Несостоявшаяся свадьба
Шрифт:
Подобрав по пути раковину с живым моллюском, вынесенным приливом на верную гибель, Фрэнсис подержала ее в руке и изо всех сил швырнула обратно в воду.
Ближе к кромке прибоя она села и зарыла ноги в струящийся мокрый песок, который втягивал их. Создавалось впечатление, что так можно было запросто раствориться в песке, уходя все дальше — по бедра, по грудь, плечи и, наконец, с головой. В детстве это было любимой, хотя и немного жутковатой забавой. Тело теряло свою массу, становилось невесомым и невидимым, а в критический момент надо было напрячь волю и с радостью для себя и окружающих возникнуть вновь, подобно
Она вспомнила свой вчерашний разговор с Элвисом. Он позвонил почти сразу после того, как отец Уитни сообщил Биллу и Аделаиде о предварительном заключении судмедэксперта. Когда зазвонил ее мобильник, Фрэнсис поспешно вышла из библиотеки в холл, испытывая облегчение оттого, что у нее появился предлог не присутствовать при финале драматической сцены, когда родителям преподнесли такую шокирующую новость в дополнение к их естественной скорби.
У нее было мало новостей для Элвиса, зато он четко продиктовал ей ряд инструкций и посвятил в свои планы. Он намерен связаться с метрдотелем, организовавшим свадебный ужин, и получить от него список всех, кто имел доступ в дом накануне гибели Хоуп.
Группа криминалистов из полицейского управления округа Эссекс, включая медэкспертов, фотографов и детективов, с утра оккупировала дом Лоуренсов. Фрэнсис следовало осторожно, частным порядком допросить членов семьи, выяснить, насколько возможно, каковы были отношения Хоуп с женихом и его родителями.
Элвис говорил с паузами, словно рассчитывая, что Фрэнсис, как туповатая ученица, записывает под его диктовку. Инструкции Элвиса были предельно ясны, но она не знала, с чего начать. Ее постоянно терзала мысль — кому понадобилось убивать Хоуп? Само это убийство накануне свадебной церемонии, а фактически уже во время ее, так как родители, жених и гости были уже в церкви, выглядело ужасающим издевательством над здравым смыслом. Нелепое совпадение или поступок маньяка, заранее изощренно это спланировавшего?
Манчестер казался таким мирным городком, олицетворением Новой Англии, где самое частое преступление — это кража горсти конфет с прилавка каким-нибудь шустрым мальчишкой. Когда-то Фрэнсис каталась здесь на велосипеде, не обращая внимание на уличное движение, которого практически и не было. Позже она и ее кузины задерживались допоздна в Певческом клубе, угощаясь без меры ледяным пивом, и возвращались домой в темноте, не оглядываясь с опаской назад. Ничто и никто не могло угрожать людям в этом благословенном месте. И вот сейчас все ее представления о городе и о доме Лоуренсов как обители счастливого семейства опрокинулись, словно лодка в штормовом море.
Фрэнсис поспешно вскочила, вдруг испытав прежний детский страх перед жадным, затягивающим в свою глубину песком. Отряхнувшись, она продолжила путь к уходящей под неумолимым воздействием отлива кромке воды. Она ощущала потребность догнать воду, окунуться в нее и поплыть. Оглядевшись по сторонам и никого не увидев, Фрэнсис быстро сбросила всю одежду и голая побежала на свидание с океаном.
Холод сперва поверг ее в шок. В воспоминаниях детства океан был более теплым и нежным. Но, может, то была иллюзия, а может, она просто постарела и горячности в ней поубавилось. Решительными взмахами рук Фрэнсис устремляла свое тело вперед, выискивая среди холодных потоков более теплое пространство, и наконец нашла
Фрэнсис повернула голову, глянула на далекий берег и изумилась, насколько величественным и в то же время уютным казался отсюда дом Лоуренсов.
На обратном пути по отмели в кармане ее шорт запищал мобильник. Она совсем забыла, что сунула его туда, выходя из дома.
Конечно, это был вездесущий Элвис.
— Звоню, чтобы сказать «доброе утро». Ничего другого доброго не предвещаю. Ребята из криминальной полиции уже выехали.
— Я их встречу, но вряд ли они что-то здесь наработают… Дом был вчера, как проходной двор.
— Все равно мы ничего не можем поделать. Следственная машина завертелась, и они соберут все крупицы, какие им попадутся. Но у меня есть и еще кое-что интересное для тебя. Мы запросили центральную базу данных насчет преступлений, совершенных на банкетах, свадьбах и прочее… Кражи, драки…
— Вот как! — восхитилась Фрэнсис.
— Куча всякого дерьма, но одну фамилию я выписал. Парня стоит потрясти. Майкл Дэвис. За ним тянется список в милю длиной, и все по поводу краж на всяких празднествах. Он выпущен из тюрьмы под наблюдение. И именно здесь, в округе, он и зарабатывает себе на жизнь. Судя по досье — мерзкая личность. Однажды он чуть не удушил пятнадцатилетнюю девочку, увидевшую, как он складывает в сумку серебряные ложки, но отсидел за это минимальный срок.
— Сколько?
— Восемнадцать месяцев. Ему скостили срок за то, что он выступил свидетелем по делу о распространении наркотиков. Замечательный, как видишь, мерзавец и…
— Удобный для правительства малый, — добавила Фрэнсис. — Где он сейчас?
— Совсем рядом. В бостонской фирме по обслуживанию свадеб. Работает в поте лица, возмещая свой долг перед обществом. Владелица фирмы заявляет, что он достаточно силен, чтобы таскать две дюжины тарелок за раз, этим он ей и полезен. Она платит ему десять долларов за час.
«Неплохие деньги», — подумала Фрэнсис и спросила:
— Фирме известен его «послужной список»?
— Конечно, но будь он даже педофилом, прислугу в Новой Англии за сходную цену нанять трудно. И обосновался он неподалеку.
— Где?
— В Линне.
Господи, совсем рядом! Поселок из нескольких коттеджей возле Манчестера. Фрэнсис столько раз проезжала мимо него на велосипеде.
— Он обслуживал свадьбу?
— А иначе зачем бы я его выудил из компьютера? — Элвис даже как будто немного обиделся. — Неплохо было бы с ним встретиться.
— Где и когда?
— Знаешь, где Линн?
— Знаю, конечно.
— В четыре на съезде шоссе. Увидишь мою машину и следуй за мной.
— А я искал тебя, Фрэнни, — сказал Билл, появившись на крыльце в весьма элегантном облачении — отлично отглаженные летние брюки и оксфордская рубашка с открытым воротом. — Я займу у тебя всего минуту.
Холод Атлантики с опозданием стал пробирать ее до костей, и больше всего Фрэнсис хотелось после купания немедленно встать под горячий душ, но разве она могла отказать во внимании убитому горем отцу. Тем более что в его тоне прозвучали настоятельные, почти умоляющие нотки. Вероятно, то, что он собирался изложить, не терпело отлагательства.