Неравный брак
Шрифт:
Раздалось деликатное мужское покашливание (судя по тембру, это был отец Славы), но молодой муж будто бы не слышал, наслаждаясь близостью супруги. Это не был поцелуй-наказание или поцелуй-требование, как в прошлый раз, скорее, поцелуй-просьба. Просьба подыграть. И Ника откликнулась, забросила руки на шею благоверному, будто очень рада их единению. Славик сильнее стиснул её талию, словно выражая благодарность за отзывчивость, и стал целовать мягче, вкрадчивее, интимнее, видимо, уже не опасаясь, что она начнёт вырываться или кричать, и такие поцелуи определённо не
Звук захлопнувшейся двери привёл в чувство обоих. Вероника отпрянула, тяжело дыша и слегка пошатываясь. Жар опалил щёки. Славка, который тоже выглядел слегка ошалело, удерживать не стал, но и полностью не отпустил, придержал за талию. Честно говоря, Ника была ему за это благодарна, не то бы точно рухнула на подрагивающие колени.
— Думаю, он поверил, — пробормотал Ковалевский.
— Кажется, да, — откликнулась она хрипло.
Небритость Славки кололась, чего не было в прошлый раз, когда они целовались в Солнечном, однако именно сегодняшний поцелуй затронул внутри неё что-то сокровенное, чего раньше никто не касался.
— Спасибо, что подыграла. Я не собирался тебя так хватать, прости, — проговорил он отстраняясь.
«Куда собрался? А ну стой!» — едва не выкрикнула Вероника, но вовремя прикусила язык и просто молча ухватилась за его рукав.
Славик глянул на неё вопросительно. Видимо, даже не рассчитывал на то, что она захочет побыть с ним подольше.
— Я… эм… в этом серпентарии буду передвигаться только в твоём присутствии, — буркнула Ника, пытаясь скрыть неуместное смущение. — Не бросай меня одну.
— Не брошу, конечно, — его взгляд смягчился. — Буду твоим верным гидом и помощником.
Её пальцы сжались на его одежде. Когда он такой, то кажется, будто между ними нет никакой пропасти. Они благополучно вернулись в комнату, не столкнувшись ни с кем неприятным, и Ника, глянув на ноутбук, спрятала его подальше, пытаясь выбросить из головы разговор с Пашей.
— Вероничка, а пошли гулять! — вдруг предложил Славка. — Сегодня воскресенье, можем расслабиться перед рабочей неделей. Как твой босс даю официальное разрешение на активный отдых!
И как тут отказать? Совершенно невозможно! Вон как глаза сияют.
— А что же ты, Мухоморчик, больше не называешь меня Верунчиком, Верусей и прочими прозвищами, которые я так ненавижу? — задала она вопрос, который вот уже несколько дней не давал покоя.
— Именно потому, что ты их ненавидишь, — пожал плечами он. — Раньше было весело тебя дразнить, а теперь я примерный муж, так к чему мне злить обожаемую супругу? А Вероничкой тебя родители в детстве называли, я помню, да и я тоже, только про себя.
— А я тебя, кстати, первое время Святиком звала, пока не узнала, какая ты колючка, — призналась она. — Тоже про себя. Но знаешь, мне нравится это «Вероничка» из твоих уст. Оно как-то по-особому звучит.
— А мне нравится твоё «Святик». Меня так мама дома называла, я серьёзно, лет до двенадцати точно. А потом решила, что мне пора становиться мужчиной и нужно что-то посолиднее. Когда мы одни, если хочешь, можешь звать меня
На том и порешили и, быстро собравшись, отправились на прогулку. Ковалевский возил её по городу, показывал достопримечательности и снова кормил мороженым. Он много улыбался, старался создать весёлую и непринуждённую атмосферу, поднять ей настроение и отвлечь. Ника отвечала улыбками и искренне старалась поддаться настроению, но не могла. Перед глазами всё стоял взгляд Славы во время её разговора с Пашей, взгляд раненого хищника, который почти не верит в спасение.
Откуда в нём всё это и почему она раньше старалась не замечать, что он как лук, у которого сто одёжек, и поди пойми, какая настоящая?! Что внутри него столько всего, такая глубина, нырять в которую просто страшно, можно и не выплыть.
Вечером, когда Ника перед сном проверяла почту и наткнулась на одно из писем Пашки, то ненадолго зависла, глядя в экран. Всё, не думать о нём, не думать! Она всё правильно сказала и сделала. Теперь он сможет её отпустить, устроить свою жизнь и стать счастливым, обязательно сможет!
Открылась дверь ванной, и оттуда возникло великолепное видение: Слава явил себя миру в одном полотенечке на бёдрах, а на шее висело бежевое полотенце Ники. Влажные волосы в беспорядке, вид освежённый и как для такого времени суток слишком бодрый.
— Бельё забыл, — ответил он на её взгляд, нырнул в шкаф, достал вещи и потопал обратно в ванную.
Вот жучара! Специально же вышел, ну точно! Хотел показать, как капельки воды стекают по его гладкой смуглой коже, как перекатываются мышцы при каждом движении. Да ещё и её полотенце нацепил! Нет, нормально вообще?
Да уж, вот они, прелести семейной жизни. Сиди себе и поедай глазами такого шикарного мужчину, имеешь полное право. Хотя и он тоже имеет, да только Ника не даст муженьку и шанса и в полотенце перед ним расхаживать не будет!
— Люблю твое полотенечко, — выдал благоверный, снова появляясь из ванной, теперь уже в пижамных штанах, но всё ещё с голым торсом и полотенцем Ники на шее. — Когда оно на мне, кажется, будто ты меня обнимаешь, — вдруг разоткровенничался он. — А ты подобного не чувствуешь, когда берёшь те, что я подарил?
Если раньше и не чувствовала, то теперь точно будет. Слова Ковалевского как яд, который проникает в сердце и душу, и его оттуда уже не вытравишь.
Ника промолчала и ушла в ванную, но когда завернулась в мягкую розовую ткань, как и ожидалось, вспомнила слова Славки и прикосновения его рук, когда он снимал с неё подвязку. Волна дрожи прошла от кончиков пальцев до самой макушки. Ну Славик, ну хитрец! Коварный и непредсказуемый, от которого можно ожидать чего угодно.
Если вспомнить, как он портил ей кровь в школьные годы и как чуть не утопил, его хочется прикончить. Но сейчас… сейчас Вероника не могла спокойно смотреть на отношение к нему богатой и влиятельной семьи Красовских. Ковалевский, конечно, та ещё колючка, но колючка умная, талантливая и достойная уважения. И как-то совсем неправильно, что родной отец этого будто не замечает.