Непристойная Блистательная Вечность

Райан Кендалл

— Красавица, — шепчу я, опускаясь рядом и проводя кончиком пальца вдоль её спины. Когда добираюсь до вершины ягодиц, она вздрагивает и втягивает в лёгкие воздух. — Тс-с, — предупреждаю я. — Я главный, помнишь?

Она извивается на постели, желая продолжения, но я пока что не даю ей его.

— Скажи мне, чего ты хочешь, — шепчу я, прижавшись губами к основанию её шеи.

— Тебя, — выдыхает она.

— Попробуй ещё.

— Этого, — произносит она, толкаясь задницей навстречу моему возбуждённому члену.

Мягкость её роскошной попки напротив меня — неописуема. Я могу довольствоваться одним

лишь тем, что останусь лежать на месте, позволяя ей самой управляться со мной, но знаю, что мы оба жаждем большего. Я поднимаю её бедро и перекидываю его через себя, раскрывая её как мне нравится.

— Ты уже мокрая для меня? — спрашиваю я.

Мы бурно целовались в Джипе, и она ещё, к тому же, сидела у меня на коленях, прежде чем мы уехали домой. В общем, усадить её на место и пристегнуть — оказалось самым тяжёлым, что я вообще когда-то делал. Мне хотелось взять её яростно, быстро, ни капли не заботясь о том, что мы находились на стоянке парка развлечений. Но, к счастью, здравый смысл победил.

Миа издаёт стон и тянется между нами, чтобы погладить меня, наводя головку члена к своему входу, чтобы я мог ощутить, насколько она готова ко мне. Горячее, приятное ощущение пронзает меня, словно нож.

Проклятье.

Я ворчу ругательства, пока она, используя собственную смазку, ласкает меня от основания до конца.

Обронив влажный, посасывающий поцелуй в основание её шеи, я вжимаюсь бёдрами вперёд, стимулируя клитор головкой члена.

— Ты готова ко мне?

— Пожалуйста, — вскрикивает она.

Устроившись позади неё, я даю ей всё, о чём она просит.

Глава 22.

Миа

С трудом верится, что прошло уже три месяца с тех пор, как я удивила Коллинза, заявившись на порог его дома почти со всеми своими пожитками. Но ещё хуже верится в то, как с тех пор всё поменялось.

Вот уже несколько месяцев мы с Коллинзом делим хозяйскую спальню. Мне всё ещё немного странно, что в комнате для одного лишь сна столько свободного места, но когда я указала на это Коллинзу, он расплылся в самодовольной улыбке и проворчал, что в этой комнате он собирается со мной не только спать.

Субботы мы обычно проводим вместе, но сегодня ему нужно что-то доделать на работе, поэтому мы встретимся чуть позже.

Я лежу в постели, всё ещё разморённая субботней ленцой, когда Коллинз выходит из ванной, чисто выбритый, в джинсах и футболке. Он опускается на кровать рядом и нависает сверху, убирая волосы с моего лица.

— Я могу встать и позавтракать с тобой, — говорю, и уже было сажусь, но он возвращает меня на спину.

— Не нужно. Оставайся в постели. Всё равно я опаздываю, поэтому перекушу по пути. Жаль, что мне нужно уходить, — отзывается он, оставляя нежный поцелуй на моих губах.

— Ничего страшного, — улыбаюсь я, надеясь стереть его печаль. — Ты упорно трудился над этой сделкой, и я знаю, как много она для тебя значит. Кроме того, у нас ещё есть вечер.

— Миа, ты слишком для меня хороша.

Я качаю головой.

— Наоборот — в самый раз.

Мои слова вызывают у него улыбку.

— Увидимся позже. — Он крадёт ещё один поцелуй, прежде чем скрыться за дверью.

Пока

наблюдаю, как Коллинз уходит, меня озаряет, насколько счастливая я женщина. Несмотря на то, что мы всё детство были близки, наши отношения сейчас на совершенно другом уровне. Наша связь в эмоциональном и физическом плане даже лучше, чем я мечтала. Пусть мы и не говорили друг другу этих слов, моя любовь к нему глубока. Я чувствую это, когда он прижимает меня и шёпотом обещает заботиться. Он же это чувствует, когда у него появляется настроение поговорить о матери, а я терпеливо слушаю и держу его за руку. Мы рядом друг с другом в любых ситуациях.

Я прижимаю к груди его подушку и вдыхаю задержавшийся на ней мускусный запах. Он — моя скала, мой герой, а иногда и «смехотерапия». Он всегда видел во мне то, чего не видел никто другой. С самого первого дня нашего знакомства, когда я была в коротких прошлогодних штанах и футболке из секонд-хенда. Но Коллинз не видел меня такой. Он умудрился разглядеть девочку под этой личиной. Мама говорила, что у меня золотое сердце, а отец всегда предупреждал, что это не поможет мне достигнуть высот в жизни. Коллинз же заглянул внутрь и полюбил всё, что делало меня мной. Я могла быть собой, не переживая, что мои одноклассники носили дизайнерские шмотки, пока мои родители едва сводили концы с концами. Мне никогда не приходило в голову, что я могу не соответствовать ему, и всё это его заслуга.

Я ещё раз вытягиваюсь и сползаю с постели. Мне тоже нужно собраться. Кайли попросила меня поехать с ней и Софи на маникюр. Пусть беременность Софи и протекала по большей части нормально, её эмоции, видимо, всё-таки немного выходили из-под контроля. Именно поэтому она так часто разражалась слезами. Софи клялась, что у неё всё нормально, и это просто гормоны, но Кайли решила, что не будет лишним устроить нам троим девичник в салоне. Просто чтобы поднять ей настроение.

Коллинз как раз уже ни один месяц пытается заставить меня устроить себе день в спа, напирая на то, что я пережила не самые лёгкие времена с потерей работы. Но мне не нравится, что Коллинз тратит на меня столько денег, даже если он и может себе это позволить.

Приняв душ, я направляюсь к своей огромной, новой гардеробной. Я не могла поверить собственным глазам, когда он показал мне её в первый раз. В ней есть люстра! Эта гардеробная больше, чем моя старая спальня в Коннектикуте, и слишком велика для крошечного чемодана с вещами, который я привезла сюда.

Даже получив деньги со своей старой работы и купив несколько вещей для работы в юридической фирме, я всё равно пользуюсь небольшим набором ящиков в углу и маленькой секцией для развешивания платьев, потому что мне этого хватает.

Я натягиваю майку, шорты, проскальзываю в шлепки, беру ключи, сумочку и отправляюсь встретиться с девочками.

Когда я приезжаю в салон, они уже на месте.

— А вот и она, — с широченной улыбкой восклицает Софи высоким, возбуждённым голосом. Я в ЛА всего несколько месяцев, но мне нравится, насколько мы уже близки с Софи и Кайли.

Я приветствую обеих объятиями, и сотрудницы салона провожают нас в три, стоящих друг рядом с другом, педикюрных кресла. Пытаюсь усадить Софи посередине, но она хочет занять место рядом с окном, поэтому я оказываюсь между ними двумя.