Непокорный талисман
Шрифт:
Когда они со стариком вновь устроились в уютном тепле возле очага, Михель было взялся за починку своей протершейся на локтях куртки. Но девочка отобрала у него шитье. Тогда в стариковских руках появился сапог с оторванной подошвой.
В их неспешной беседе по-прежнему сквозили недоговоренность и недомолвки. Не раз и не два выцветшие глаза под лохматыми бровями останавливались на нежном личике девочки, пытаясь проникнуть в скрывавшиеся за ним мысли и стремления. Старый Михель чувствовал, что этот "ангелочек" не так прост, как хочет казаться. Наконец,
— Ты из рыбачьего поселка в нескольких лигах отсюда, однако, прекрасно говоришь на языке северного Светлоземья. К тому же, тут крайне редко встречаются люди со светлыми волосами.
Элис кивнула головой, решив прибегнуть к уже привычной спасительной полуправде:
— Вероятно, я именно оттуда родом. Но два года тому назад меня нашли здесь на побережье без сознания. И я совершенно ничего не помню о том, что было прежде. Возможно, я путешествовала с родителями на корабле, потерпевшем крушение. Так думала сельская знахарка. Она говорила, что иногда после страшных событий люди теряют память.
Старик хмыкнул, но не стал возражать. Он и позже, словно случайно, время от времени задавал наводящие вопросы, но Элис всегда была наготове. Михель, казалось, поверил тому, что ее отца собирались арестовать за браконьерство (якобы тот не отдал для отправки в столицу выловленных лососей). С некой долей иронии отреагировал старик на повествование об обвале, перекрывшем дорогу, из-за которого девочка с родителями выскочили из телеги. Было непонятно, как они едва ли не мгновенно очутились в глубине огромного массива Темных Гор, на расстоянии почти семи лиг от тракта, по которому ехали, спасаясь от властей.
А вот Лело относился к незваной гостье почти так же, как в свое время Гош к дурачку Бомзе — с презрением и насмешкой. Элис иногда мерещилось, что они даже немного похожи — Гош и Лело: высокие, ладно скроенные, с копной каштановых волос.
И, хотя изысканный подопечный Михеля выглядел настоящим аристократом, девочке был гораздо милее босоногий мальчишка, оставшийся в рыбачьем поселке. Она с удивлением ощущала, что тоскует по нему почти также сильно, как и по приемным родителям.
Но однажды крепкая внутренняя броня Элис дала трещинку.
Погода стояла ненастная. Во второй пещере, служившей Лело и старику спальней, и своего рода кабинетом, было холодно. Проливной дождь не позволял выйти на улицу. Поэтому наставник занимался с подростком возле очага. А девочка сидела тут же с рукодельем.
Повторяя балладу о рыцаре Мальони, Лело споткнулся. И Элис невольно продолжила любимое стихотворение. Осознав свой промах, она вскрикнула и замолкла.
Мальчишка фыркнул со злой насмешкой. Но старик встал, подошел к ней и поднял опущенное лицо за подбородок:
— Так, кто же ты, дитя? Откуда знаешь куртуазную поэзию?
Элис молчала, в глазах ее стояли слезы. Она устала лгать и изворачиваться. А строки великого трубадура пробудили в ней воспоминания о теплых руках и любящем взгляде старой наставницы Зельди, на долгие годы заменившей
— Она — лазутчица Рилана, — закричал Лело, — Убей, убей ее немедленно!
— Да нет, она не подослана императором, — решительным жестом отмел его возмущение наставник, — обычный человек никак не смог бы пройти через ограждающую нас завесу. А волшебников я, как правило, распознаю. И все же, ребенок, в тебе есть тайна.
Но Лело был разгневан не на шутку, он со злостью топнул ногой:
— Ты клялся, что НИКТО, слышишь, НИКТО не пройдет через твою завесу. Но, тем не менее, эта побирушка здесь! Ты признавался, что не сумел проникнуть в ее мысли. Так как же можно ей доверять? Зачем тратить волшебство для того, чтобы укрыть и прокормить еще одного человека? Твои возможности, старик, не безразмерны. Я и так живу вовсе не в таких условиях, какие мне пристали по праву рождения.
— Успокойся, Лело! — Михель положил руку на плечо подростка, но тот гневно сбросил ее:
— В конце концов, ты повинен слушаться моих приказаний! Я требую, чтобы ты уничтожил эту девку! Иначе я сам убью ее!
Элис отступила к выходу. Но дикий кот, лежавший у порога, поднялся, выгнул спину и зашипел. Его шерсть стала дыбом, распахнулась пасть, усеянная острыми зубами.
Безотчетно она подняла руку и сжала свой заветный медальон, в котором к камешку прикрепила и подарок приемного отца — крошечную чайку. Внезапно страх отступил, нахлынули отстраненность и безмятежность. Почудилось, что своды пещеры растаяли. Нечеткими расплывчатыми виделись фигуры людей и кота. Но зато поразительно ярко горели внутри них пылающие точки: теплая желтая — в Михеле, красная яростная — в Лело и багровая, источающая ненависть, — в страже пещеры.
На какое-то мгновение душа Элис словно воспарила над всей этой картиной, ей открылось прошлое и будущее этих существ, и не тонкий детский голосок, но звучный женский голос вырвался из ее уст:
— Светлоземье ждет тебя, Алексис. Но Хрустальному трону нужна не только царская кровь. Сердце, умеющее сожалеть, сострадать, ощущать свою причастность к своему народу, ко всему сущему и способное болеть и сжиматься от собственных ошибок и прегрешений, — вот стержень владыки Светлых Земель. Это свойственно даже твоему дяде-узурпатору и позволило ему воссесть на священном троне. А вот ты почти утратил такую способность.
Кудесник Михель, ты совершил великую ошибку, призвав себе в помощь чуждые и не вполне подвластные тебе силы. Тот, кто носит обличье дикого кота, таит в себе не только слугу, но и опасность! Я попытаюсь уменьшить его силу воздействия на царевича. Остальное — в твоих руках, в твоей воле.
И берегитесь, шпионы вышли на ваш след. Не только Рилан, но и Солнцеликий разыскивает Алексиса. Именно восточный властелин грозит царевичу гибелью. Бегите отсюда, как можно скорее!
Элис мысленно коснулась багровой точки, успокаивая и приглушая кипящую разрушительную мощь демона, сторожившего вход.