Несломленная
Шрифт:
Я кивнула и повернулась на цыпочках, чтобы юбка закружилась вокруг моих лодыжек.
— Это действительно так.
В момент, когда я вышла в коридор, Такер покидал свою гардеробную, за ним следовал Рейган. Учитывая, что Рейгана выбрали потому, что он был так похож на Лэндона, пришлось сделать его волосы более темными. Для этого использовали крем для обуви или что-то подобное.
То, как резко остановился Такер, заставило меня покраснеть. Он был в костюме без пиджака, подол белой отглаженной рубашки с закатанными до локтей рукавами
— Ты хорошо выглядишь, — сказала я. — Я имею в виду вы оба. Все именно так, как я себе и представляла.
Он откашлялся и кивнул в мою сторону.
— Ты тоже.
В театре был фотограф. За кулисами он снимал всех актеров по очереди. Я села на табурет и, скрестив ноги, наклонилась вперед, чтобы сложить руки на коленях, передавая дух моего персонажа. У нее не было имени, но это не означало, что я не знала ее вдоль и поперек. Она была уверена в себе и к концу спектакля точно знала, чего хочет. Улыбаясь, я, как велел фотограф, высоко подняла и слегка наклонила голову.
Сделав несколько фотографий, и он выглянул из-за камеры.
— Очень красиво.
— Спасибо. — Наверное, это был первый раз, когда я поверила кому-то, кто сказал подобное. Даже если не была собой — даже если притворялась — я приняла комплимент, соскользнула с табурета и прошла мимо Такера.
Я чувствовала, как его взгляд провожает меня до самой двери.
Но когда мы танцевали, он отвел взгляд, сосредоточившись на хореографии, и я позволила ему вести. Потому что он наконец-то мог.
Элиза жестом велела Саре перестать играть, и залезла на сцену.
— Немного рановато для генеральной репетиции, но думаю, это необходимо. Вы попробуете танцевать в костюмах. Предполагаю, у тебя не будет такой же широкий диапазон движений в штанах, которые тебе дали, Такер.
Он рассмеялся, а я не могла вспомнить, когда слышала его смех в последний раз. Он был таким пассивным все те недели, что мы репетировали. Он приходил ко мне домой, отрабатывал свои реплики, не хотел повторять поцелуй, пропускал танцевальную часть — ни разу не пел, так что я тоже не пела. Все было отложено для реальных репетиций.
— На следующей неделе весенние каникулы. У нас есть две недели до начала ада.
— Я бы сказала, что эти две недели делают его ближе. — Разговаривая с ней, он держался от меня на приличном расстоянии. — Дай мне три ночи.
— Мне нужно работать. — Он задумчиво пожевал губу. — Но, если это действительно необходимо, я могу отпроситься.
Она вскинула кулак в воздух.
— Нам это чертовски необходимо. Дай мне время с понедельника по среду. Это многое решит. — Она спрыгнула со сцены и присоединилась к Саре за роялем.
Я вытащила свой сценарий из заднего кармана джинсов и пожала плечами, как будто была не слишком заинтересована в беседе.
— Ты куда-нибудь едешь на весенние каникулы?
Он
— Стараюсь не брать много смен. Мой отец работает сверхурочно как сумасшедший. Так что я собираюсь сводить Элизу на пару сеансов психотерапии.
— Понятно.
Остальные актеры скрылись за кулисами. Театр почти опустел, за исключением Элизы и Бастиана.
— Ну, если тебе понадобится помощь, я дома. Никаких планов. Своего рода печально, что это мой первый год без весенних каникул, но я никогда не была фанатом коротких поездок или чего-то в этом роде, так что ничего страшного.
Тогда он действительно посмотрел на меня. Как будто я и правда существовала.
— Что? — спросила я.
— Ты предлагаешь помочь с Элизой, потому что чувствуешь себя виноватой, или…
— Никаких скрытых мотивов. У меня есть время, вот и все.
Он пару раз кивнул.
— Я дам тебе знать.
Я слегка улыбнулась.
— Ты знаешь, где меня найти. У тебя есть мой номер.
***
В тот вечер, когда я вернулась домой, на кухонном столе лежал большой конверт.
Держа его в руке, я точно знала, что там. В верхнем углу стояло имя, о котором я мечтала столько лет — Вандербильт. Я решила подать туда заявление по многим причинам. Он находился не так далеко, так что я могла вернуться домой, но и не настолько далеко на север, так что я могла посетить Бостон. Я была в Теннесси один раз, еще маленькой, чтобы посмотреть на аквариум, прежде чем в нашем городе построили такой же. Больше всего мне запомнились деревья — какими яркими они были. Я видела себя там, прогуливающейся по кампусу между занятиями.
Было странно, что чувство внезапной неготовности двигаться дальше затмило предвкушение, которое я должна была испытывать. Я просто заставила себя поверить, что хочу уехать. Все повисло в воздухе. Это чувство поселилось глубоко в моем животе, когда я открыла пакет и вытащила письмо о приеме вместе с регистрационной информацией. В приветственной папке были красивые фотографии кампуса; обещания светлого будущего.
В другом конверте была информация о моем гранте. И мне хотелось кому-нибудь рассказать. Но в тишине дома моего детства меня вдруг осенило, что мне не с кем разделить эту радость.
Сэм вела себя, как отшельница. Каждый раз, когда я стучала в ее дверь, она извинялась и говорила, что сейчас не самое подходящее время. Казалось, что подходящего времени больше не существовало. И я не хотела погружаться в отчаяние с ней, поэтому проводила столько часов вне дома, сколько могла.
Целую неделю я понятия не имела, чем себя занять. В среду я пришла в библиотеку, решив, что смогу провести некоторое время за чтением и погрузиться в фантазии, созданные кем-то другим. Может быть, я возьму книгу в парк и почитаю на одеяле, как это делали другие люди. Они были довольны своей собственной компанией. Я хотела чувствовать тоже самое.