Несломленная
Шрифт:
Гонись за счастливыми днями и находи хорошее во всем, потому что пребывание во тьме только сделает тебя слабой и хрупкой. Ты рождена оставаться на свету.
Будь настойчивой. Не соглашайся на меньшее. Люби кого-то до боли, но всегда, прежде всего, люби себя.
Уходи, когда придет время.
Если необходимо, стой твердо на своем.
И помни, что подбадривающий голос в твоей
Сэм».
Глава 17
В театре находилось четыре человека. Двое из них под очень интенсивным светом прожекторов. В костюме, он вел меня через сцену. Наши пальцы переплелись. Я сосредоточилась на каждом шаге и повороте, по просьбе Элизы уделяя особое внимание подолу моего платья. Он колыхался вокруг моих ног, красиво расходясь во время поворотов и обвиваясь вокруг ног Такера, когда мы раскачивались.
— Ладно, довольно неплохо. Можем взять пять минут на перерыв. — Элиза направилась к Саре еще до того, как закончила предложение.
Освобождая сцену, мы разошлись в разные стороны, чтобы взять немного денег на воду из торгового автомата. Я пришла раньше Такера и как только моя бутылка выкатилась, я сжала ее в своей руке. В свете прожекторов было так тепло, что я обмахивала лицо веером, жадно поглощая воду. Я наслаждалась мгновением, закрыв глаза и прислонившись плечом к автомату, когда услышала его неловкое покашливание.
Это не звучало, как «Прошу прощения» или «Подвинь задницу», так что я восприняла это, как победу.
— Извини. — Я отодвинулась и посмотрела на табличку «Выход» на другом конце комнаты.
— Ты не должна постоянно извиняться. — Открутив крышку, он сделал быстрый глоток.
— Ну, может быть, я чувствую, что все-таки должна. — Потому что я была очень деликатной с ним.
— Это не так. Ты наступишь мне на ногу. И зайдешь за линию. Это прекрасно — даже ожидаемо. Все не должно быть идеальным.
— Нет. Не должно. — Я выпила еще немного воды и отправилась назад в театр.
Чтобы не отставать, он прибавил скорости, и стукнул меня по плечу бутылкой с водой, отчего я взвизгнула.
— Расслабься, Мэл. Все почти закончено.
Я вытерла холодную воду с плеча и сделала вид, что сердито смотрю на него.
— Сделай так еще раз, и я схвачу тебя за колено.
Он изобразил шок и игриво поднял руки.
— Сразу переходишь к насилию. Как не стыдно.
— Замолчи. — Я рассмеялась. И это было так хорошо.
Усмехнувшись, он шагнул ближе и приобнял меня за плечи, слегка сжимая их, прежде чем отпустить. Мне казалось, что мы возвращаемся к нормальной жизни.
И его рука на моем плече была такой родной.
***
Адская неделя началась со взрыва.
Буквально.
Одна из ламп на сцене взорвалась еще до начала репетиции, и мистер Хэнкс едва не рухнул на пол. Он сидел на коленях, проклиная небо за почти полученный сердечный приступ.
Один из техников заверил, что все починит, но это, похоже, не успокоило
После целого дня занятий мы должны были находиться в театре до двенадцати часов. Стресс витал в воздухе. Гримерная была заполнена до отказа. Все переодевались и наносили макияж. Лак для волос летел во все стороны, а запах подгоревших волос стоял над двадцатью щипцами для завивки.
Впервые за долгое время я почувствовала, как по моим венам пробежало нервное напряжение.
Сара ждала меня в коридоре. Когда я вышла из раздевалки, она потянула меня в темный угол, где группа людей запасалась закусками у торговых автоматов.
— Чувствуешь себя уверенно?
— Эммм…
— Никаких «эммм». Повторяй: «Я — самая лучшая на свете».
— Со мной все в порядке.
Она хлопнула меня по руке. Вздрогнув, я потерла это место.
— Ладно, черт возьми. Я чертовски крута, довольна?
— Чертовски верно. — Она притянула меня ближе. — Все идет по плану?
План. Это слово внезапно заставило меня хотеть в туалет. Да, все шло по плану. Мне просто нужно было набраться смелости, чтобы все сделать.
— Да. Думаю, да.
— Боже мой. У тебя только одна неделя, чтобы отрастить женские яйца и сделать это. Что произойдет, если ты этого не сделаешь?
— А что будет, если сделаю? — Широко раскрыв глаза, я схватила ее за плечи. — А что, если — это, пожалуй, худший из возможных сценариев — но что, если это не сработает, и я буду выглядеть идиоткой?
— Тогда вы будете квиты.
Это было правдой. И в конце концов, это было справедливо. По крайней мере, я попытаюсь.
Театр кишел людьми: актеры, съемочная группа, команда, которая устанавливала реквизит и разворачивала декорации за кулисами. Техники бегали вокруг с наушниками. Еще двое сидели в кабине, отвечающей за свет. Значит, все было по-настоящему. Вся наша тяжелая работа свелась к этому.
Самое замечательное заключалось в том, что я выходила на сцену не раньше третьей четверти первого акта. Я провела некоторое время за кулисами, наблюдая за Мерси и Рейганом, а затем получила возможность поболтаться в коридоре. Те из нас, кто толпился в небольшом пространстве, могли слышать пьесу, что позволяло нам нервно шутить о том, как все пройдет на премьере. Мы играли в карты и пили воду, чтобы подготовить свои голоса. Я расхаживала по коридорам, пролистывая сценарий, наверное, уже в десятый раз.
— Мэллори? Ты скоро выходишь.
— Спасибо, Трент. — Я робко улыбнулась парню, который стоял у двери за кулисы и держал ее приоткрытой, чтобы услышать последние слова, после которых я должна была выйти в мое первое после детства воссоединение с персонажем Такера.
Я расправила плечи и уверенной походкой вышла из-за занавески.
Чтобы рассказать нашу историю.
***
К пятнице я совсем выбилась из сил. Я открыла для себя все прелести кофе. Узнала, что «Редбул» отвратителен на вкус. И поняла, что сочетание того и другого с адреналином может привести к неприятному приступу бессонницы.