Нерассказанная история США

Стоун Оливер

Несмотря на смену режима в Ливии, было очевидно, что американская империя пребывает в серьезном кризисе. Способность США контролировать события ослабла. После публикации Wikileaks секретных сообщений Госдепартамента в ноябре 2010 года обозреватель «Гардиан» Саймон Дженкинс осудил некомпетентность и нелепое упрямство заправил американской внешней политики: «Количество потраченных впустую денег просто немыслимо… Создается впечатление, что главная мировая супердержава беспомощно шатается по планете, на которой с ней попросту никто не считается. Иран, Россия, Пакистан, Афганистан, Йемен, ООН – все действуют, невзирая ни на какие планы американцев. Вашингтон реагирует как раненый медведь, у которого остались имперские инстинкты, но исчезла всякая способность навязывать свою волю»⁶².

Наиболее очевидным подтверждением этого был Афганистан,

где с 2001 года американцы с каждым месяцем увязали все больше и больше. США утверждали, что главной целью является победа над «Аль-Каидой». Обама разделял этот подход, пообещав во время избирательной кампании, что выведет войска из Ирака, чтобы сконцентрировать усилия на Афганистане. Многие пытались отговорить его от такой глупости. 30 июня 2009 года Обама отобедал в Белом доме с девятью главными американскими историками президентства. Во время обеда он расспрашивал их о том, что приводило его предшественников к успеху, а что вело к краху. Из-за того что Обама намекнул на то, что желает, чтобы такие обеды стали регулярными, приглашенные ничего не сообщили о темах, обсуждавшихся за столом. Более чем через год заслуженный профессор Северо-Восточного университета Гарри Уилс наконец нарушил обет молчания. «Он плохо понимал, о чем мы говорили во время первого обеда, и уж точно не извлек для себя никаких уроков, – писал разочарованный Уилс. – Единственное, что мы наблюдали, – это постоянные попытки уйти от главной темы разговора – что продолжение войны в Афганистане может стать для него тем же, чем Вьетнам стал для Линдона Джонсона». После того как блюда унесли, Обама попросил дать ему совет, который стал бы итогом всего разговора. Уилс вспоминал: «Когда подошла моя очередь, я присоединился к тем, кто предупреждал его о том, каким болотом становится Афганистан. Я сказал ему, что тамошнее правительство насквозь пропитано коррупцией и клановостью, а его связи с наркоторговцами столь сильны, что страну просто невозможно стабилизировать. Он ответил, что отнюдь не наивен и осознает всю сложность ситуации, но считает, что можно найти реалистичное решение. “Когда рак свистнет”, – хотел добавить я, но сдержался»⁶³.

К моменту той июньской встречи Обама уже удвоил беспорядок, унаследованный от его предшественника. В последние дни работы правительства Буша один из главных людей в армии США сообщил Washington Post: «У нас нет стратегического плана. В сущности, его никогда и не было»⁶⁴. На момент вступления Обамы в должность в Афганистане находились 34 тысячи американских солдат. Но уже в феврале он направил туда еще 21 тысячу военнослужащих «для стабилизации ухудшающейся ситуации», а позднее – еще 13 тысяч⁶⁵. В мае Гейтс по требованию регионального командующего генерала Дэвида Петреуса сместил командующего войсками США в Афганистане генерала Дэвида Маккирнана, заменив его генерал-лейтенантом Стэнли Маккристолом.

Маккристол вполне мог бы стать героем одного из фильмов Стэнли Кубрика. Times описывала его как «аскета, который… обычно ест не чаще одного раза в день, вечером; чтобы не тратить времени зря, спит мало, а на службу и обратно передвигается бегом, слушая аудиокниги на айподе». Он пять лет руководил «тайными операциями» в Ираке, возглавляя секретное Объединенное командование специальных операций (ОКСО). Сеймур Херш назвал его отдел «исполнительным департаментом убийств», действовавшим под личным надзором Чейни. По словам Times, «бывшие сотрудники разведки говорили, что он обладает поистине энциклопедическими знаниями о жизни террористов, а его стремление уничтожать их граничит с безумием». Одни называли его «воином-ученым», другие – «чокнутым трудоголиком»⁶⁶.

В Афганистане Маккристол применял карательную стратегию в стиле Петреуса с тем лишь отличием, что предпринимал больше усилий для сокращения жертв среди мирного населения и занимал более агрессивную позицию в отношении Пакистана. В отличие от Маккирнана, Маккристол считал Афганистан и Пакистан «общей головной болью», поддерживая стратегию атак на тайные базы талибов в Пакистане ⁶⁷. И хотя дни Маккристола на его посту были сочтены, этого нельзя было сказать об ударах беспилотников как части глобальной стратегии США.

Обама сознавал стратегическую важность Пакистана. «Раковая опухоль находится в Пакистане», – признал он 25 ноября 2009 года на встрече в Овальном кабинете. Он настаивал, что успех в Афганистане был нужен для того, чтобы «рак не распространился и туда»⁶⁸.

Американо-пакистанские отношения были отмечены оппортунизмом

с обеих сторон. В 1980-е годы США тесно сотрудничали с пакистанской Межведомственной разведкой (МВР) в целях подготовки «борцов за веру», воевавших с СССР в Афганистане. В благодарность за помощь США смотрели сквозь пальцы на пакистанскую ядерную программу, развивавшуюся в годы Буша и Обамы с ошеломляющей скоростью. К 2011 году Пакистан обладал арсеналом примерно в 110 ядерных боеголовок и имел достаточно материалов для производства еще 40–100, заняв место Франции в качестве пятой крупнейшей ядерной державы мира [165] . Несмотря на серьезную помощь США в сфере контроля за ядерным оружием и материалами для его создания, низкий уровень безопасности делал угрозу их попадания в руки подготовленных американцами и закаленных в боях на территории Афганистана исламских экстремистов, которыми изобиловала страна, весьма реальной⁶⁹.

165

По данным 2010 года, Франция располагала примерно 350 боезарядами. По другим данным, число французских боезарядов достигало 500, делая арсенал страны крупнейшим после американского и российского.

Американо-пакистанский альянс был хрупким. После ухода Советов из Афганистана поддерживаемым США моджахедам понадобилось еще три года для свержения союзного СССР правительства Наджибуллы в 1992 году. После этого интересы США в регионе испарились. Президент Первез Мушарраф, бывший командующий пакистанской армией, захвативший власть в результате переворота 1999 года, говорил, что пакистанцы чувствуют себя так, как будто США «использовали их, а потом вышвырнули на помойку». Возобновление американских санкций из-за пакистанской ядерной программы еще больше обострило ситуацию ⁷⁰.

После 11 сентября США вновь обратились к Пакистану за помощью. Но теперь пакистанцы были готовы протянуть руку с гораздо меньшей охотой. Тогда США стали угрожать, что если Пакистан не пойдет на их условия, в число которых входило и прекращение поддержки афганских талибов, то они «загонят его бомбардировками назад в каменный век»⁷¹. Помимо этого, Америка ежегодно выделяла Пакистану более 2 миллиардов долларов на ликвидацию расположенных вдоль границы тайных баз талибов, с которых те совершали вылазки против сил НАТО. Пакистан оказался несговорчивым партнером. Он боролся с мятежниками, которые вели подрывную деятельность на его собственной территории, но при этом тайно поддерживал две крупнейшие группировки талибов в Афганистане.

Видя, с какой неохотой им помогает Пакистан, США решили действовать в одностороннем порядке. Армейский спецназ и контртеррористические подразделения ЦРУ – базирующаяся в Афганистане тайная армия – начали вести операции в районах кочевых племен, не подчинявшихся центральному правительству Пакистана; именно там располагались базы партизан⁷². Пакистанцы были в ярости от подобного нарушения своего суверенитета со стороны США.

Особенно возмущали пакистанцев удары американских беспилотников по территории их страны. По данным Washington Post, в результате таких ударов за первые три года правления Обамы погибло от 1350 до 2250 человек. Оснащенные ракетами «Хэллфайер» беспилотники, которые могли использоваться как для нанесения ударов, так и для разведки, постепенно становились главным оружием США и в Пакистане, и в Афганистане. За первые девять месяцев своего правления Обама санкционировал столько же атак беспилотников, сколько Буш за предыдущие три года. Это привело к гибели большого числа мирных жителей.

Дэвид Килкаллен, занимавший в 2006–2008 годах должность советника генерала Дэвида Петреуса по карательным операциям, и офицер Эндрю Эксум, служивший в Ираке и Афганистане в 2002–2004 годах, в мае 2009-го описали всю глубину гнева пакистанцев. Они цитировали пакистанскую прессу, которая заявляла, что за прошедшие три года удары американских беспилотников унесли жизни 700 мирных жителей. Главарей террористов было убито всего 14. Таким образом, на каждого убитого боевика приходилось 50 гражданских лиц. Иными словами, точность ударов составляла 2 %. На «категорическое отрицание» этих цифр американскими чиновниками Килкаллен и Эксум ответили, что хотя количество жертв и могло быть несколько преувеличено, но «каждая смерть мирного жителя означала, что его семья захочет отомстить, и ее члены вольются в ряды боевиков, число которых и так росло, несмотря на удары беспилотников». Глубокая неприязнь к американцам возникала даже в районах Пакистана, далеких от мест, подвергшихся ударам⁷³.