Нерушимый 10
Шрифт:
Игореха, не подведи!
А дальше арбитр отогнал стенку на положенное расстояние. Игорь, пригнувшись, смотрел от штанги, показывал — так стоять!
Разбег… Удар! Мяч красиво обошел стенку и влетел под перекладину, словно это не мяч, а дрон радиоуправляемый, меняющий траектории.
Сжав голову, Акинфеев упал на траву.
Такой мяч и я мог не отбить… Неберучка как есть, то есть бьют вроде прямо над вратарем, а мяч планирует в тот угол, что прикрывала стенка.
С голом и в атаке итальянцев остановил свисток.
Это целый
— Запасным — разминаться, — скомандовал Тихонов, уходя со всеми в подтрибунные помещения.
Это правильно. Там сейчас и бутсы могут летать, и от мата стены сотрясаться — но только для тех, кто играл. Не надо остальным знать, пусть лично мне и очень интересно.
Велено было разминаться — что ж, разомнусь! Ну а вдруг удача улыбнется, и выпустят-таки на раму? Я пробежал к воротам, помахал руками-ногами, поприседал, потом попросил других запасных постучать мне, чтобы, принимая то слева, то справа, мягко попадать. После ребята побили в углы — чтобы вытянуться, привыкнуть к падениям.
Движения меня расшевелили и зарядили. Хорошо! Во мне было столько энергии и уверенности, что выпусти меня сейчас — и безо всякого «лучшего» ни одного мяча не пропущу!
Я, как и остальные запасные, уставился в подтрибунное — туда, откуда должны выбегать наши. Особенно яростно надеялся поиграть Кокорин, его аж ломало, бедного. Думал, наверное, что его взяли в Италию не просто посидеть на скамейке.
А вон и наши. Головы вскинуты, глаза горят — видно, что Валерий Кузьмич нашел нужные слова. Наверняка они столкнулись с теми же психологическими блоками, что и подопечные Непомнящего — камерунцы.
Но моя надежда постоять на раме не оправдалась: на поле, как и говорил Валерий Кузьмич, вышли те же, рассредоточились, заняли позиции. Итальянцы вяло посвистывали, своих приветствовали тоже вяло. Видимо, посчитали нас совсем уж никудышными соперниками, мальчиками для бития, а против таких болеть даже как-то стыдно. Казалось, что, если мы забьем, итальянские болелы порадуются — все-таки не совсем стыдная команда их фаворитам досталась, может показать красивый футбол.
Свисток!
Наши уперлись. Крепко уперлись! Выкатили «автобус». Вперед уже никто не ходил, все заняли зоны. А за Коровьевым, смотрю, пустили Денисова — это еще и личка получается.
И первые минут десять — опять туда-сюда, у итальянцев никак не получалось прорваться к нашим воротам. А у нас — только оборона без попыток выйти на чужую половину поля: пригодилась стратегия Бердыева.
И вот началось, пошло у итальянцев: прижимают, перекидывают мяч через поле слева направо. Гоняют наших полузащитников.
Прорвался вперед нападающий — пас направо! Казалось, бы в никуда пас. К мячу кинулся Джикия, но тут словно из ниоткуда появился их вингер! Вихрем понесся, обходя наших, как стоячих. А Джикия тык-мык, танцует вокруг него, сиськи мнет, будто бы боится лишнее движение сделать, задеть великого…
Домялся, добоялся!
Пас назад,
Наши прижались к воротам. Блин, как только прижимаемся — так сразу опасно.
Удар по воротам! Я инстинктивно дернулся на Микроба, вскинул руки. Сложно сидеть спокойно, когда на поле такое!
Игорь не подвел, отбил, все-таки он крутой профи — и снова мяч у итальянцев. Захотелось зажмуриться. Это позор какой-то! Расстрел в упор.
Игорь уже не ловил мяч — отбивал. И старался посильнее и подальше, чтобы наверняка, чтобы избежать удара вторым темпом. Но прямо мимо скамеек паровозиком промчались итальянцы, обыграли в стеночку Дивеева, выскочили в штрафную, уперлись в лицевую, резкий прострел, как сильный удар…
Заорали болелы, замахали флагами. Гол, что ли? На скамейке хуже, чем на трибунах. И еще хуже, чем смотреть по телеку, не покажут повтор.
Да, гол. 2:0. Наших бьют! Но хуже всего — вот так сидеть безучастно, когда реально можешь помочь! Микроб, вон, лицо руками закрыл, головой качает.
Получите и распишитесь. И ни слова критики в адрес вратаря. Это голы командные. Это команда допустила расстрел Акинфеева в упор.
Я повернул голову, чтобы посмотреть на наших тренеров. Карпин, как всегда, психовал. Валерий Кузьмич подозвал Бекиевича, и два старейшины что-то на пальцах друг другу показали. Договариваются о замене? Но понятно же — не Игоря собрались менять. Он в форме, он на месте. Но вдруг все-таки?..
— Ты готов? — спросил Карпин, проходя мимо.
У меня сердце пропустило удар! Мы с Федором синхронно кивнули.
— Вот и будь готов.
И ткнул пальцем — в Микроба:
— Подмени Уткина, что-то он мне не нравится. Дай скорости слева.
Микроб стартовал, как боеголовка из шахты — подпрыгнул вертикально, на метр, наверное, и как полетел! Ща он им задаст! Вытащили-таки козырь из рукава! И вроде бы порадоваться надо за Федора — хоть его выпустили, за наших тоже порадоваться, что у команды появился шанс. Но разочарование, что я так и остался сидеть, не дало. Надеюсь, что не зря тут задницу просиживаю, и от меня хотя бы будет польза, как от человека-вай-фая.
В первую же паузу прошла замена. Расстроенного Уткина Непомнящий похлопал по плечам, приобнял, отправил на скамейку. Мол, не за грехи какие — просто смотрим другое расположение в игре.
Данила сел рядом со мной, на место Микроба — от него шибало эмоциями, жар шел, как из печки.
— Блин! Они все время на десять процентов быстрее! — Его реплика не адресовалась никому конкретному, он просто пожаловался.
И тут Микроб как включился, как дал! Его фланг был с нашей стороны, где скамейки запасных. И стало видно, насколько он быстрее всех на поле. Раз за разом Акинфеев стал доставлять мяч ему: сначала около штрафной, а потом и к центру поля.