Нереально
Шрифт:
— "Или"? — Сима почти побежала за мной, не утруждаясь закрыть дверь, — Или кто?
Рядом с закусочной был телефон-автомат. Я вызвала милицию, повесив трубку, когда меня попросили представиться. Сима, не получившая ответа, сердито переминалась рядом с ноги на ногу. Я положила руку ей на плечо и повела к машине.
— Сделал доброе дело, успей убежать до приезда милиции, — сказала я, заводя мотор, — Помнишь, ты спрашивала, существуют ли волки-оборотни? Тебе представился шанс познакомиться.
Машина
— Вервольф? Так это называется? — не смотря на увиденное, в словах Симы присутствовал оттенок недоверия.
— Звучит как сказочка, нереально, — согласилась я, — Но следы его деятельности выглядят очень осязаемо и убедительно.
— Его? — переспросила Сима и выдержала паузу, — Хочешь сказать, он был один?
Я пожала плечами.
— Если бы их было несколько, кровь бы лилась через порог.
— Перестань! — взмолилась Сима, передернув плечами, — И где его искать, в лесу?
— Зачем ему в лес? — я покрутила головой, рассматривая деревья на обочинах шоссе, — Там сейчас и человеку не на кого охотиться, не то что голодному зверю. Ему надо к людям. Достань-ка карту из бардачка. Где ближайший населенный пункт?
— Город Князев пятнадцать километров, — пошуршав картой автодорог, ответила Сима, — До остальных добираться далеко. Но почему ты уверена, что он двигается в ту сторону, а не в противоположную?
— Ты сама сказала, добираться далеко. Князев в этом районе расположен ближе всего. Знакомое название. Кажется, я видела его в мамином дневнике. Поищи за прошлый год.
Сима достала с заднего сиденья свой рюкзак и вынула толстый ежедневник в коричневой обложке, распухший от записей и прикрепленных газетных вырезок.
— Ты права, — она похлопала ладонью по исписанной маминым почерком странице, — В июне прошлого года есть пометка: "Князев. Волкодав.", написан адрес, больше ничего. Не знаешь, кто это?
— Без понятия, — я пожала плечами, — Да и какая разница? Нам ведь главное серый волк.
В последние часы перед закатом все стало серым. По обочинам потек сырой туман, из него вставали стволы деревьев и протягивали вперед узловатые ветви. На шоссе становилось неуютно, хотелось скорее оказаться где-нибудь поближе к человеческому жилью. Но впереди случилась авария, и пробка из легковушек, грузовиков и автобусов вперемешку растянулась километра на два. Мы больше стояли, чем ехали, Сима, которой я в кои веки доверила руль, выглядела усталой, хмурилась и пресекала мои попытки завести разговор.
— Если мы свернем направо через полкилометра, — сказала я, в очередной раз изучив карту в поисках спасения, — там будет объезд, и мы поедем по свободной дороге.
— Не мы одни такие умные, — заметила Сима.
— Ну, что ты такая злая? — не выдержала я.
— Я не
Она не договорила. Впереди показался поворот направо. Внимание Симы переключилось на дорогу, которая, вопреки ее опасениям, оказалась пустой. Ни на нашей, ни на встречной полосе не было видно ни одной машины. Фонарей вдоль дороги тоже не было видно. Они появлялись лишь изредка, освещая только небольшое пространство вокруг себя.
— А это точно правильный поворот? — судя по тому, как Сима наморщила нос, дорога ей не понравилась; она вообще выглядела недовольной и стала еще более молчаливой, чем обычно.
— Да, — твердо ответила я, поглядев в карту, — Тут обозначена заправка, скоро должны проехать.
В подтверждение моих слов с левой стороны замигали огоньки вокруг белого типового здания, в котором издали можно было узнать культовое для каждого шофера место.
— Видишь? — сказала я, провожая заправку глазами, повернулась направо, и лицо у меня вытянулось.
Прямо на обочине в двух шагах от меня, под нависшими кустами лещины из темноты тускло блеснули оградки и кресты. Свет фар выхватил из тумана могильные плиты.
— Кладбище, — я глянула в карту, — Да, правильно, оно и должно тут быть. Прямо вдоль дороги. Вот жуть.
Сима вдруг качнулась за рулем, и машину повело вправо, прямо на выстроившиеся на обочине кресты и памятники.
— Ты что? — я выхватила у Симы руль, выправила машину и заглушила мотор.
«Волга» остановилась на обочине у низенькой железной ограды. Сима даже не заметила. Она сидела за баранкой, согнувшись и обхватив руками голову. Ее плечи судорожно дергались.
— Что с тобой? — я потрясла ее за плечо.
Сима не ответила. Она откинулась на спинку кресла. Лицо было бледным, как у мертвеца, зубы стиснуты, глаза закрыты.
— Могильная плита, — пробормотала Сима, дыша громко и с перерывами.
— Да их тут полно, — ответила я.
Мои слова получились растерянными. Обычно, пошутишь, бывает, и становится легче. Но на этот раз не вышло. Я никогда не видела Симу такой, я не могла понять, что с ней происходит, и мне стало страшно. Странный приступ закончился быстро. Не успела я по-настоящему вдариться в испуг, лицо сестры успокоилось, а дыхание стало ровнее.
— Эй? — я провела ладонью по Симиному лбу, он был очень холодным, — Что с тобой?
Сима открыла глаза. Несколько секунд она как будто вспоминала, кто я такая, и где она находится.
— Я видела что-то, — слабым голосом проговорила она, — Не знаю, как объяснить.
— Что значит "видела"? — такой ответ поставил меня в тупик, — Хочешь сказать, у тебя пошли глюки?
— Нет, — Сима наморщила лоб и помедлила, прежде чем продолжить; ее лицо показалось мне растерянным, — Я…вижу во сне…