Неприкаянное Племя: Сурвивалист

Аразин Александр Михайлович

– Ты тоже хочешь умереть?

Авдей уже не ощущал тело и смог лишь утвердительно моргнуть.

– Хорошо, - прошептала женщина, вонзая длинный стилет точно в сердце воина.

Глава 25.

Осенний бал.

Резкий утренний ветер развевал знамёна ордена, плащи послушников и монахов, спешащих, после второго удара колокола, занять свои места на крепостной стене. Артиллерийские расчёты суетились у катапульт, рядом с которыми горками, как яблоки на лотках зеленщиков, лежали камни и круглые глиняные

снаряды. Один из монахов, судя по посоху - маг, неловко наступил на край длинной рясы, споткнулся и кубарем слетел с лестницы; не вставая с земли, бедолага достал из инвентаря Зелье Регенерации, выпил и уже через пару секунд опять спешил на стену.

Бом!
– с третьим ударом колокола опустилась решётка, врата Серого Мисаля закрылись.

Из леса в долину вливались отряды кавалерии и, не перестраиваясь, на рысях шли к монастырю. Когда поток иссяк, колокол ударил шестой раз, а ко мне повернулся сержант-послушник (старший караула) и доложил:

– Господин мисальдер, к монастырю приближается около шестисот всадников.

– Знамя?

– Наше, господин мисальдер.

– Когда гости достигнут подъёма на холм, они выстроятся попарно. Извольте перечесть и доложить.

– Слушаю...

Пересчитывать, сколько воинов приближается к орденской твердыне, не имело смысла. Это были друзья, а хоть бы и враги... Для Серого Мисаля шестьсот всадников, что дробина кабану - только раззадорит. Но, учитывая ситуацию, в которой мы все оказались, тренировка лишней не будет. Когда кавалеристы подъехали к холму, монастырь был готов к обороне, я с гордостью осмотрел соорденцев и послушников.

– Господин мисальдер, - оживился сержант, - к монастырю приближается пятьсот девяносто шесть всадников, в том числе шесть монахов, шесть знаменосцев и одиннадцать магов.

Кавалеристы были уже совсем близко, и я смог рассмотреть лица друзей, с которыми не виделся несколько месяцев. Настя, Хадо, Артур, Надя... все, кто отправился с Яри в Дикое Поле, возвращались, чтобы защитить обитель. Все, кроме Ярославы.

– Отбой тревоги, - с трудом, я оторвал взгляд от гостей, так и не увидев Яри, среди всадников.
– Прикажите опустить мост и поднять решётку.

Мы собрались в Зале для Совещаний. Мне казалось странным, что буквально три месяца назад, когда наконец-то эту комнату меблировали и было устроено первое собрание, я воспринимал её как большую, а офицеры ордена, восседавшие за массивным круглым столом, терялись на фоне высоких стен и цветастых стрельчатых окон. Сегодня в Зале было тесно. Кроме соорденцев, в совещании принимали участие послушники офицеры Фаланги, прибыли три полковника из Риницы, со своими помощниками, и мэр города Потап Рубило. В течение ближайшего часа, к нам должен был присоединиться Харальд, по донесениям разведчиков, варвар, верхом на огромном олене, уже миновал станцию телепортации. Не хватало только Игоря, отправившегося в рейд по Ничейным Землям, и Ярославы, оставшейся в Самете.

«Как же мы изменились», - подумал я, рассматривая офицеров. Создавалось впечатление, что за последние месяцы прожиты годы - настолько сильно сегодняшние мы отличались от нас вчерашних. Наиболее разительные перемены произошли с ребятами, которые отстраивали новую обитель в Диком Поле. Изменилась не только их манера поведения (откуда-то появилась постоянная настороженность), но и внешность: степные ветра и солнце, окрасили кожу в бронзовый цвет, а волосы они, по тулакскому манеру, заплетали в десятки тонких косичек. Мне был знаком подобный обычай, даже некоторые дворяне Инурака делали аналогичные причёски, когда собирались на войну. По тулакскому поверью, каждая коса символизировала

нить, связывающую человека с одним из богов и, чем их больше, - тем лучше, тем больше шансов выжить. Со стороны же, всё это производило дикое впечатление... кочевники, как есть кочевники. И мой взгляд прикипел к Хадо - вот уж кто действительно казался вылитым средневековым монгольским воином.

Тем временем, Фармак подошёл к стене, на которой висела огромная карта княжества, и начал доклад:

– Несмотря на разгром армии Риницы, все последние дни бунтовщики оставались у замка барона Милич. Мы не знаем, почему они медлили, возможно, ждали новых указаний или подкреплений. Кроме того, непонятно что (или кого) искали их разведчики в прилегающих лесах, а поиски были очень масштабные. Как бы то ни было, сегодня утром в окрестности замка вышел полк Жисько, точнее говоря: то, что от него осталось... Ха-ха, представляете, эти предатели умудрились где-то потерять треть состава. В итоге у Жисько осталось всего семьсот человек. После его появления, бунтовщики собрали лагерь и выдвинулись сторону Риницы.

– Значит, подкрепление получили не только мы, но и бунтовщики, - сделал неутешительный вывод Олег.
– Не очень приятная новость.

– Тогда следующая тебя расстроит ещё больше. По данным разведчиков, кроме пехотных полков и кавалерии, у повстанцев есть ещё и тысяча стрелков.

– Чего-то подобного стоило ожидать, - в задумчивости, я потёр подбородок.
– Это все по численности вражеской армии?

– Да.

– Хорошо. Тогда, пока не забыл, Потап, в Ринице же есть оружейники?

– Еще спрашиваешь! Конечно, целый цех.

– Прекрасно. Надо чтобы мастера, до середины древка, оббили длинные копья послушников из Фаланги металлом. Бронзой или железом - не принципиально.

– Сделаем, а копья не станут слишком тяжёлыми?

– Вес увеличится, но я заметил, что практически всё древковое оружие, в массовой рубке, приходит в негодность после первой же стычки.

– Точно, - поддержал меня Олег, - и в бою у замка барона Милича так было. Гвардейцы Катаржины только один раз ударили «в копье», а после рубились на мечах. Только, Серёга, если древко оковывать железом, таким дрыном долго не помашешь... Не забывай, бой длиться не десять-пятнадцать минут, а несколько часов или даже день.

– Пусть копьеносцы держат своё оружие на плечах передней шеренги. Для этого не придётся долго переучиваться, хватит и нескольких тренировок.

– Знаешь... а ведь может сработать!

– Вот и замечательно, а теперь, господа офицеры, меня очень интересует, где Жисько посеял три сотни бойцов. Нет, он, конечно, сволочь редкостная, однако совсем не дурак и неплохой полковник.
– Я вопросительно посмотрел на Фармака, но парень лишь неопределённо пожал плечами.
– Стас, отправь пару своих разведчиков по маршруту Жисько. Такая толпа народа должна была оставить заметный след и твои спецы быстро выяснят, что произошло... Не нравится мне, когда в наших землях пропадает три сотни бойцов, пусть и вражеских.

– Сделаю, - кивнул Фармак и, судя по затуманившемуся взгляду, тут же связался с кем-то из разведчиков, передавая приказ.

Не дожидаясь результата, я резко встал из-за стола и подошёл к карте. Княжество-епископство Риница, по форме, напоминает грушу, в вытянутой части которой и располагаются родовые владения дворян. От замка барона Милич до Риницы чуть больше шестидесяти километров; это расстояние кавалерия неспешно преодолеет за три дня, но армия, обременённая обозом, будет добираться не меньше пяти, учитывая же состояние дорог, бунтовщики окажутся в окрестностях столицы через неделю.