Неприкаянное племя-1: Сурвивалист
Шрифт:
Бубнеж в главном зале трактира стих. Бирюк замер, прислушиваясь, и вышел проверить.
Воспользовавшись случаем, Потеря тихо выскользнул через заднюю дверь и помчался к городу. Он добежал до кузницы, когда увидел отблески пожара в Липице. Парень остановился и решил обождать тут в кустах.
Практически сразу, над городом взметнулся звон набата, созывая жителей на тушение пожара. Однако через несколько минут огонь вспыхнул одновременно в разных концах. Теперь любому было понятно, что если не случится чуда - Липица обречена. Небесные хляби не
Они вышли последними - больше сотни монахов с чалмами на головах, озаряемые кострами горящего города. Ощетинившийся оружием отряд настороженно, но быстро продвигался к станции телепортации. Как парень не всматривался, однако мешков с награбленными несметными сокровищами он не заметил, зато увидел какой у них странный обоз.
Сотни, если не тысячи, измождённых калек плелись за монахами. Периодически кто-то из этих доходяг падал, к нему тут же подбегал один из монахов, вливал в рот какое-то зелье и тот продолжал движение.
– А-а-а!!!
– с громким криком, из ворот кузницы выскочил Роксан с двумя своими подмастерьями.
Медведеподобный кузнец размахивал огромной секирой, а его помощники были вооружены одноручными мечами.
Потеря засмотрелся на мастера: вот он - настоящий герой! Храбрый, отважный, который презирает врага и...
К кузнецу шагнул старший среди монахов. Его глефа коротко блеснула и рядом с Потерей упала голова твердолобого мастера. Парень следил за ней. Как она подпрыгнула, после соприкосновения с землёй, упала и покатилась в канаву... в кусты за которыми сидел перепуганный, дрожащий поломой.
Тем временем, гном одним ударом подрубил ноги ученику кузнеца. Тот упал, а коротышка возвратным движением вонзил топор ему в спину, перерубая позвоночник.
Второй подмастерье выронил меч и, бледный, отступил к воротам кузницы. Его никто не тронул.
В зловещих красных сполохах, жуткая процессия спешила к станции телепортации.
Глава 2.
В которой маленькая интрига приводит к большим последствиям.
Шагнув вперёд, проходя сквозь арку портала, я с наслаждением сделал большой вдох: 'Дома! Наконец-то мы дома'.
Немного в стороне от станции телепортации собралась большая делегация встречающих. Мы заранее предупредили соорденцев о своём скором возвращении и о том, что прибудем не одни, а с гостями (почти двумя тысячами игроков-голодранцев). Друзья успели подготовиться, за их спинами я рассмотрел десятки телег, загруженных всевозможной снедью и вещами.
– Сергей!
– Крикнул Потап Рубило, обращая на себя внимание.
После того, как мы обменялись приветствиями, Рубило посмотрел мне в глаза и сказал:
– Надо поговорить, - он махнул головой в сторону кареты, поджидавшей невдалеке.
Я бросил взгляд назад. Из порталов, бесконечной вереницей, выходили наши гости - оборванные, грязные, измождённые люди. Без лишней суеты соорденцы их встречали, направляли к телегам, где бедолаг ждала еда, простая, но добротная одежда и медицинский осмотр. Хилеры ходили в толпе обездоленных, что-то у них спрашивали, если требовалось, накладывали лечащие заклинания.
– Поехали, - выдохнул я, готовясь к неприятному разговору.
Когда дверь закрылась, а мы устроились внутри экипажа, кучер щёлкнул кнутом и лошади плавно потянули карету вперёд.
– У нас проблемы, - без лишних предисловий начал Рубило.
– Если ты скажешь, что не стоило сюда тащить этих бедолаг, я тебе дам в бубен. Потап, ты мне друг, но поверь: мы не могли поступить иначе. Я окерел, когда увидел в каких условиях их содержали и как обращались!
– Нет, конечно, - замахал руками мэр.
– Всё вы правильно сделали! Серёга, я поражаюсь, как ты мог так обо мне подумать?!
– Извини... нервы.
– Я устало откинулся назад.
Этой ночью, когда мы вскрыли первую яму, где содержали пленных игроков, ко мне пришло ясное понимание, свалившейся на нас беды. Я напрягал все силы, чтобы не сорваться и не впасть в отчаяние. Сотни забитых, униженных людей бросали на нас полные страха взгляды, отказываясь верить, будто кто-то собирается их спасти. Именно тогда я отчётливо увидел в насколько жестоком, враждебном мире мы оказались.
'Малодушие не изменит прошлого и уж наверняка не избавит от грядущих бедствий' - я глубоко вздохнул, беря себя в руки. Отодвинул занавеску и посмотрел на дорогу, карета ехала по грунтовой дороге к монастырю. Растущие вдоль обочины, могучие деревья сплелись ветвями, из-за чего казалось, что экипаж движется в сумрачном тоннеле.
– Так, о чем ты хотел поговорить?
– У Риницы больше нет армии, - грустно сказал Потап.
Я внимательно присмотрелся к мэру. Последняя неделя не прошла для него бесследно: вокруг умных глаз появились мешковатые тени, его черты лица как будто заострились, став более хищными, голодными и только волевой подбородок упрямо лез вперёд.
Мне потребовалось несколько секунд, чтобы осмыслить слова Потапа и задать вопрос:
– Как же это произошло?