Непокорные
Шрифт:
Реджина еле заметно улыбнулась, ей было по душе, что Малефисента и Румпель поменяли свою точку зрения, но в то же время душа ее была не спокойна, ведь, несмотря на слова поддержки, риск ни на йоту не уменьшился.
– Нужно готовится к активации заклятья, - наконец, сказала бывшая Королева, и в ее голосе было гораздо больше дрожи, чем ей хотелось бы.
Реджина встретилась с сочувствующими взглядами и поняла, что не может больше находится в этой комнате, она направилась к выходу, но остановилась на самом пороге:
– Если все же
***
Вопреки ожиданиям Реджины и Румпельштильцхена, зелья соединились на пару часов раньше предполагаемого срока. Это означало, что нужно приступать ко второму этапу и, наконец, завершать процесс активации заклятья. Однако для Реджины и Робина это означало то, что время, что они хотели провести вместе, сократилось на два часа. И только они оба подумали, что это была самая жестокая насмешка судьбы, как в коридоре раздался громкий крик, это был гном Ворчун, который со всех ног направлялся на смотровую площадку (где собрались почти все), чтобы сообщить неутешительные новости.
– Пэн! Он почти прорвался через магический купол! – громко доложил гном, ввалившись в помещение.
Он выглядел запыхавшимся и взволнованным, однако спустя минуту, взяв себя в руки и отдышавшись, Ворчун продолжил:
– Точнее тень Пэна, светлые чары фей стали ослабевать, и это с каждой минутой делают защиту более уязвимой, так сказала Голубая Фея.
Все присутствующие обменялись напряженными взглядами, Румпельштильцхен поднялся со стула и задумчиво потер подбородок:
– Я отправлюсь к границе и помогу феям, думаю, смешение Темной и Светлой магии, даст нам фору, пока вы будете заняты активацией заклятья.
– Думаю, помощь дракона тоже не помешает, - сказала Малефисента.
– Отличная мысль, дорогуша, - одобрил Румпель.
После Маг посмотрел на Робина и Реджину, лица, которых были бледнее полотна, мужчина понимал, что у них даже не остается времени на приличное прощание, хотя будь у них все время мира, его бы не хватило, чтобы сказать нужные слова. И можно ли вообще подобрать нужные слова, когда расстаешься с любовью всей своей жизни навсегда?
Видимо, Робин задавался тем же вопросом, однако, чем дольше они находились в этой комнате, тем меньше времени оставалось на эти самые нужные слова. Разбойник посмотрел на котел, над которым появился светло-сиреневый пар:
– Думаю, что у нас каждая минута на счету.
– Верно, - согласился Румпельштильцхен, - но все же в запасе есть примерно четверть часа, знаю, что это ничтожно мало для прощания, но зелья уже соединились.
– Мы понимаем, - Реджина поднялась со стула, - предлагаю не терять время.
Робин подошел к жене и взял ее за руку:
– Пойдем к Генри.
Брюнетка, чувствуя дрожь своего мужа, кивнула в ответ, а после повернулась к Белоснежке и Дэвиду:
– Вы же посидите с нашим сыном, пока мы будем, ну… - женщина показала
Снежка подошла к мачехе:
– Конечно, мы побудем с Генри.
Реджина использовала магию, чтобы не тратить время на хождение по коридорам, и перенесла себя, Робина, Белоснежку и Дэвида в комнату. Бабуля Лукас сидела с Генри и Лили и, увидев скорбные лица бывшей Королевы и разбойника, поняла все без слов.
Тем временем Темный Маг следом за Малефисентой собрался переместиться к границе леса, однако Белль взяла его за руки, тем самым вызвав у мужчины удивление.
– Я пойду с тобой, - уверенно сказала девушка.
– Нет, Белль, оставайся в замке, - парировал Румпельштильцхен.
– Я хочу быть рядом с тобой во время заклятья, и я не боюсь тени Пэна, потому что знаю, что ты меня защитишь.
Румпель знал, что спорить с Белль просто бесполезно, потому что она все равно отправится за ним:
– Ну, хорошо, мы будем вместе, когда заклятье свершиться.
Красавица широко улыбнулась, а Темный прижал ее к себе и по взмаху руки перенес их двоих прямиком к феям, что упорно отбивались от атаки Пэна.
***
Реджина и Робин, взявший Генри на руки, отошли в другой конец комнаты, остальные лишь молча могли наблюдать за этим душераздирающим прощанием. Разбойник с сыном подошел к окну, а бывшая Королева замерла за пару шагов от них. Робин стоял спиной, поэтому никто не слышал, что он говорит Генри, который притих и внимательно смотрел на своего отца. Сейчас, казалось, что этот шестимесячный малыш понимает каждое произнесенное Робином слово, по крайней мере, разбойник на это надеялся.
– Генри, мне так жаль, что меня не будет рядом в новом мире, жаль, что я не буду отцом, который всегда поможет, научит, утешит, - мужчина говорил эти слова, и слезы обжигали его кожу.
Реджина была единственной живой душой, кто слышала этот разговор, ее сердце разрывалось на части, ведь она так и не сказала Робину, что у него есть шанс отправиться в мир без магии. Бывшей Королеве не хватило духу начать этот разговор, ведь она и сейчас все еще не приняла окончательное решение. Если бы их было только двое, Реджина, не раздумывая, разделила бы свое сердце, но у них есть Генри, и он не может остаться сиротой. Пока женщина пыталась ответить на миллион собственных вопросов, Робин повернулся к ней:
– Посмотри на нашу маму, Генри, - произнес он, - когда ты вырастешь, то станешь ее рыцарем-защитником и будешь рядом с ней в самые трудные минуты.
Реджина, услышав эти слова, подошла к мужу и сыну, они обнялись и простояли так несколько минут, а потом Робин поцеловал Генри и, в последний раз сказав, что он его любит, передал малыша жене. Следующие пару минут разбойник потратил на прощание с вдовой Лукас, Дэвидом и Белоснежкой, девушка и бабуля, не сдерживая слез, обняли мужчину, с королем же разбойник разделил крепкие мужские объятья. Реджина, утерев слезы, поцеловала сыночка и подошла к Снежке: