Нерон
Шрифт:
Роль, которую играла Поппея при дворе до замужества и после него, была незначительной. Если Октавия никогда так и не стала Августой, то Поппея ничего против не имела, и вот уже в 63 году Арвальские братья приносят жертвы за здоровье Поппеи Августы. На александрийской монете изображение Поппеи на обратной стороне, Нерона — на лицевой. Бронзовая [186] монета Передней Азии также представляет на лицевой стороне совместное изображение обоих супругов — Нерон и Поппея. В известных нам документах этого времени вовсю восхваляются Нерон, Поппея и Британник. Много монет посвящено обожествлению культа Поппеи и ее дочери после смерти Нерона. Арвальские братья будут часто приносить жертвы двум богиням. Поппея тем не менее не была ни Мессалиной, ни Агриппиной, никогда она не играла такой роли, как женщины при Клавдии. Нерон не позволял женщинам руководить собой, ее влияние было незначительным и ограничивалось тем, чтобы воодушевлять принцепса на его тяжком пути репрессий. Она была рядом, когда
Не обладая большим политическим влиянием, она тем не менее блистала при дворе умом и красотой. Поппея разделяла страсть Нерона к роскоши Востока и поддерживала его в привязанности к эллинизму. Не являясь пылкой поклонницей иудаизма, она все-таки покровительствовала евреям, среди которых у нее было много друзей. Иосиф Флавий называл ее «набожной», то есть благосклонно относящейся к иудаизму. Это, конечно же, преувеличение. Поппея всегда [187] была поклонницей восточных религий, а евреи с их динамизмом, а также удивительным пристрастием к своей древней религии играли важную роль на Востоке и в Риме.
В 61 году после встречи с первосвященником в Иерусалиме она убеждает Нерона позволить евреям разделить высокой стеной храм в столице и дворец царя Ирода Агриппы II. В 64 году Иосиф Флавий был принят ко двору, встречался с Поппеей и добился освобождения нескольких раввинов, арестованных римскими властями.
В январе 63 года Поппея родила девочку, Клавдию Августу, которая умрет, напоминаем, в четырехмесячном возрасте. Рождение ребенка способствовало проведению великолепных праздников. После смерти в память ее воздвигли храмы, священники по обрядам своих культов воздали почести. На следующий год, скорее всего летом, как раз после Нероновских игр, Поппея, будучи беременной, неожиданно умирает. Жертва вспыльчивости мужа, «ведь он ударил ее»? Если это так, то мы не думаем, что Нерон сделал это специально. Скорее, императрица скончалась в результате несчастного случая, происшедшего во время беременности.
Император остался верен памяти Поппеи и продолжал любить ее. Похороны были очень пышными. Нерон произнес траурную речь, посвященную этой исключительной женщине. Несмотря на усилия историков всесторонне изучить [188] ее личность, Поппея до сих пор хранит свою тайну.
Став вдовцом, Нерон решает жениться вновь. Но он сделает это только год спустя после смерти Поппеи. К концу 65 года он намерен взять себе в жены Антонию, последнюю дочь Клавдия. Она овдовела и во время заговора Пизона прошел слух о ее возможной связи с заговорщиками. Нерон очень осторожен, но Антония не забыла, что тот, кто просит ее руки, убийца ее брата Британника, сестры Октавии и бывшего друга Корнелия Суллы. Отказ категоричен. Она не выйдет замуж за императора. Нерон ее, естественно, уничтожит.
В конце концов, его выбор остановлен на прекрасной Статилии Мессалине, с которой у него была связь еще при жизни Поппеи и сейчас она восстановилась. Из древней сенаторской знатной семьи, женщина светская и элегантная, современных нравов, но немного зануда, Статилия Мессалина уже четырежды была замужем. Само собой, она настаивает на официальном оформлении брака. Вероятно, свадьба состоялась в 66 году, после визита Тиридата и исчезновения Тразеи. Тацит не оставляет никаких записей относительно третьей императрицы. Больше того, по Светонию, в 65 году Нерон уничтожил Марка Аттика Вестина, четвертого мужа Мессалины. Причины, безусловно, кроются в его слишком откровенных разговорах и оппозиционных пристрастиях. [189]
Мы не знаем, в какой мере Статилия Мессалина старалась оказать влияние на жизнь двора и решения своего мужа. Однако она сопровождала его во время его поездки в Грецию и блистала на празднествах, которые он организовывал. Но Статилия Мессалина должна и могла вмешаться в политику.
Женщиной она была осторожной, хитрой и без колебаний покинула Нерона, когда все вокруг него смешалось, подстроив все так, что ее не смогли найти ни в императорском дворце, ни даже во всем Риме в последние дни ее супруга. Ни один источник не подтверждает ее присутствия. Принцепс в отчаянии. Мессалина абсолютно спокойна. Больше того, Отон, склонный поддерживать умеренный неронизм, хочет на ней жениться. Больше об этом ничего не известно. Любительница удовольствий спокойно уединилась на своей вилле. Известно, что она занимала блестящее положение в высшем римском обществе во времена правления Веспасиана и его сыновей.
Aula Neroniana
Кроме Агриппины, с первых недель правления и позднее, вплоть до 58 года, никто при дворе не имел такого политического влияния на Нерона, как Сенека, мнение которого могло стать решающим. Но Нерон не умел самостоятельно [190] ни управлять, ни претворять свои проекты в жизнь, ни организовать свои игры и зрелища, если его не обслуживали, не советовали ему, не оказывали на него влияния целой группой лиц или в одиночку. Иногда тот или иной придворный или кто-либо посторонний могли повлиять
Первые квинкинарии, пятилетние игры, стали поворотным моментом. Это был 60 год. Проведение игр вызывает всеобщий энтузиазм. Некоторые консерваторы, противники агонов, преследовались императорскими судами или сенаторами. Сторонники Нерона, возмущенные критикой в их адрес, забрасывали противников камнями. Атмосфера стала нетерпимее, когда в Риме произошло еще одно событие, вызвавшее вспышку народного суеверия: появление хвостатой кометы. В том увидели предзнаменование смены правителя, все пришло в движение. Добавим сюда удар молнии, разбившей стол императора, приготовленный для пира в саду, недалеко от места захоронения предков Рубелия Плавта, молодого сенатора-стоика, чья мораль, строгость и аскетизм позволяли приверженцам старых традиций надеяться на него, как на последователя Нерона. Император и его советники отреагировали немедленно — Плавт отправлен в Азию. Нерон использует суеверие народа в своих интересах и решает принять новую власть трибуна, символизируя этим свою добрую волю и дав новую точку отсчета в своей политике правления. Напомним, что это происходит накануне перелома 61 года.
Двор был открыт для интеллигенции, артистов, архитекторов, художников, скульпторов, поэтов, предсказателей и, конечно же, для музыкантов и певцов. Среди литературных друзей принцепса выделяются Лукан, племянник Сенеки, ставший [192] квестором до установленного законом возраста и победившего на Нероновских играх, Кальпурний Сикул, Косций Нерва, Фабриций Вьенто и автор патриотической поэмы, латинской Илиады — по имени Бебий Италик, автор панегириков в честь Юлиев-Клавдиев, представлявший их потомками Энея. Здесь же и Луцилий — известный автор сохранившихся в истории эпиграмм на греческом языке, достойных доверия, в которых он высмеивает тех, кто с блеском выходит из трудных финансовых положений.
Известно, что Нерон поддерживал бедных поэтов и привлекал их ко двору с целью создать с их помощью свое новое окружение. Бебий Италик и Нерва, возможно, были из числа молодых талантливых поэтов, никому не известных, которых, если верить Тациту, принцепс собрал вокруг себя. Почему же среди них не быть Луцилию?
Император начал окружать себя философами: Сенека, Херэмон, Корнут и Телезин — самые известные из них. Мрачные и строгие лица стоиков не мешали пикантной жизни двора. Эти лицемеры, сообщает Тацит, даже в какой-то мере гордятся происходящим. Оставаясь по своей сути совсем другими, они извлекали пользу, живя при дворе, так как Нерон давал различные преимущества философам и риторам и освобождал их от налогов. Среди привилегированных был Гай Луций Телезин. Известный философ, он вскоре становится консулом. Часто ему случалось, сообщает [193] нам Филострат, вступать в полемику по различным темам с Аполлоном Тиаским, с которым они импровизировали на различные темы. Позднее Домиций, решив изгнать из города всех философов, не обошел и Телезина, потому что тот в 68 году предал императора. Являлся ли он стоиком? Мы в этом не уверены. Эпикурейцем — скорее всего, это было тогда в моде, а он придерживался морали, весьма близкой к той, которая главенствовала в нероновском обществе, так что, вероятно, он тоже был сторонником эпикурейства. Стоики из нероновской академии пользовались материальными привилегиями, компенсировавшими их расходы. Являлись ли они в таком случае предателями и отступниками? Мы так не думаем. Главное, всегда служить монарху и его доктрине, приветствовать уступки и компромиссы, оставаться верным одновременно философии и императору. Среди стоиков был Игнасий Целер, обвинитель Бареи Сорана, который принял участие в ограблении храмов по приказу Нерона и Гелиодора, а также являлся осведомителем в процессе Луция Силана Торквата. Все эти люди — льстецы и подхалимы — тоже называли себя стоиками. Нерон их ненавидел и приближал к себе, отрицая и обесценивая тем самым нравственные устои. Было бы ошибочно поддерживать мнение, сложившееся у современных толкователей, что стоицизм в своей основе становится в конце правления доктриной оппозиции. [194]