Непостижимая предопределенность
Шрифт:
Гарри посмотрел на поникшую Гермиону и красного Рона и шумно вздохнул.
— Сэр, мантия принадлежит мне. Пароль угадали случайно.
Снейп скривился.
— Поттер, не лги. Невозможно угадать пароль… если только….
— Если замок сам не заинтересован в том, чтобы Тайная комната открылась, — возразил Гарри.
— Как? — растерялся декан. — Как ты сказал? Тайная комната?
— За этим гобеленом, сэр, коридор, который ведет в Тайную комнату.
Снейп долго смотрел Гарри в глаза.
— Пароль, Поттер. Назовите пароль —
— «Наследник Слизерина» у гобелена, и простое «Откройся» у кабинета, сэр.
Снейп подошел к гобелену, стукнул по нему палочкой и произнес:
— Наследник Слизерина.
Ничего не произошло, даже зеленая змея не двинулась.
— Как это понимать, Поттер? — голос Снейпа упал до шепота, но не обещал ничего хорошего.
— Сэр, — ответила дрожащая Гермиона, — Гарри использовал серпентарго.
— Мисс Грейнджер, вы хотите, чтобы Равенкло лишился еще пятидесяти баллов?
— Нет, сэр.
— Тогда перестаньте лгать. На серпентарго могут разговаривать только наследники Слизерина, и последний ныне живущий наследник — не Поттер.
Гарри подошел к гобелену.
— Наследник Слизерина, — сказал он змее на серпентарго.
Та подняла голову и махнула хвостом:
— Что–то ссс–забыл?
— Да, кое–что забыл, — кивнул Гарри, и гобелен разошелся.
Снейп потрясенно молчал. И Гарри улыбнулся и небрежно произнес:
— Будьте осторожны, сэр. Ни в коем случае не трогайте «Книгу ядов и противоядий» Гебера. Иначе откроется еще один проход, а там можно обнаружить василиска — кто знает, может, он уже проснулся.
Снейп перевел взгляд на Гермиону, словно ожидая от нее опровержений.
— Сэр, это правда. Немыслимый ужас — всего–навсего огромный василиск, — добавил Гарри.
* * *
— Проходите, Поттер, — Снейп отошел в сторону от двери, давая ученику пройти в кабинет директора. Гарри сделал шаг и остолбенел. Он предполагал, что вызовут его родителей, но что соберутся все учителя, что около Дамблдора будет сидеть министр магии, и кроме того в кабинете окажется немало народу, предвидеть никак не мог.
Неужели его исключат из школы? И странно, что вызвали только его: ни Рона, ни Гермионы не было. С одной стороны, он испытывал облегчение, что друзьям не попало, с другой, одному перед серьезными лицами взрослых стоять было очень непросто.
— Садись, Гарри, — предложил Дамблдор, и в центре комнаты появилось кресло. Гарри сел в него и немного расслабился. Ведь вряд ли тому, кого собираются отчислить, дают расположиться с комфортом.
— Твой декан нам многое рассказал, — продолжил директор, — но нам бы хотелось послушать историю еще раз.
Гарри виновато оглянулся на отца, словно извиняясь за то, что подвел его, и мама теперь узнает о мантии–невидимке.
Он принялся рассказывать о прошлом вечере, стараясь не лгать, но и не говорить, что
— Не может быть! — возразил высокий колдун в бархатной мантии, очень похожий на Малфоя. — Мальчишка врет.
Гарри возмутился:
— Я. Не. Вру. Никогда! — он глубоко вздохнул, понимая, по усмешке колдуна, что его злость тому только на руку, и уже более спокойно добавил: — Возможно, вы измените мнение, если позволите мне доказать, что Тайная комната существует?
— Каким образом?
— Люциус, — вмешался Снейп, — мой ученик предлагает тебе прогуляться в Тайную комнату…
— Я всегда готов!
— … и сразиться с василиском, — договорил Снейп не без сарказма. Глядя в побледневшее лицо Малфоя–старшего, Гарри с удовольствием отметил, что сражаться с василиском тот не готов.
— Молодой человек, — заговорил министр магии, и заговорил таким тоном, что Гарри показалось, будто в кабинете директора стало холодней, — вы утверждаете, что разговаривали со змеей. То есть хотите сказать, что вы змееуст?
Гарри растерялся.
— Я не знаю, — признался он.
— Позвольте, вы только что рассказали нам, как вошли в Тайную комнату!
Гарри взглянул на Дамблдора. Директор, казалось, находился в доброжелательном расположении духа.
— Понимаете, — глядя именно на него, а не на Крауча, ответил Гарри, — я никогда не разговаривал с живыми змеями, только с ненастоящими. Раньше не умел, а научился недавно, после того как меня укусила змея.
— Поясните. Что за ненастоящие змеи? — нахмурился Крауч.
— Но ведь змея на гобелене неживая.
— А кроме гобелена? Вы упомянули змей во множественном числе.
— В газете, — выдохнул Гарри, опуская глаза, — со мной разговаривала змея Волдеморта.
Он не заметил, как вздрогнула половина находившихся в кабине колдунов.
— Что за нелепые фантазии вы нам здесь рассказываете, — возмутился Крауч. — Укусила змея, разговаривала колдография. Предлагаю дать мальчишке веритасерум.
— Мы против, — Гарри услышал спокойный голос матери, но оборачиваться побоялся. — Наш сын не убийца и не преступник. Если его декан посчитал нужным донести «нелепые фантазии» до всех вас, то не для того, чтобы его допрашивать, а чтобы решить, как быть с василиском. Но вместо простого обсуждения, что предпринять, вы устроили тут какой–то Визенгамот!
— Я могу выпить веритасерум, — в запале воскликнул Гарри, потому что увидел, что Крауч собирался сказать маме что–то неприятное. — Мне нечего скрывать.
— Не стоит, Гарри, — мягко вмешался Дамблдор. — Мы поступим мудрее. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, Бартемиус.
— Я бы хотел выяснить, Альбус, — возразил Крауч, — откуда у мальчика необычный дар и почему его мать не желает узнать правду.
— А какое это имеет отношение к делу? — удивилась Минерва Макгонагалл.