то воля Ченстоховской Божьей Матери, мы все вернем. Но для этого, Османьский, Польша должна быть сильной страной, а не кучкой склочников, где отказа одного из шляхтичей достаточно, чтобы все пошло насмарку. Чтобы сделать Польшу сильной, мне нужны такие люди, как вы. Соберите отважных парней! Они получат от меня жалованье, и вы поведете их против любого врага, какого я назову, будь то турки или татары, курфюрст Бранденбургский, Московия или Австрия.

– Я готов, – пообещал Адам и вытащил свою саблю. – За короля, Польшу и Пресвятую Матерь Божью!

– Пожалуйста, сначала упоминайте Матерь Божью, затем Польшу, а уж потом меня, – поправил его Ян Третий. – Пресвятая Дева Мария и Польша вечны, я же простой смертный.

В нескольких сотнях миль к западу от Польши Йоханна отошла от окна; ее глаза блестели от гнева.

– Злой монах пришел, – сказала она брату.

– Ты имеешь в виду фратера Амандуса? Но ведь отец запретил ему появляться в нашем имении, а его распоряжения должны оставаться в силе и после смерти.

Карл фон Аллерсхайм не мог поверить сестре, поэтому тоже подошел к окну. Выглянув на улицу, он увидел мужчину в развевающейся на ветру рясе; визитер только что слез с мула и с довольной ухмылкой осмотрелся по сторонам.

– Это действительно фратер Амандус! Матиасу не следовало этого допускать…

Карл говорил не так сердито, как его сестра, но ему этот гость тоже не нравился.

– Матиас поступает так, как хочет Геновева, а она кузина Амандуса, – ответила Йоханна с горькой улыбкой. – Она до сих пор не простила нашего отца за то, что он выгнал его из замка.

– Отец перевернулся бы в могиле, если бы узнал, что этот тип снова осмелился явиться в наше имение, – с подавленным видом произнес Карл.

– Он достает что-то из седельной сумки! – взволнованно воскликнула Йоханна.

– Действительно! Но что это?..

– Завещание! – крикнула девушка. – Амандус ведь прибыл из монастыря Святого Матфея; тамошнего настоятеля наш отец назначил своим душеприказчиком!

– Но разве преподобный отец Северинус не собирался доставить завещание лично? Я думал, они с отцом об этом договорились.

– Отец Северинус стар и наверняка охотно поручил это задание фратеру Амандусу. Возможно также, что монах украл завещание, – сказала Йоханна.

Ее брат покачал головой:

– Я в это не верю. Амандус знает, что украденное завещание может утратить свою силу.