Нерушимый 10
Шрифт:
На месте тренеров я зачитал бы нашим пару таких статей — они наверняка есть, если хорошо поискать — это добавило бы парням азарта, здоровой злости и желания порвать противника, как в сорок пятом.
Не знаю, действительно ли все так, но мне кажется, да. И на чемпионат нас пустили, дабы устроить публичную порку и показать, что хоть на спорт санкции повлияли. Забавно, что в этой реальности они тоже есть, их ввели после присоединения Болгарии, но были существенные отличия. Во-первых, с Болгарами все произошло не только по любви, но и без претензий третьих сторон. Ну и, во-вторых и в-главных: Горский спрогнозировал последствия санкций, страна была полностью
А тут такая возможность доказать да еще и подкрепить доказательство эмоционально: смотрите, все не зря!
Наши же мыслили по-другому: мы сильны, как никогда, можно сказать, настоялись. Сил набрались, новую поросль взрастили, как выйдем, как покажем силу богатырскую! И так в это люди верили, что все ресурсы, даже экономические, о нас писали.
Как получится в реальности? Если в четвертьфинал выйдем — уже победа. Вся эта возня с приподниманием железного занавеса в этот раз инициирована как раз-таки нами. Мы живем не хуже, чем на западе, стеклянными бусиками нас не возьмешь, технологии тоже на высоте.
Зачем же тогда они нам? Ясно же, что жить спокойно уважаемые партнеры все равно не дадут. И не потому, что мы плохие, а они хорошие — такова животная природа человека и внутривидовая борьба за выживание. Горский хочет заложить мину замедленного действия в западное общество: меня. Хочет инициировать одаренных, которые стоят над инстинктами и будут править достойно.
Борода бы сказал, что они — новая человеческая раса, венец творения. Они — ха! Мы.
Может, именно поэтому Горский и не ездит по недружественным странам — его вычислили и стремятся убрать любыми способами. Если появятся люди новой формации, те, кто рулит большей частью мира, потеряют власть.
Завтрашний день покажет, сбудутся ли прогнозы западных футбольных аналитиков. Впрочем, даже если мы проиграем, это ведь не конец света, таким составом сборная еще не играла. Притремся друг к другу, было бы мастерство!
Никто не знал, чего стоило федерации организовать товарищескую игру с самой Италией. Надо полагать, товарищ Горский использовал все свои рычаги влияния, чтобы заслать сюда меня и самородки появились и здесь.
В результате получилась почти чемпионская игра. Хотя, помнится, в другой реальности наши и с Бразилией раньше так играли, и Францию в Париже раскатывали. Но сегодняшняя игра — можно сказать, выход СССР в свет после долгого изгнания.
Отсюда, из Италии, связи с Риной не было, и каждый вечер я испытывал дикую ломку без ее голоса и слов ободрения. У меня сохранилось несколько голосовых, я слушал их перед сном. Вообще неприятно было остаться без связи, а в местную сеть ходить было не с чего: наши телефоны попросту ее не видели, а шариться по компьютерным клубам не было времени, да и тренеры и наш ГУР вряд ли остались бы в восторге от такого.
В общем, час икс настал. Игра с итальянской сборной — в шесть вечера, и от предвкушения мы извелись и даже загрустили. Чтобы нам не было совсем уж грустно, Непомнящий устроил пресс-конференцию, пригласив не только профессиональных журналистов, но и студентов и школьников. Совершенно тупое мероприятие, не нужное советскому спорту, но необходимое СССР: собрать побольше молодежи в одной локации со мной.
Задумка удалась: парни и девушки
— Почему символ СССР — не медведь?
— Правда ли, что они ходят по улицам и едят с рук? Я ролик видел!
— Верно ли, что, если сборная СССР проиграет на чемпионате, вас всех сошлют в ГУЛАГ или расстреляют?
— Все ли русские пьют?
Н-да, изолировали так изолировали. Мы в их глазах вовсе дикари. Потому приходилось рассказывать, что СССР — богатая страна, у нас нет бездомных, у всех есть свое жилье, и его дают бесплатно — да, так тоже бывает! А еще в СССР не только частная собственность, предприниматели в тоже есть. Но нет олигархов, за это нас и не любят, боятся, что, если везде станет так же, их власть рухнет. Каждый из нас любит свою страну и не хочет эмигрировать. Болгарию мы не захватывали, просто во всем мире журналисты врут то, что им скажут, и наш разговор переврут. Так что пусть будет неправда: население СССР так выросло, что негде стало отдыхать, вот нам и понадобилась южная страна. Видели бы вы, как она расцвела! Впрочем, если расскажу, все равно этого в прессе не напишут.
Молодежь общалась охотно, были и придурки, куда же без них:
— Почему мы притесняем африканцев?
— Это не мы, а мороз. Им у нас холодно, вот они и не едут.
— Почему у нас в команде нет геев?
— Потому что они плохие танцоры, видимо. — Это ответил Карпин, который поставил целью глумление над фриками. Вряд ли кто-то понял шутку, но уточнять не стали.
И дальше некоторое время в том же духе. Карпин не выдержал и пошутил, что у нас геев скармливают арктическим крокодилам, потому хватит о них — зал засмеялся.
После — неплотный обед, разминка и прокачка, когда тренеры каждому сказали о его сильных сторонах и по большей части говорили, какие мы крутые, и что играть выходим с равными, а не с аристократами голубых кровей, на которых надо молиться. Играть нужно уверенно, но правил не нарушая.
Каждому нашлось доброе слово, даже запасным.
— Товарищеская игра, — медленно и чуть в нос говорил Валерий Кузьмич. — Означает, что мы можем сделать за игру пять замен. Пять! Это много. Сразу скажу: лично я за то, чтобы основной состав сыграл все девяносто минут матча. Нет, если судороги, там, повреждения — терпеть не надо, заменим. Но никаких замен по усталости. Команда должна быть готова. И это — во-первых. Во-вторых — если кто поломается, скажу, как Чапаев в фильме: ну и дурак! Да, играем с Италией, с основой. Они жесткие и временами работают на грани фола. Но! Это все же товарищеский матч! Мы просто проверяем свои силы! В общем, что там говорить… У тренерского штаба есть, что добавить?
Трое за боковым столом переглянулись, Бердыев сказал, зажав пальцами бусину четок:
— Парни, не посрамите советский футбол! Вроде бы это игрушки, подумаешь — товарняк! Но весь мир сегодня смотрит не на итальянцев — на нас. От того, как себя проявим, зависит дальнейшее к нам отношение.
— И еще. — Карпин встал и проговорил мрачно: — Не смотрите, что это итальянцы. Они не выше вас. Ну, может, некоторые — ростом. — Послышались смешки. — Они не лучше вас. Не надо париться на тему того, что они о вас подумают. Мы — равные. Сколько можно обезьянничать перед заграницей? Пойдите и докажите, что мы не хуже! Пусть они за нами повторяют и перед нами трепещут!