Нереальная реальность
Шрифт:
– Здравствуйте, – сказал Друвен…
Есть старый земной анекдот. Беседуют оптимист и пессимист, Пессимист стонет: «Дальше все будет хуже, хуже и хуже». Оптимист радостно восклицает: «Нет. Хуже некуда».
Сейчас, глядя на гостя, Лаврушин никак не мог решить, кем же ему быть – оптимистом или пессимистом? Несет ли гость с собой мешок с новыми неприятностями, или хуже уже некуда?
Друвен
– Ну как вам здесь? – осведомился он, обдав землян ледяным, пронизывающим, рентгеновским взором. Похоже, на Химендзе с детства тренировались и соперничали в том, у кого взгляд более противный. Аборигены достигли в этом искусстве больших высот.
– Отлично! – воскликнул налившийся кровью от злости Степан.
– Система обработки, которой вас подвергают – гордость нашей передовой науки, – сообщил Друвен.
– Есть, чем гордиться, – поморщился Лаврушин.
– Никаких физических страданий, – Друвен будто рекламировал свою знаменитую систему для продажи. – Чисто. Стерильно. Вся борьба перенесена на поле человеческого сознания. Там нет места грязи, крови, нечистотам.
– Это гуманно.
– Конечно. Кунан понял, что пытками от вас ничего не добиться. Остается единственный путь – пробудить в вас страх перед смертью и страданиями. Он надеется, что вы благоразумно выберете жизнь.
Друвен хитро прищурился. Земляне ждали продолжения его речи. Помолчав, он продолжил:– Жизнь же удивительна. Это игра света, тысячи радостей и наслаждений. Это власть. В конце концов – это просто жизнь.
– Бесполезно, – вдруг прорвало Лаврушина. – Что такое Звездоликий и его власть нам прекрасно известно. Никогда не мечтали стать соучастниками его злодеяний.
– Ах, совесть. Совесть… Это дорога в никуда.
– Нам со Звездоликим не по пути. Все.
– А кто говорит о Звездоликом? – теперь у Друвена были не глаза, а щелочки, в которых плясали черти.
Тут Лаврушин разом понял – и к чему этот визит и куда клонит Друвен. А главное – он понял, что визирь диктатора поставил на карту.
– Речь идет обо мне, – торжественно объявил Друвен.
– Во дает, – восхитился Степан. – Лаврушин, он шефа подсидеть хочет.
Друвен прикусил губу, но тут же овладел собой.– С оружием Дзу, – сказал он, – мы вытрясем из Кунана душу. Мы будем владеть этим миром. Миллионы людей будут копошиться у наших ног. Они будут жить или умирать по мановению наших рук. Дышать будут по нашей воле, – теперь в его голосе проскальзывала одержимость. Безумие легкой кистью художника‑визажиста тронуло его лицо.
– Мы не будем ввязываться в конфликт с Содружеством – ведь Тания боится именно этого. У меня холодный разум. Я знаю, что даже с оружием Предтечей шансов в этой войне у нас нет. Но Кунан уверен в обратном – и он страшен в своем неудержимом порыве. Кроме того, нам
Он замолчал, и лицо его приняло обычное холодно‑неприступное выражение. Потом он презрительно изрек:
– Я говорю – нам. Вы хоть понимаете, насколько это щедрое предложение?
Лаврушин кивнул.– В противном случае вы сгниете в этом каменном мешке. А Кунан тем временем найдет сокровище. Сам. Он близок к цели.
– Насколько близок? – поинтересовался Лаврушин.
– А мы уже партнеры? – усмехнулся Друвен.
– Пока еще нет.
– Откажитесь от моего предложение. Заупрямьтесь. И тогда Звездное Содружество останется лицом к лицу с агрессором. А на Химендзе умеют воевать. Мы воевали всю историю.
– Умеете, – согласился Степан.
– Галактическая война, – с нажимом произнес Друвен. – Или ваше согласие. Суть выбора.
Лаврушин напряженно раздумывал, что делать. Отдать оружие Друвену – это исключено. Отказаться – верная погибель. Попробовать поводить за нос опытнейшего придворного хитреца? Насколько это возможно? Покажет время – но попытаться можно. Это значит немного оттянуть гибель. А время владеет судьбой. Судьба же порой мчится головокружительными и непредсказуемыми виражами.
– Как вы решились прийти сюда? – спросил Степан. – Камера наверняка прослушивается.
– И просматривается. Но на пульте – мои люди… Вы согласны отдать «Сокровище Дзу»? – в голосе Друвена прорвалось сдерживаемое нетерпение.
– Я не знаю, где оно, – ответил Лаврушин.
Он в двух словах объяснил ситуацию. Все равно она скоро станет секретом полишинеля. Ученые Химендзы быстро продвигаются в расшифровке «Книги седьмого взмаха Дзу». Тем более диктатор уже знает о «ключе».
Похоже, Друвен был в курсе всех тонкостей проблемы, поэтому кивнул, решив, что землянин вполне откровенен с ним, и осведомился:
– Мы заключаем соглашение?
Ответь Лаврушин «нет» – им не прожить и пяти минут. В доводах Друвена было свое рациональное зерно. Он вел торг умело и предлагал выгодные условия. Он был уверен, что гости ответят согласием. Поэтому не удивился, когда Лаврушин произнес:
– Заключаем.
– Обсудим детали.
– К вашим услугам.
– Завтра завершится первый этап обработки. Вас снова повезут к Звездоликому. Если не договоритесь с ним, будет второй этап.
– Какой?
– На ваших глазах станут убивать людей.
– Что?!
– Химера совести. Самая опасная из химер, – сказал Друвен. – Особенно сильна она на Тании. И в этом ее слабость.
– И сила.
– Нет, только слабость… Вы ответите диктатору отказом. Вас повезут обратно. По дороге я вас вызволю.
«Уже второй, кто обещает нас вызволить, – подумал кисло Лаврушин, вспоминая высокомерного офицера четвертой ступени, провожавшего их в «Мамонте». – Это планете кишмя кишит доброжелателями».
Друвен напоследок оглядел землян с ног до головы с изучающей бесстрастностью врача, а скорее – паталогоанатома и предупредил: