Неприятности в клубе 'Беллона'

Сэйерс Дороти Ли

– А медсестра задержалась в спальне?

– Я же не могла ей приказывать. Ее долг - приглядывать за пациенткой.

– Вы абсолютно правы. Сестра оставалась в комнате на протяжении всей беседы?

– Понятия не имею.

– Ну, что ж, - терпеливо продолжал Паркер.
– Скажите мне вот что: когда вы принесли бренди, вы застали медсестру на прежнем месте?

– Да.

– А теперь перейдем к бренди. Нелли говорит, что поднялась к вам в студию с бутылкой в руках.

– Да.

– А в комнату она зашла?

– Я не совсем

понимаю.

– Нелли прошла прямо в комнату, или постучалась в дверь, а вы вышли к ней на лестничную площадку?

Девушка на миг стряхнула с себя апатию.

– Вышколенные слуги в двери не колотят, - презрительно бросила она. Разумеется, Нелли вошла.

– Ах, извините, - отпарировал уязвленный Паркер.
– Я просто подумал, что в дверь ваших личных апартаментов горничная могла бы и постучать.

– Но не постучала.

– Что Нелли вам сказала?

– А вы не можете задать все эти вопросы ей?

– Уже задал. Но на память слуг не всегда возможно положиться; мне хотелось бы услышать подтверждение из ваших уст.
– Паркер уже взял себя в руки и заговорил учтиво и вежливо.

– Нелли сказала, что сестра Армстронг послала ее за бренди, потому что генерал Фентиман вдруг почувствовал себя дурно, и велела позвать меня. Так что я попросила горничную позвонить доктору Пенберти, а сама пошла отнести бренди.

Все это Анна пробормотала очень быстро и невнятно, и так тихо, что детектив с трудом разбирал слова.

– И тогда вы отнесли бренди наверх?

– Да, разумеется.

– И взяли бутылку прямо из рук у Нелли? А может, она поставила ношу на столик или куда-нибудь еще?

– Какого черта я должна это помнить?

Паркер терпеть не мог женщин, употребляющих бранные слова; но он изо всех сил старался сохранять беспристрастность.

– Вы забыли? Но, по крайней мере, вы знаете доподлинно, что сразу понесли бутылку наверх? Вы ведь не отвлеклись на что-то другое?

Анна свела брови, напряженно пытаясь вспомнить.

– Если это настолько важно, сдается мне, я задержалась на секунду снять кое-что с огня: жидкость уже выкипала.

– Выкипала? На огне?

– На газовой горелке, - нетерпеливо пояснила девушка.

– Что за жидкость?

– Да так, ничего.

– Чай или какао, вы хотите сказать?

– Нет, химические реактивы.
– Слова срывались с губ девушки словно против ее воли.

– Вы занимались химией?

– Да... немножко... так, забавы ради... всего лишь хобби, не больше... сейчас я все это забросила. Так я понесла бренди...

Явное стремление Анны уйти от темы, связанной с химией, похоже, перебороло даже ее нежелание продолжать рассказ.

– Вы развлекались химическими экспериментами - даже несмотря на тяжелое состояние леди Дормер?
– сурово подвел итог Паркер.

– Я всего лишь пыталась отвлечься, - пролепетала девушка.

– А что это был за эксперимент?

– Я не помню.

– Совсем не помните?

– НЕТ!
– почти прокричала она.

–

Ну, неважно. И вы отнесли бренди наверх?

– Да... хотя "наверх" - не совсем то слово. Тетина спальня расположена на той же лестничной площадке; надо только на шесть ступенек подняться. Сестра Армстронг встретила меня в дверях и сказала: "Ему уже лучше". Вхожу я и вижу: генерал Фентиман сидит в кресле, бледный как полотно, с виду совсем больной. А устроили его за ширмой, чтобы тетя не видела; зачем ей лишние потрясения? Медсестра и говорит: "Я дала больному его капли; думаю, что глоток бренди живенько его на ноги поставит". Так что налили мы ему бренди, - совсем чуть-чуть, на донышке, - и спустя какое-то время лицо его порозовело и задышал он ровнее. Я говорю, мы сейчас вызовем доктора, а генерал мне: нет, лучше он сам съездит на Харлей-Стрит. Я подумала, что неразумно это, но сестра Армстронг сказала, что генералу, судя по всему, и впрямь полегчало, и не стоит волновать его, заставляя что-то делать против воли. Так что я велела Нелли предупредить доктора, а Уильяма послала за такси. К генералу Фентиману силы и впрямь понемногу вернулись, так что мы помогли ему спуститься вниз и посадили в такси.

В бурном потоке слов Паркер отметил одну небольшую подробность, о которой не слышал прежде.

– А что за капли дала ему медсестра?

– Его собственные капли. Пузырек лежал у него в кармане.

– Как вы думаете, медсестра не могла превысить дозу? Там была этикетка с указаниями?

– Понятия не имею. Вы лучше у нее самой спросите.

– Да, мне, безусловно, стоит с ней повидаться. Вы не подскажете, где можно найти сестру Армстронг?

– Я схожу наверх за адресом. Это все, что вам нужно?

– Мне бы еще хотелось взглянуть на спальню леди Дормер и на студию, если не возражаете.

– Это зачем еще?

– Таков уж заведенный порядок. Нам предписано осматривать все, что можно, - утешающе ответствовал Паркер.

Они поднялись наверх. Дверь на площадке второго этажа сразу напротив лестницы вела в уютную, аристократическую спальню, заставленную старинной мебелью.

– Вот это - тетина комната. Вообще-то она мне никакая не тетя, но я ее так называла.

– Понимаю. А куда ведет вторая дверь?

– В гардеробную. Сестра Армстронг ночевала там, пока ходила за тетей.

Паркер заглянул в гардеробную, окинул взором обстановку спальни и заверил, что осмотром вполне удовлетворен.

Анна прошла мимо него, даже не поблагодарив детектива за то, что придержал для нее дверь. Коренастая, крепко сложенная, двигалась она, тем не менее, удручающе-вяло - ссутулившись, с какой-то вызывающей неуклюжестью.

– Хотите взглянуть на студию?

– Если вас не затруднит.

Анна поднялась вверх на шесть ступенек и прошла вдоль недлинного коридора к комнате, которая, как Паркер уже знал, располагалась прямо над кухней. Поспешая за девушкой, детектив мысленно подсчитывал расстояние.