Нервы на пределе

Алешина Светлана

Я прервала Виталика, поняв, что о себе, умном и талантливом, он может говорить долго и с удовольствием.

— Надежда замужем? — спросила я.

Виталик усмехнулся:

— Она, как это говорится, «синий чулок». Вся в своей науке, в пыльных книжках, лишний раз в ящик не посмотрит, фильмов почти не смотрит. Короче, невезуха у нее. А про личную жизнь знаю только, что она несколько лет встречается с одним кадром, но замуж не выходит и каждый раз врет, по-разному врет. То говорила, что нужно диссер написать, то теперь ей было негде жить. Теперь в принципе

есть где жить, и что она сочинит на этот раз, пока не знаю. Мое мнение — этот парниша женат, но ей стыдно признаться, что она не только нормальной специальности, но даже мужика свободного отхватить не смогла.

Разглагольствования Виталика мне показались настолько противными, что я прекратила этот разговор, сказав, что мне все ясно, и еще раз пообещала сделать все, что смогу. Мне захотелось, чтобы Виталик быстрее ушел.

Да ему и самому, похоже, наскучило со мной разговаривать, он же все нужные вопросы уже решил.

— Надеюсь, что у вас все получится, — улыбнулся он, выходя из моего кабинета.

— Я тоже на это надеюсь, — буркнула я, посматривая в окно, но меня уже не услышали.

Но если быть честной, то мне совсем не хотелось влезать в чьи-то бандитские разборки, хотя… это будет великолепный материал для статьи.

Я уже начала придумывать название репортажей, но вновь открывающаяся дверь кабинета вернула меня к действительности.

Маринка зашла, неся в руках поднос с кофе, и, улыбнувшись мне, привычным отработанным движением закрыла за собой дверь ногой.

— Ну что? — спросила она, ставя поднос передо мной. — Тебе нужен на сегодня такой работник, как я?

Мне хотелось ей ответить, что такой работник мне совсем не нужен — ни до обеда, ни после, но решила не пытаться шутить: обидится еще, потом утешай ее.

— Мне тебя будет очень не хватать, — соврала я и пододвинула к себе чашку.

— Ври больше! — воскликнула радостная Маринка и выбежала из кабинета, даже не сказав мне пошлого «спасибо».

Я покачала головой и, нажав кнопку селектора, пригласила к себе Виктора: мне нужно было с ним посоветоваться.

После разговора с Виктором я вышла из кабинета и подошла к Маринке.

Она сидела за своим секретарским столом и делала вид, что очень внимательно разглядывает что-то на экране монитора. Когда я заглянула, то увидала, что она самым пошлым образом углубленно занималась собой: к монитору было прислонено большое зеркало, и, оказывается, именно в него Маринка так внимательно смотрела.

— Не узнаешь, что ли? — спросила я. — Или вспоминаешь, где встречались?

Маринка засмущалась и убрала зеркало в ящик стола.

— Собирайся, поедем, красотка, кататься, — сказала я ей. — Постараемся немножко поразрулить твои дела.

— Это какие же? — спросила Маринка, с непонятным подозрением поглядывая на меня, словно я была способна на глупые шутки. Совсем забылась наша Мальвина, начала уже себя со мною путать.

— Надо навестить наследников, поторопись, пожалуйста.

— Кого навестить? — похоже, она подумала, что я не в себе, но встала и взяла в руки

свою сумку. — Каких наследников? Ты что, завещание составила? Не рано ли? Надеюсь, мне отведена достойная роль?

— Я тебе оставляю все свои долги с проблемами, — усмехнулась я. — Поехали к твоему деду.

— Нет, я туда не поеду, — наотрез отказалась Маринка и для пущей убедительности уселась обратно на свой стул. — Я боюсь покойников.

— Марин, хватит дурака валять, — я была очень не склонна шутить, да еще в черном стиле. — Покойники приходят по ночам, а сейчас еще день, к тому же к нему мы заходить не будем, просто поговорим с родственниками. Если квартира будет опечатана, а скорей всего так и будет, то навестим соседей.

— Да, а если меня опознают? — испугалась Маринка. — Я же там три дня жила!

Об этом я не подумала.

— А когда тебя привезли к этому деду? — мелькнула у меня надежда.

— Не помню, вечером когда-то.

— Ну хоть примерно.

— Ну, — Маринка даже лоб наморщила от работы мысли, — где-то после семи-восьми… Или позже…

— Ну тогда все в порядке, можем ехать совершенно спокойно. С шести часов начинаются сериалы. Люди больше прикованы к своим телевизорам или кухонным плитам, но никак не к дверным «глазкам».

Через час, скинув все текущие дела на опытные плечи Сергея Ивановича, мы с Виктором и Маринкой на моей машине поехали к Сенному рынку.

Дорога до нужного нам дома не заняла много времени, к тому же Маринка беспрерывно рассказывала о Виталике: какой он у нее замечательный и как он ее любит.

Я даже немного задремала, потому что нормальному человеку все это прослушать просто нереально. Даже Виктор облегченно вздохнул, припарковав машину и дав понять таким образом, что мы приехали.

Критически осмотрев присутствующих, я решила, что Виктору надо бы остаться: две девушки, как мне казалось, внушат больше доверия, чем они же, но с одним общим кавалером.

Услышав мои доводы, Виктор молча кивнул головой и развалился на сиденье, показывая всем своим видом, что мы можем идти.

Найти дом, где Марина вляпалась в неприятную историю, не составило большого труда: девятиэтажка была единственной в этом месте напротив помпезного входа на Сенной рынок.

Мы зашли в подъезд, причем Маринка совершенно по-дурацки постоянно оглядывалась, привлекая к себе внимание прохожих, доехали в лифте до нужного этажа, и Маринка, вздрагивая, показала мне дверь несчастливой квартиры.

Я нажала кнопку звонка. Квартира не была опечатана, значит, можно было надеяться, что внутри окажется кто-то из родственников.

Пришлось подождать немного и снова позвонить.

Дверь наконец-то отворилась, и я увидала молодую девушку с бесцветным лицом, одетую во все черное, с черной косынкой на голове.

Единственным выразительным моментом на лице девушки были большие очки в массивный оправе и с толстыми стеклами.

— Вы коммивояжеры? — спросила девушка, оглядывая нас с Маринкой. — Позвоните в соседнюю квартиру, мне сейчас очень некогда.