Непробиваемый IV
Шрифт:
— Он скоро будет, — сказал Виктор.
— Подождем, — ответил Юрий и положил забинтованную левую руку на стол, громко щелкнув гипсом.
Хех, да ведь это почти его фишка. Вечно быть переломанным, так почему бы не повторить за братом? Вот только вместо костыля — гипс. Невольно улыбнулся и Юрий это заметил.
— Хорошо тебе, Дэвис, — ухмыльнулся он, — любое дерьмо, а ты свежий, как огурчик.
— Без костюма теперь будет сложнее, — пожал плечами я.
— Может, и мне купить? Да он, зараза, дорогой…
— Да я вашему банку до сих пор двадцать миллионов должен.
— Пятнадцать, —
— Благодарю, но тоже прилично.
— Откроешь ресторан и заработаешь, — сказал Виктор.
— А вы уже знаете про мой проект?
— Ну да, Соня уже все уши нам прожужжала.
— Молодец, девчонка. Если станет отличным дизайнером, то поможет нашему роду прославиться, — сказал Юрий.
— А я думал, великие победы и счастливый народ делают род известней, — фыркнул Виктор.
— Это тоже.
Пока молодой аристократ и его дядя болтали обо всем и ни о чем, я сидел и думал о своем. Маркус, да куда же он мог подеваться? До сих пор не берет телефон. Мне, что ли, в полицию пойти и сообщить о пропаже? Это будет максимально странно. А может, его мутанты с окраин Борска сожрали? Зачем бы он туда полез? Да и о нападении бы точно узнали бойцы, хотя бы по следам крови… Странно. Вот странно, и все.
Еще бы не помешало съездить к Жаку. Затем нужно и проблему прибежавших из Стругацка мутантов решить. Как-то между делом добраться до самого Стругацка и опробовать на оранжевой Норе ауру антимагии. Согласовать это с Виктором, а еще желательно перед поездкой к Норе испытать новую способность на кротах. И самое смешное, что все эти телодвижения можно назвать отдыхом. Потому как в Царске меня ждут совсем непростые дела.
Нет. Никакой кровожадной мести до боли в костях от того, что не могу убить кого-то из Ветровых здесь и сейчас. Уверен, что ту черную дрянь своей души в медитативном пространстве если и не победил окончательно, то заставил превратиться в маленького черного червячка и забиться в самый дальний угол, где невозможно подпитываться страданиями врагов.
У меня не сжимаются челюсти, когда представляю лицо кого-либо из Ветровых. Того безумного желания мстить больше не осталось, а вот адекватное — вполне. Тем более, что это праведная месть, не могу просто так сказать мертвым родственникам: «Я тут подумал и решил за вас не мстить, вы же все равно мертвые… а мне нужно свою жизнь налаживать». Если я так скажу, то сам себя возненавижу.
Кроме того, слова Салливана до сих пор не дают мне покоя. А единственный, кто мог их подтвердить или скорее опровергнуть, как назло куда-то исчез. Маркус, когда вернешься, получишь ты у меня. И надбавку, и премию, и… В Царск нужно поехать и еще по одной причине, все-таки месть — это не первостепенная задача, однако, если ее не свершить, то все остальное станет невозможным.
Допустим, что с тем родом, что сохранял нейтралитет смогу договориться. Тогда я получу одну из своих Нор и часть земель и бизнеса. Имею в виду разные компании, а не долю в одной. С кротами я тоже справлюсь, и официально переход земель будет одобрен и подтвержден.
Но ведь это не все, есть же еще земли, еще одна Нора и различные бизнесы — и вот это все придется отжать у Ветровых, то есть вернуть. И, понятное дело, что ни на какие переговоры
В итоге получается, что пока не отомщу за истребление рода, не смогу взять все то, что мое по праву. А мне это нужно, ведь я глава рода Голем и собираюсь его восстановить. Чем больше у меня будет земель и Нор, тем влиятельнее будет мой великий в будущем род. И про обычных жителей, что раньше обитали на землях Голем, я совсем не забыл. Думаю, что Ветровы и тот род их не устраивают. Это и понятно, зачем заботиться о, так скажем, «чужих», жителях, когда и своих достаточно. Защищать их от кротов достаточно, а за все остальное ни государство, ни другие роды ничего предъявить не смогут. А, да, еще забыл про различные муниципальные обязательства, но и это не проблема, когда у руля богатый старший род.
Планы у меня грандиозные, и отступать от них не собираюсь. Это не в моем стиле и я уже давно все решил. Соне придется меня подождать, но иначе никак. По-другому я просто не могу. Не могу жить в свое удовольствие, когда знаю, что должен другим. И неважно, мертвые ли это родственники или жители МОИХ земель.
Вскоре представитель лаборатории приехал. Из дорогой машины он вышел в гордом одиночестве, совсем без охраны или помощников. Впрочем, разве два наемника могли бы хоть что-то сделать? Я да и Виктор с Юрием в легкую бы хлопнули их в случае чего, как воздушный шарик.
Если прибывший «гость» окажется тем самым бестом, то я это обязан почувствовать. Если окажется, что его сила переходит в пассивное, совершенно незаметное для меня, состояние, то сделать это будет сложно. Зато, если он попытается влезть в чью-то черепную коробку, то это незамеченным для меня точно не останется.
Константин не стал приветствовать этого мужчину в солидном костюме. Лишь молча посмотрел на него, стоя у двери. Представитель лаборатории поздоровался со всеми и поклонился. Подошел к свободному стулу рядом за столом:
— Позвольте?
— Присаживайтесь, — Виктор кивнул и чуть прищурился.
Я смотрел на представителя лаборатории и сканировал его обостренной чувствительностью. Если бы он меня узнал, то я бы это сразу почувствовал, но этого не произошло. Поэтому рискну предположить, что Големы, живые или мертвые, в лаборатории не были, либо же совсем не задерживались.
— О чем будем говорить? — спросил я.
— А вы не слишком ли молоды? — представитель посмотрел на меня растерянно.
— Не позволяйте себе лишнего, — раздраженно фыркнул Виктор, — если захочет, он вас мизинцем на куски разорвет.
— Понял. Молчу, — представитель нервно сглотнул ком в горле.
— Сколько можно? — проворчал Юрий. — Не надо молчать. Говорите, зачем вы приехали.
— Да, простите. Я хочу предложить вам сотрудничество… ну, нечто вроде. Под вашим покровительством, разумеется.
— Мы похожи на Скаевых? — я испепелял взглядом мужчину. — Вы думаете, мы одобряем эксперименты над людьми? Вы думаете, нам нужны новые мутанты. Создание бестов может быть полезно, но только не в вашей поганой лаборатории, — высказал не все, что хотел, далеко не все.