Непорочная куртизанка
Шрифт:
— Мистрис Гриффитс, сэр.
— Так Нэн все еще в деле? — хмыкнул старик. — Что ж, заведение у нее всегда было прекрасным. Джаспер шестнадцатилетним пареньком лишился там девственности. Господу одному известно, как он умудрился дожить до такого возраста и ни разу не попробовать женщину, но его отец всегда был легкомысленным болваном, а мать...
— Вы можете сколько угодно хулить мою прискорбную неопытность, сэр, — мягко перебил Джаспер, — но умоляю: по крайней мере, мать мою оставьте в покое!
Кларисса втайне веселилась. Бесцеремонная манера старика выражаться должна была бы шокировать ее, но вместо этого она искренне развлекалась.
— О, твоя мать была мямлей, — отрезал виконт, но воздержался от дальнейших упоминаний о жене брата. — Убирайся, Джаспер, и оставь меня наедине с этим очаровательным созданием. — Он похлопал по сиденью оттоманки, стоявшей рядом с креслом: — Садись, девочка, и рассказывай о себе. Давно ты работаешь на матушку Гриффитс?
Кларисса уселась, тщательно расправив юбки и делая все, чтобы старик получше рассмотрел ее грудь.
— Всего несколько недель, сэр. Я приехала в Лондон в поисках счастья.
— Как и полсотни других девушек, — ухмыльнулся виконт.
Он подался вперед, снова рассматривая ее в лорнет.
— Но, бьюсь об заклад, ты выплывешь. Косгроув, черная вы ворона, подайте бокал этому милому созданию. Я настаиваю, чтобы ты выпила со мной, дорогая.
До сих пор Кларисса не замечала, что в этой полутемной комнате есть еще один обитатель. Высокий худой угловатый мужчина в черной священнической сутане неожиданно появился из укромного уголка у занавесей и бесшумно пересек комнату. Тяжелый крест висел у него на груди, у пояса болтались четки. Он с тревогой уставился на Клариссу, и та сочувственно подумала: бедный молодой человек, наверное, и представить не мог, что ему придется прислуживать шлюхе. Впрочем, и она вовсе не собиралась разыгрывать из себя шлюху.
— Мой секретарь и духовник отец Косгроув, — представил виконт, вяло поводя рукой. — Принесите бокал, святой отец.
Священник снова скользнул в темноту и вернулся с винным бокалом, который поставил на столик у кресла виконта.
— Наливайте же леди, Косгроув.
Священник наполнил бокал и протянул Клариссе. Та поблагодарила его улыбкой, которой Кларисса Астли могла бы одарить приходского викария. Косгроув мгновенно просветлел и снова растаял в тени.
— Так что ты думаешь о моем племяннике, мистрис Кларисса? — спросил виконт, сверкая глазами. — Хорошо, что он оставил нас. Можно говорить свободно. Искусный он фехтовальщик?
— Не могу сказать, сэр, — пожала плечами Кларисса, искренне изумленная вопросом. — Никогда не видела его в действии.
— Что?! Хочешь сказать, этот негодяй еще не затащил тебя в постель? Что это с ним? Потерял сноровку или пороху не хватает?
Кларисса поспешила исправить ошибку и, беспечно рассмеявшись, стала обмахиваться веером.
— Я всего лишь пошутила, сэр. Глупо, конечно! Никогда не видела милорда Блэкуотера на дуэльном поле. Но в других вещах... — Она нагло улыбнулась, вспомнив, как Джаспер говорил, что виконт не любит притворную невинность. — Не мне жаловаться, сэр.
Виконт кивнул и снова приложился к бокалу.
— Слишком много лет прошло с тех пор, как в моей постели в последний раз побывала женщина. Старость — хуже самого дьявола. Но и у меня были свои радости...
Он взглянул в глубину комнаты:
— Не так ли, отец Косгроув? И у меня были свои моменты...
— Да, милорд, — промямлил священник.
— Отец Косгроув за свои грехи вынужден выслушивать мои исповеди, — сообщил старик со злорадной ухмылкой. —
— Если Богу будет угодно, милорд.
— Принесите сюда книгу. Я хотел бы взглянуть на последнюю главу.
Священник вернулся к камину с толстой кипой бумаг, перевязанных тесьмой, и положил их на подлокотник кресла старика.
— Если вы больше не нуждаетесь во мне, милорд, я вернусь к своим молитвам.
— Пошлите ко мне племянника.
Виконт сел прямее и переместил бумаги на колени.
— Вон там на стуле еще одна меховая полость. Прикройте мне плечи, дорогая. Не хотелось бы простудиться, — попросил он и, щелкнув по бумагам, усмехнулся: — Отец Косгроув считает, что после каждой выслушанной исповеди ему необходимо очистить душу молитвой.
Кларисса удивилась, почему старик находит столь злобное удовольствие в том, чтобы ставить беднягу священника в неловкое положение: ведь, судя по четкам на столе, они принадлежат к одной церкви!
Но, ничего не сказав вслух, она укрыла старика меховой полостью. Тот потянулся, чтобы поправить мех, и на тонком белом пальце сверкнул рубиновый карбункул. Другую руку украшала массивная золотая печатка.
Вошел Джаспер и закрыл за собой дверь.
— Вы звали меня, сэр?
— Да, хотел с тобой поговорить. Наедине. Отошли потаскушку в другую комнату, — бросил виконт с такой неожиданной ненавистью, что Кларисса невольно раздула ноздри, сдерживая желание ответить ударом на удар. Минуту назад он смеялся, отпускал комплименты, а теперь обращается с ней как с мусором в сточной канаве.
Она поднялась и, даже не взглянув в сторону виконта, вышла из комнаты, прежде чем Джаспер успел открыть для нее дверь.
— Сэр, была ли в этом такая уж необходимость? — спросил Джаспер, не повышая голоса, хотя его глаза гневно блеснули.
— Никакой, дорогой мальчик, но какая разница? Девчонка — настоящая шлюха. Золотоискательница. Нужно отдать тебе должное — смазливее остальных. Хочет вытянуть из тебя денежки? И зачем ты привел ее ко мне? Обычно ты не демонстрируешь мне своих потаскух.
— Намереваюсь сделать мистрис Ордуэй объектом обращения в истинную религию, сэр.
Джаспер сел, положил ногу на ногу и с насмешливой улыбкой воззрился на дядюшку.
— Но если вы считаете, что она не подходит, я...
— Шлюха есть шлюха, — изрек виконт с усмешкой. — А если она находится под покровительством матушки Гриффитс, значит, она шлюха и есть. Интересно взглянуть, как тебе удастся убедить общество, что шлюха может раскаяться, увидеть всю порочность своего поведения и стать образцом христианки и верной жены. — Он задумчиво покачал головой и продолжил: — Тебе предстоит немалая работа. Я встречал в своей жизни много падших женщин, и ни одна не сумела надолго подняться из сточной канавы. Разврат у них в крови. Им не понять искренних чувств. Их вечно тянет на дешевые трюки. Смотри, в моей книге есть множество примеров. Сколько прекрасных женщин попадались на моем пути! Некоторые даже задерживались, но все в конце концов оказывались неверны. — Прищуренные глаза вдруг злобно блеснули. — Знаешь, что у меня здесь? История моей жизни! Исповедь. Милостью Божией и отца Косгроува я приду к концу жизни, когда время настанет, разумеется, чистым от грехов.