Нереал
Шрифт:
Я думал — за деньгами, но она достала папку с газетными публикациями. Оказалось, глухонемой Имант в нашем городе — личность известная. И люди к нему ломятся. Тут возразить было трудно — я сам это видел.
Очень не хотелось признаваться Леонтине, что “Инферналь” родился на свет вчера и обречен скончаться в идеальном случае сегодня вечером, ну а если не повезет — денька через два. И вдруг меня осенило!
— Я бы хотел проверить, как работает ваш ясновидящий, — деловито сказал я. ~ Мы наше дело только начинаем, и не хотелось бы с первых шагов позориться.
— Разумеется! —
Стоило ей закрыть дверь, как я набрал номер Бояринова.
Бабушка его хорошо вразумила — он действительно понял, что мы с Маргаритой в последние месяца четыре даже издали друг друга не видели.
— Синицын, — представился я, — Ну, как?
— Никак.
— Я узнавал по своим каналам, — произнеся эти важные слова, я даже развалился на канцелярском стуле, опершись лопатками о спинку. — Я же вам говорил, что у меня друг работает в городском управлении милиции. Ни в городе, ни в области не было такого несчастного случая, чтобы пострадала девушка шестнадцати лет, с длинными темными волосами. Венерический диспансер тоже вне подозрений. А в инспекции по делам несовершеннолетних сказали, что она, видимо, связалась с кем-то из крутых, ну, подружились, ну...
Инспекторша, которая объясняла Ваське ситуацию, выразилась простенько, но по существу:
— Нашелся крепкий парень при деньгах, как следует уложил ее в койку, и ей это дело понравилось. Сколько пропадает, неделю? Ну, еще денька через три опомнится, посмотрит на календарь и соблаговолит позвонить домой. С одной стороны, меня это успокоило, но с другой... Маргарита, нежная девочка, которой я читал стихи (и она ведь мне стихи читала!), такая трогательная в своей короткой юбочке, с такими распахнутыми глазищами — и в чьей-то постели? Margaritas ante porcos...
Конечно же, я хотел, чтобы однажды она оказалась именно в моей постели. Но года через два... женой...
Ох!..
— Жена отпросилась на работе и ходит по городу, как сумасшедшая, — сказал Бояринов. — Ей кажется, что так она ищет дочку. Что делать — не представляю.
— Я представляю. В городе есть один ясновидящий. У него действительно способности. Я покажу ему фото
Маргариты.
Я помолчал — пусть спросит, откуда у меня это фото.
Скрывать нечего — на пикнике я снимал весь класс и извел две пленки в надежде на один необходимый мне кадр. Он не спросил — как будто давал мне понять, что вся та дурацкая история сейчас не имеет абсолютно никакого значения.
— Ясновидящий? — я думал, что он сейчас объявит себя потомственным атеистом в сороковом колене, но, если даже это было так, не о своей идейной чистоте беспокоился Бояринов. — Знаете что — пусть при этом будет жена. Или нет...
— Да жива Маргарита, жива! — заорал я в трубку.
И тут дверь открылась.
На пороге стоял среднего роста темноволосый парень. В черных штанах — я бы сказал, с барского плеча, да только штаны — они совсем с другого места, в черном свитерке, худощавый, с внимательными глазами.
Он так на меня посмотрел, как будто спросил:
— Ну и кто же ты такой, продавец “Шамбалы-Плюс”? Я не хотел класть трубку,
После того как он с меня перевел взгляд на “Шамбалу-Плюс”, ощущение было такое, будто меня на минутку придавили надгробной плитой, а потом ее приподняли. Я схватил телефонную трубку и набрал номер.
— Горчаков на проводе, — раздался суровый Васькин голос.
— Чеши сюда немедленно, — напрочь позабыв про все пароли и тайные знаки, выпалил я.
— Маги прибыли?
— Хуже! То есть — лучше!
Парень повернулся ко мне, и я замер с трубкой.
— Таир?! — воскликнул на том конце провода Васька. Но я даже не мог сказать “да”...
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
О ТОМ, КАК НЕКИЙ ЗАГАДОЧНЫЙ ЕПИСКОП ПОСПЕШНО НАТЯГИВАЛ ШТАНЫ, РАЗБИРАЛСЯ С КРАЖЕЙ ИНКУБА И ПРИДУМЫВАЛ НАЗВАНИЕ ДЛЯ МОНСТРА
Большой желтый веник, стоявший в “Древнерусской школе ведической реабилитации”, вовсе не был единственным средством выколачивания кармической и финансовой грязи из посетителей. Как и блистающее чистотой и пустотой помещение — единственным, где велась магическая деятельность.
За приемной и большим кабинетом, где проводились лекции по астрологии, нумерологии, кармадиагностике, женской приворотной магии и прочим дисциплинам, были еще комнаты, наводившие на мысль о четвертом измерении: глядя на дом снаружи, трудно было предположить, что внутри — такое необъятное пространство. Но, возможно, четвертое измерение объяснялось всего лишь дверью, пробитой между двумя подвалами...
Под низкими сводами благоухало эвкалиптом. Двое мужчин, завернутых в радужные махровые простыни, попивали из высоких стаканов легкое золотистое вино и наслаждались так, как только может наслаждаться потомственный горожанин, ускользнувший на полтора часа из когтей своего бизнеса, растворением в тепле и аромате финской бани.
А финская баня — это, доложу я вам, хитрая штука. В нее нужно уметь вовремя входить, чтобы перепуганный жаром организм не запер на амбарный замок всю избыточную воду, а принялся блаженно отдавать ее, как бы приговаривая: “Ох, как сладко потеется!..”
Двое мужчин вошли вовремя — пока жар не достиг и сорока градусов. Они неторопливо размякли на свежеоструганных досках, покрытых высушенными на ветерке и потому благоуханными простынками. А потом, продолжая беседу, вышли насладиться прохладой предбанника, где уже было сервировано все необходимое.
— А ты посчитай, Епископ, — говорил один, причем говорил лениво, даже благостно, даже несколько мечтательно. — Ты вот посчитай: если мы раньше брали за гороскоп двести, так ведь и работа соответствовала. С одними таблицами эфемерид намучаешься... Мне Астрален показывал — это же с ума сойти можно, если по-честному все выстраивать. А теперь, когда ребята скачали с диска программу, натальная карта прямо сама на монитор выскакивает. Твои птенчики такие гороскопы лепят — даже они! Процесс упростился — так?