Неприятности где-то рядом
Шрифт:
Выглянув из купальни, увидела спешащего по своим делам незнакомого лакея. Перехватила его и просто слезно умоляла передать горничной госпожи Сафрины, что ей вот кровь из носа нужно прийти в купальню. Срочно. Лакей буркнул, что передаст, но ничего не обещал, потому что у него своих забот хватает. Ну хоть что-то.
А между тем мое самочувствие стремительно ухудшалось. Ноющая боль не унималась, а ближе к полудню разболелась голова. Мне показалось, что в купальне невозможно душно и нужно срочно на воздух. Распахнутое окно проблему не решало. Наиза, взглянув на мою бледную физиономию,
– Ну выйди, посиди в тенечке возле купальни.
Я поспешила наружу. Больше всего хотелось свернуться калачиком и затихнуть. На воздухе мне немного полегчало, но какое-то странное беспокойство не давало сидеть на месте. Хотелось вскочить и идти, куда глаза глядят. Это все из-за Латифы. Приятельница так и не явилась. Или лакей забыл передать просьбу или ей просто не до меня.
В голове зазвенело, и я поняла, что больше тянуть нельзя. Нужно срочно идти к целителю Тевару. Наверняка, у него есть какой-нибудь порошок унимающий боль. Ну, или магией пусть лечит. Отпроситься у Наизы не составило труда. Наставница лишь вздохнула:
– И откуда тебя такую болезную во дворец привели? То голова болит, то живот. Кто тебя такую хворую замуж возьмет?
Ой, да мне не к спеху в ваш замуж. Но странное дело, стоило мне направиться в сторону дворца, как симптомы моего женского недомогания стали ухудшаться. И тошнота усилилась, и в жар бросило. Даже на лбу испарина выступила. Значит, стоит поторопиться. Но если разум утверждал, что нужно спешить во дворец в приемную целителя, то какое-то седьмое чувство тянуло в обратную сторону. Стоило обернуться, как взгляд, словно сам натыкался на тропку, ведущую в глубь парка. Но я в этот раз решила проявить благоразумие. Когда человек болеет, нужно идти к врачу, а не бегать по странным тропкам в парке. Я почти добралась до крыльца целительских покоев, когда почувствовала, что под носом стало горячо и мокро. Вот это меня накрыло. Пробегающая мимо горничная, взглянув на меня, охнула.
– Ты чего это? У тебя кровь носом пошла. И бледная, как смерть.
Я хотела ответить, что знаю о том, как выгляжу, потому и иду к целителю. Хотела, но не успела. Кажется, я потеряла сознание.
В теле чувствовалась невероятная слабость. Я даже глаза раскрыла с трудом. Тут же сильная и мягкая рука, кажется женская, приподняла мою голову, а губ коснулся край бокала. Я сделала глоток. Что-то теплое, терпкое, пахнущее костром и лесом. Уже через пару минут я смогла сфокусировать зрение. Я лежала на узкой кровати в каком-то закутке. С трех сторон беленые стены, с четвертой обзор закрывала зеленая занавеска. Именно из-за нее и показался целитель Тевар. Он задумчиво почесал отросшую щетину на щеке и с кряхтением присел на круглый табурет возле моего больничного ложа.
– Заставила ты поволноваться старика, милое дитя. Ну, теперь всё будет хорошо. Можешь быть уверена, утром будешь полна сил.
– А что случилось, господин Тевар?- язык едва ворочался.
– Что случилось? Крайне неудачное для тебя совпадение. Женское недомогание, которое, судя по всему, ты переносишь тяжело, проснувшаяся сила, которой требовался выплеск. Ну и какое-то событие, которое этот выплеск и спровоцировало.
Ничего
– Голубушка, ты знаешь, что ты урожденная ведьма?
– Знаю. Просто…до этого ничего подобного не происходило. Нога болела только…
– Ну раз знаешь, значит одной проблемой меньше. Сила пробудилась, что-то спровоцировало её выплеск и вот результат.
– Господин Тевар, а вы теперь должны кому-то сообщить о том, что я ведьма?
Старик отмахнулся:
– Дитя моё, я не отношусь к тем параноикам, которые при слове ведьма падают в обморок. Я имел случай убедиться, что в большинстве своем эти дамы вполне безобидны, если не затрагивать их интересы. С некоторыми из них я и вовсе был знаком…хм…очень близко. И как видишь, жив - здоров. А теперь постарайся поспать.
Целитель скрылся за занавеской. Я закрыла глаза и уже собиралась задремать, как услышала строгий шепот старика:
– Господин Рэсвард, две минуты, не больше. Девочка очень слаба!
Занавеска колыхнулась, и перед моими очами появился Альдин. Ну вот, сейчас опять начнутся упрёки, подозрения. Но Рэсвард не выглядел сердитым или раздраженным. Скорее огорченным, ну или взволнованным. Он уселся на круглый табурет, на котором до этого восседал Тевар, и склонился ко мне:
– Ты как?
Ну просто очевидное невероятное. Перемена в поведении Альдина меня настолько поразила, что я только и смогла растерянно прошелестеть:
– К утру буду как новенькая.
– Это моя вина. Я должен был предусмотреть такой вариант событий. Не думал, что сила ведьмы проснется так быстро. Что послужило толчком? Тебя кто-то напугал, сильно разозлил?
Я мотнула головой, подавив разочарованный вздох. Чувство вины, вот чем объясняется поведение Альдина. А я то за прошедшие секунды уже успела себе напридумывать.
– Ничего такого не было. Просто мне стало дурно, и я пошла к целителю. Я даже и не думала, что сила просыпается вот так.
Альдин чуть улыбнулся:
– А ты чего ждала? Взрыва?
Не кстати вспомнилась злосчастная трехлитровая банка с огурцами, и я тоже улыбнулась.
– Ну, вроде того.
Но тут же мысли перескочили и я, ахнув, схватила Альдина за запястье:
– Господин Рэсвард, вы срочно должны найти Латифу и убедиться, что с ней все в порядке! Ей может грозить опасность! – и пока Альдин не успел ничего сказать я, насколько позволяло состояние, торопливо зашептала:
– Я говорила вам, что подслушала разговор королевы с фрейлиной. Вы знаете, кого королева ищет? Зачем она просила составить досье на дочерей оступившихся?
– Всего лишь предосторожность. Чтобы знать, кто будет присутствовать на сезоне, в том числе и проверить прислугу.
– Значит, вы не знаете… Королева интересовалась, кто является мамой Латифы. Она ищет какую-то девушку, мать которой, если я правильно поняла – ведьма. Ну или имеет отношение к ведьмам. Меня она сразу отмела из-за возраста. А вот происхождением Латифы заинтересовалась. А ночью, когда я возвращалась к себе, я немного заблудилась. И в парке кое-что увидела.