Неправильный лекарь. Том 4
Шрифт:
— У меня есть образцы ранозаживляющей мази, которая на порядок лучше той, что применяется сейчас везде, в том числе и в вашей лечебнице.
В подкрепление своих слов я поставил одну банку перед ним. Он взял её в руки, повертел, разглядывая содержимое, открыл крышку, понюхал, даже ткнул туда указательным пальцем и размазал по большому пальцу. Снова понюхал.
— По крайней мере она так не воняет, как наша привычная, — сказал он, закрыл банку и вернул её мне. — Так чем она лучше кроме того, что белая и не воняет?
— Она не обладает раздражающим
— Будем надеяться, что именно так она себя и поведёт, — улыбнулся Демьянов. — Даю официальное разрешение на клинические испытания.
— Может тогда подскажете, кому из ваших знахарей лучше доверить такое задание?
— Тут лучше с Иваном Терентьевичем посоветоваться, раз вы сдружились, они между собой больше общаются, чем со мной, сами понимаете, — хмыкнул Демьянов. — Рябошапкин наверняка лучше знает, кто больше подходит для испытания мази.
— Наверно да, вы правы- улыбнулся я, вспомнив про забастовку у него в кабинете. Пожилой знахарь явно пользуется большим авторитетом в коллективе. Ну значит Демьянов сам виноват, что не смог вовремя расставить точки над ё. — Тогда пойду к нему.
— Всего доброго, Александр Петрович, — улыбнулся он, всем видом намекая, что мне пора.
Да у меня и не было причин задерживаться. Даже повода для возрождения тика не нашёл.
— Это очень приятная новость, Александр Петрович! — обрадовался Рябошапкин, разглядывая банку с мазью. Потом проделал все те же манипуляции, что и Демьянов. Только разве что на вкус не попробовал. — Если свойства этой мази такие, как вы говорите, цены ей нет.
— Мне нужна ваша помощь, Иван Терентьевич, — сказал я, вытаскивая из портфеля остальные банки и заготовленные мной бланки наблюдений. Помогите мне подобрать кандидатов на тестирование мази. Если мы сможем доказать её эффективность, то сможем добиться финансирования и массового производства, чтобы заменить эту вонючку в каждом закоулке Питера, а в будущем и во всей империи.
— Большой у вас размах, Александр Петрович, — улыбнулся Рябошапкин и покачал головой. — Я смогу найти девять желающих, все нормальные и надёжные, могу за них поручиться.
— А десятый? — спросил я.
— Не десятый, а самый что ни наесть первый, — ещё шире улыбнулся он. — Или ваш покорный слуга на эту роль не подходит?
— Что вы такое говорите, Иван Терентьевич, — махнул я рукой и рассмеялся. — Просто я думал, что вам это уже не нужно, справляетесь с помощью магии.
— С магией то у меня дела обстоят неплохо, но достаточно много пациентов приходят уже с нагноившимися ранами, контингент-то у нас не такой, как к вам в клинику приходит. Вот как раз и кандидаты на испытание мази.
— Согласен, — кивнул
— Вовсе не обязательно, — покачал головой Рябошапкин.
— Да я уже понял. Может тогда вы их оповестите, и мы проведём инструктаж в учебной комнате на втором этаже? Например, полтретьего, до семинара. Или лучше сейчас?
— Лучше полтретьего, — потерев подбородок ответил Рябошапкин. — Вы сможете меня пока подменить на приёме, пока я всех обойду? А то что-то народу сегодня много, если я сейчас уйду скитаться по кабинетам, будут жалобы и проблемы.
— Не будет проблем, Иван Терентьевич, — заверил я его. — Для меня не составит большого труда и даже приятно будет вести приём здесь ради разнообразия и кругозора.
— Тогда пока уберите мазь обратно в портфель, — сказал старик и убрал одну банку к себе в шкаф с медикаментами. — Как раз там и раздадите.
На том и порешили. Рябошапкин убежал разносить благую весть, а я попросил Соню позвать следующего, в коридоре уже начинали шуметь.
Первый же пациент порадовал экзотичностью нанесённой ему травмы. Я по началу не сильно напрягся, когда зашёл человек с замотанной бинтами головой, в среде людей, предпочитающих нетрезвый досуг это редкостью не является. В том, что он относится к этой категории не было никаких сомнений, информация была, как говорится, налицо.
— Что у вас приключилось, любезнейший? — поинтересовался я.
От моей фразы мужчина сначала немного опешил и оглянулся назад, ища взглядом того, к кому я обращаюсь. Когда понял, что я обращаюсь к нему, раскланялся.
— Да мы вот с соседом кое-что не поделили, ваше сиятельство, — бормотал он. — Да так, пустяки. А он завёлся, как трактор и бахнул мне по голове табуреткой. Она в труху, кругом кровища. Я ему тоже по мо… по лицу приложился как следует, видок-то ему подправил как следует.
— Понятно, — кивнул я. Детали пьяных разборок не всегда увлекательно слушать, хотя иногда бывает очень интересно. — Когда это было?
— Так вчера вечером и было, — пожал он плечами.
— Скорую вызывали?
— Не, мне моя ненаглядная замотала, как могла, оно ещё кровью пропиталось мама не горюй, сегодня повязку новую сделала и велела к знахарям идти. У меня там из раны что-то торчит.
— Хм, уже интереснее, — сказал я и указал на манипуляционный стол. — Располагайтесь, будем смотреть.
Мужчина испуганно посмотрел на стол, потом на меня, потом неохотно полез на указанное место. Соня размотала полкилометра бинтов, лицо её резко вытянулось, и она закрыла рот рукой, отпрянув назад.
Теперь уже очень интересно. Я обошёл пациента с другой стороны, где находилась столь необычная рана и невольно крякнул от удивления. Рана по верхнему краю правой скуловой дуги, уже не кровоточит, в центре раны торчит небольшая деревяшка, видимо кусок трухлявого табурета, разбитого о голову нашего пациента. Ну что, попробуем это оттуда извлечь.