Несколько капель перед сном (сборник)
Шрифт:
Я тут же понял, что это и есть то самое светлое пятно, что я видел, когда мы втроём шли за водой. Наверное, девчонки видели то же самое.
И тут я слышу жуткий крик! Это подняли визг девчонки, увидев белое это. Крик был страшный. Он меня напугал ещё больше, чем белая фигура.
Тут все повскакали с ног, стоят и дрожат. Потому что страшно!
Потом всё-таки мы стали потихонечку подходить к палатке. Подошли к ней, кусты осмотрели. В сами кусты забираться побоялись. Если бы мы до этого не рассказывали о страшном, то и не испугались бы, может быть. Но
Словом, мы больше ничего не увидели, вернулись к костру, подбросили в огонь дрова, решили, что надо поддерживать огонь.
Проходит ещё минут двадцать.
Вдруг кто-то начинает кричать. Я понял, что он увидел, как по полю идёт кто-то. Мы выскакиваем, пробегаем несколько метров, выскакиваем на опушку, и перед нами открывается поле и горизонт. Тут как раз поднялась луна и осветила поле таким бледным светом, что стало совсем страшно.
Я вижу, как по краю горизонта идёт что-то похожее на человека. Только без головы. Высокий, безголовый, в светлой одежде… И так медленно передвигается. То вдруг начинает исчезать. А то появляться. И наконец совсем исчез с тропинки, и всё.
Вернулись снова к костру. Молчим, потому что говорить не о чем. Кто-то уже начал плакать, маму звать. Кто-то предложил отправиться искать наших руководителей, да где их искать… Где тот дом отдыха, куда они ушли узнать, как там дела? Какие дела?
Времени было уже часа три ночи. Минута шла за минутой. Кто-то снова видел фигуру в белом. Кому-то привиделось, что нечто летало по воздуху. От всех этих рассказов стало ещё хуже.
Однако усталость нас одолела. Стали расходиться по палаткам, группами по нескольку человек.
У костра оставалось человек восемь, и я тоже.
Помаленьку стало светать, было уже часов пять. В деревне за рекой пропели первые петухи. Кто-то из ребят сказал, что если петухи пропели, то вся нечистая сила уходит.
Только мы стали успокаиваться, как снова увидели это белое! Я его первым увидел. И тут же закричал.
Оно замерло, но всё равно было заметно, что шевелится.
На мой крик подбежали несколько ребят, каждый захватил кто топор, кто палку, кто ещё что. И, не сговариваясь, развернулись цепью, как в кино про войну, и побежали. Сначала медленно, а потом всё быстрей и быстрей – и прямо на это привидение.
Тогда оно стало от нас уходить в сторону кустов. Но мы уже были рядом! Это было что-то такое бесформенное, большое…
Кто-то замахнулся палкой, чтобы вдарить по нему хорошенько. И тут раздался идиотский смех. Вся эта белая штука начала расползаться, свалилась на землю, и над ней остались стоять двое наших ребят.
Оказывается, это они заранее, ещё до похода, сговорились подшутить. Пошили себе мешок из старых простыней. И с вечера нас заводили разговорами о том, что есть такие привидения, колдуны, ведьмы… А потом сами же незаметно отходили, наряжались в это белое, появлялись пред нами. И быстро уходили за куст, снимали с себя белое и смешивались с другими ребятами, которые выбегали искать это привидение.
Вот так все эти странные проявления вокруг
Но я всё никак не мог понять: а что они делали в роднике? И я стал допытываться. Ребята были удивлены. Сказали, что про родник ничего не знают и так далеко от лагеря они не отходили, а единственное, что делали, – пытались полем пройти, показать себя подальше от лагеря.
До самого рассвета я переживал: кто же там сидел в роднике и не отпускал ведро?
Было часов восемь или девять, когда все проснулись. Все зевали, потому что никто толком этой ночью и не спал.
Мы взяли ведро и пошли снова за водой для кофе и какао. Это варили по утрам, а чай – вечером.
Заодно хотелось посмотреть, что же там такое сидит.
Подошли, смотрим. Ничего особенного не было.
Я решил снова ведро в воду запустить, как вчера. Начал зачёрпывать ведром из бетонного кольца – и снова ведро кто-то тянет назад!
Посмотрел – а это арматурный прут отошёл в кольце и цепляется за ведро!
После этого, когда всё выяснилось, что это за белые привидения и что за чёрт в воде, тогда мы весь день смеялись друг над другом. Вспоминали, кто как испугался, кто что стал говорить.
А когда уже к обеду вернулись из дома отдыха наши руководители и спросили, всё ли тут у нас в порядке, то услышали три десятка самых разных ответов, причем одновременно: от того, что всё было очень плохо и очень страшно, до того, что очень хорошо и очень весело.
Я хорошо провёл это лето. Хочу, чтобы и на следующий год было так же интересно мне с моими друзьями со двора.
Моё открытие Югославии
Вы помните СЭВ, как помню его я? Нет, это не ФИО, и даже не ООО, и тем более не НКО.
СЭВ – Совет Экономической Взаимопомощи, куда входили страны социалистического лагеря: Болгария, Венгрия, Вьетнам, Куба, Монголия, Польша, Румыния, СССР и Чехословакия. СЭВ – это была такая альтернатива ЕЭС – Европейскому экономическому сообществу, предшественнику Европейского Союза. Затея была замечательная и работала что надо, приказала долго жить только по причине всеобщей забывчивости.
Под забывчивостью я имею в виду забвение того хорошего, что объединяло эти страны в прошлом.
Память… Всё, что осталось от этого единства. Да и ту пытаются вывернуть наизнанку.
Моя память говорит мне, что прошлое никуда не уходит. Оно стоит в сторонке – пока. И ждёт удобного момента, чтобы о себе напомнить…
Почему я не хочу дожить до тех времён, когда общая память о себе напомнит забывчивым? Почему я не завидую тем, кому выпадет жить в том времени, когда прошлое вернётся и встречать его придётся совсем не хлебом-солью?..
1974 год.
Московский энергетический институт.
А в нём – «обменная практика». Её обычно проводили летом. В нашем институте собирались группы – обычно человек по десять – и отправлялись в зарубежные поездки. А из этих стран, в свою очередь, приезжали такие же группы в Москву.