Несколько минут счастья в обнимку с Ю А Гагариным.
Шрифт:
Именно этот плакат висел над его изголовьем в нище большой комнаты где он спал за ширмой.
Давайте сюда все деньги, и ждите меня звтра,
Сказав он собрался, одев свой военный китель,
Достав из шифанера новую серого цвета офице6рскую шинель, предварителтно натянув хромовые сапогм на отутюженныое галифе военного зелёного сукна. Перечит ему в это время не смог ни кто. Любая атака могла вылится в разгром медели, разрыванием ворота рубашки, и употребления через мерного количества успокоительног спиртного. Превращавшего его в подобие6
Расудык, твою тудык, - обругал он бабку, пробывшая епму возщразить. Хлопну вдверью пропал на два дня.
И вот утром встав пораньше я наконец выкатил свой некилированный орлёнок во двор. Где мои сверстники потеряли уже все надежды, увидеть меня на велосипеде. Из окна выбежал Лера,
Со своим профессиогальным фотопартом, и з-апечатлил нас всех с друзяями гордых улыбающихся. И среди них был Ия со своим новым другом ыв шоколадной смазке салидола, велосипедом Орлёнком.
Самолёт.
Самолёт кружил над городом уже около часа. Он то поднимался вверх, и набирая высоту, уходил точкой за облака. То потом появлялся и стремглав нёсся вниз переходя в пике.
И уже невооружённым глазом можно было заметить как вырывающееся из фюзеляжа моторного отсека пламя периодически исчезала из видимости.
Опять прогуливаем молодые люди; - услышал я за спиной, и обернувшись увидал Дим.
Палыча, нашего учителя по физике.
Невольно уступив места у окна где у нас был наблюдательный пункт, мы поздоровались.
В это время в классе проходил урок Немецкого языка.
И вошедшая в класс немка, так мы называли Валентину Петровну, выгнала Славку, сказав;-
Так Седов, можешь быть свободен.
И чтобы без родителей не являлся.
– крикнула она ему в след.
А следом за ним административно, собрав, папку с учебниками, выскочил и я. Просто так из солидарности.
Следующим, должен быт урок физики.
На него- то мы и остались, не свалив из школы полностью. Как- никак Дмитрия Павловича, или Палыча, а сокращенно просто Димпалыча.
которого мы уважали. Потому и посещения его занятий были сто процентов.
Он никогда не ругался. И плохие оценки, никогда не опускались, ниже тройки. И постоянно у него было всё запросто.
Бывает вызовет и сам за тебя ответит, если не знаешь.
– Ну, вот видишь, как всё просто, - скажет, вытирая тряпкой испачканные в мелу пальца рук.
И надев очки, ставит тебе в журнал твёрдую тройку.
А с нами трудными он тем более подружился.
– Пойдем те ка; - пригласил он, и затащил нас к себе в кабинет, и не смотря ни на что стал обучать нас азбукой Морзе. Показывая нам свою небольшую коллекцию механических телеграфных ключей, для выстукивания морзянки. Подсоединив провода и одев нам наушники. Стал показывать как надо сними работать.
Ключами, он называл приспособления.
При нажатии на кнопку, происходил контакт, и получался писк. Мы слышали, как пищит
– А как вы различаете, эти знаки или буквы, -спрашивали мы, стараясь вникнуть в его причуды. Ключ для радиста это как аторучка,
Им он должен владеть в совершенстве.
Да очень просто: - отвечал он.
– Так -то, запомнить их сложно, но если включится в игру, то запоминания идут сами собой.
– Вот, например мелодия; - и он начал нажимать ключ. Мелодия в наушниках шла то короткая то длинная.
– Это ни о чём не говорит, - пояснял он;- но если знать символы и их обозначения то можно запросто научится всему этому.
Вот, например это; - пропиликал он; - и повторил уже в слух.
– Тити, та, тити; - усдыхали мы;- это называется семёрка.
– А вот, например быстрая мелодия
Дай, дай закурить, дай, дай закурить;- пропиликал он.
Это уже позывные, И они говорят о многом.
По ним можно узнать любой почерк радиста.
Обычно отчётливо они звучат с немецкого ключа, и он Подвинул нам чёрный немецкий ключь,
И я в углу заметил, стёртый символ немецкой свастики.
Вот попробуйте; - разрешил он, -вы чувствуете какая разница.
А откуда он у вас?
– спросил Славка.
– Это трофейный; - загадочно ответил он и чтобы не увлечься другой темой, продолжил.
– Или вот мелодия.
Я на горку шла, тяжело несла.
Это обозначает?
Ответа мы не услышали, самолёт с рёвом пронёсся над крышей школы так низко, что задрожали стёкла. Мы как по команде бросились к окнам школьной пристройки где из окна коридора была видна стройка, а за ней вдалеке кромка леса. А перед лесом, вспаханное колхозное поле, зеленеющее молодой озимью,
вытаявшее из под снега.
Самолёт опять ушёл вверх, совершая свой очередной вираж.
– Четырёх моторный истребитель Ту 96, хотя с изменёнными параметрами в фюзеляже. Опять небось экспериментальный, - прокомментировал он, и достав замочные ключи из кармана чёрного пиджака,
Метнулся в свой кабинет, притащив два полевых бинокля. Один для себя другой для нас.
Умеете пользоватся, спросил он.
Славка кивнул;-у отца такой-же.
– Этот не очень сильные, полевые, вот бы в морской посмотреть, или вообще в подзорную трубу. К сожалению, она у меня дома.
Говорил он как бы сам с собой и сняв очки прилаживал к близоруким глазам оптику.
– Нет, это совершенно другой четырёх местный.
Жаль, что солнце не даёт по лучше рассмотреть.
Обычно это манёвр, применяемый при неполадке двигателя.
Они будут летать до тех пор пока не выработается керосин в баках. И если это не учебный полёт и не имитируется огонь дымовой шашкой, то они попытаются сбить скоростью, погасив пламя, чтобы дотянуть до своего аэродрома. Или же , попытаются посадить самолёт на ровном месте. А это и есть поле, - рассуждал он пристально всматриваясь в поведение, выписывающем виражи, самолёта.