Непрощенные
Шрифт:
– Куда? Стоять! Не кипиши. Вылезут, тогда и газуй. Только назад, а не вперед.
Городские бои. Практические занятия по давно подзабытым урокам.
…В Могилев они ворвались при снарядах. Впереди шел бой, немцы продвигались в сторону моста, по которому на ту сторону отходили остатки разбитых советских частей. Действовали фашисты слаженно: танки по узким улочкам подвозили десант и отходили назад, поддерживая пехоту огнем. Пехотинцы начинали перестрелку, нащупывая точки сопротивления. Танки издалека сносили
«БТ» выскочил в тыл фашистам, когда те подползли к окопам красноармейцев, вырытым на городской окраине. Выехал по узкой улочке к площади меж раскуроченных домишек и уткнулся в задницы двух «троечек», аккуратно выглядывавших на поле боя из-за развалин каменного склада. Немцы прикрылись зданием так, что торчали только башни с пушками, да и те старались без нужды не выставлять. Высунутся, стрельнут, и обратно под прикрытие.
Шума за спиной они не заметили, да и не ждали они с тыла никого чужого. «Сладкие» цели. Чего уж там!
Олег осклабился, приложил к губам указательный палец и Колю ногой пихнул. Тихо, давай!
«БТ» подкатился к самой корме левой «тройки», навел пушку под основание башни. Бах!
Немца тряхнуло, танк задымил, но люк остался закрытым – никто внутри не выжил. Стоящий чуть спереди собрат фашиста закрутил башней, выискивая, где это и какая из выживших советских пушек пробует стрелять. А «БТ» тем временем довернул башню, перезарядил пушку… Бах! «Тройку» тряхнуло, но экипаж уцелел. Движок взревел, танк сдал назад. Бах! Теперь все…
Три выстрела – два сожженных врага. Очень хорошо…
Пехота немецкая зашуршала, оглядываясь. Правильно зашуршала, вовремя. «БТ» выскочил на нее с тыла, как черт из табакерки. Из открытого люка Ильяс из «МГ» поливает свинцом, щедро транжиря трофейный запас, башня крутится, дым солярочный валит.
Прыснули немцы в стороны, как пруссаки из-под тапка. Опытные, сволочи. А «БТ» пролетел площадь, привычно шарахаясь из стороны в сторону (вбил в Колю эту науку рыжий) и ушел за линию наших окопов. За дом спрятался. В дом тут же два снаряда прилетели – товарищи подбитых фрицев зашевелились.
Олег выскочил к окопам, пробежался. Пусто. Только убитые лежат. Но ведь должен был же кто-то держать фашистов, раз они здесь топчутся? Нашел. Два бойца у «максима» и еще трое с винтовками чуть в стороне. Навстречу встал сержант с замотанным окровавленным плечом.
– Сержант Мадабадзе, товар… товарищ лейтенант.
Слова сержант выкрикивал и растягивал. Явно контужен.
– Лейтенант Волков. Где остальные?
– Нет больше никого, товарищ лейтенант. Остатки батальона ушли к реке, а мы в прикрытии. Нас пятнадцать человек было, а теперь – вот! – Он развел руками.
– Сержант, тут нигде «сорокапяток»
– Нет, товарищ лейтенант. Может, где дальше, но мы не знаем.
Волков осмотрел потрепанное воинство.
– Давно в прикрытии?
– Товарищ капитан сказал, чтоб держались час. Осталось минут десять. Потом дворами к Днепру, дальше – вплавь. На мост не успеем – наши его рвать будут.
– Договорились, сержант! Мы эти десять минут вас поддержим, а потом вы десантом мне на броню и к мосту. Постараемся успеть.
Сержант устало кивнул головой.
Танк загнали в щель между разваленными домами, чтобы пикировщики сверху не вычислили. Немцы затихли. Через пять минут подтянули минометы и начали лепить по развалинам, но вперед не лезли. Ждали чего-то.
Через пятнадцать минут остатки взвода прикрытия залезли на танк, и «БТ» рванул к переправе в надежде успеть. Опоздали. Посреди моста вспух черный куст, полетели в стороны обломки, затем донесся грохот. «БТ» встал на высоком правом берегу Днепра, как памятник.
– Мы здесь сойдем! – Сержант спрыгнул на землю. Следом посыпали его бойцы. – К реке огородами выйдем и вплавь будем пробовать.
А вот танк вплавь не пойдет…
Сержант понял их беду.
– Тут вдоль берега дорога идет. Дуйте по ней! Через пару километров – старый железнодорожный мост. По нему пройдете.
Идея неплоха. Соляры еще километров на сто. Хорошо, что дизель – мотор экономичный, до сих пор на остатках захваченного у немцев топлива ездят. Выстрелов, правда, маловато – всего шесть, но попробовать можно.
– С нами пойдете?
Сержант головой покачал:
– Нам здесь лучше.
Попылили.
Не обманул сержант. Стоит мост. Перед ним взвод пехоты залег, держит стратегический путь. По шпалам бегут солдаты, тянут тележки беженцы, но толпа реденькая – последние уходят.
«БТ» влетел на насыпь и поехал, громыхая траками о рельсы. Навстречу выскочил лейтенант с шальными глазами и «наганом» в руке.
– Куда? Назад!
– Куда «назад», родной? – Волков торчал в люке. – За спиной немцы валят, а у меня снарядов на раз вздохнуть.
– Назад, я сказал! Занять позицию у насыпи и следить, чтоб немцы к мосту не прорвались.
– Ты чего, командир?
«Летеха» остыл и объяснил:
– Мост заминирован. Ждем эшелон с медсанбатом, за ним взорвем и отходим.
– Какой эшелон? Город в руках немцев, вокзал давно захвачен. Какой эшелон, откуда он возьмется?
– Не мое дело рассуждать! Приказ – эшелон пропустить – и рвать!
Волков внимательно глянул на психа. Может, съездить по уху? Но за спиной лейтенанта, на том берегу виднелись стволы двух пушчонок. Проехать им не дадут – это к гадалке не ходи. А с этого психа что возьмешь? У него приказ.