Несостоявшаяся свадьба

Гэри Нэнси

— Что конкретно ты искал?

— Побрякушки.

— Ты имеешь в виду ювелирные изделия?

— Ну да.

— Что еще?

— В основном только это. Их легко спрятать и можно быстро сбыть.

— Когда ты обследовал спальни и ходил по дому, встретился ли тебе кто-нибудь?

— Ну да.

— Тебя видели?

— Нет, но я видел… Еще когда я был внизу, в холле, услышал, как открылась дверь и женщина вышла из спальни. Той самой… — произнес он со значением и посмотрел на Перси.

— Ты подразумеваешь спальню Хоуп Лоуренс?

— Ну да.

— Как

выглядела эта женщина?

— Очень даже ничего. Только изрядно на взводе.

— Как это понять? Пьяная?

— Нет. Но уж очень разгоряченная. Тронешь — обожжешься.

— Опиши ее.

— На ней был яркий костюм. Зеленый, кажется.

— Цвет волос?

— Темный.

— Возраст?

— За тридцать. Впрочем, я не очень в этом разбираюсь. Черт разберет этих женщин, сколько им лет.

Из присутствующих только Перси оценила юмор своего клиента. Марк извлек из папки с документами пачку фотографий и разложил их на столе перед Майклом. Все это были портреты привлекательных женщин возрастом за тридцать с прямыми темными волосами.

— Есть ли здесь фото той, кого ты видел? Не торопись, подумай, приглядись.

Из восьми фотографий Майкл без колебаний выбрал одну и ткнул в нее пальцем.

— Вот она.

— Ты уверен?

— Точно она.

Марк сделал на фотографии пометку и спрятал в конверт, предварительно показав Фрэнсис. Она не могла скрыть своей реакции от наблюдательного взгляда Марка. Однако тот остался невозмутим. Как и Элвис. Очевидно, фото Пенелопы не случайно попало в этот набор.

— После того как женщина покинула спальню Хоуп, куда она направилась?

— Вниз по лестнице.

— А что сделал ты?

— Нырнул обратно в кухню, потом снова вышел. Но ее больше не видел.

— Еще кого-нибудь ты видел? — продолжала спрашивать Перси.

— Да. Уже под конец… Я толкнулся в одну из комнат — оказалась ванная. Только хотел выбраться оттуда, как услышал голос, приоткрыл дверь, увидел мистера Лоуренса, вернее, подумал, что это он, раз тот был одет так парадно.

— Что значит парадно? Фрак? Смокинг?

— Ну, в такой костюм с лентами на штанах. Он стучал в дверь и звал Хоуп. Спрашивал, готова ли та. Твердил что-то про опоздание.

— Ему ответили?

— По-моему, нет. Я не слышал.

— Как долго он стоял под дверью?

— Пару минут. Потом спустился вниз.

— А что сделал ты?

— Я сообразил, что это комната невесты, но ее уже там нет, раз старику не ответили. Я подождал малость, но никто больше не появлялся. Дверь была заперта, но подумаешь, какое дело справиться с замком. Ну и беспорядочек я застал в комнате, когда вошел! Все вверх дном. На туалетном столике гора, будто вывалили туда все разом, — поди разберись в такой куче. Ковер на стенке висит криво, подушки с кровати валяются на полу. Ну и картинка, я вам скажу.

— Ясно. И чем ты занялся?

— Начал открывать все ящики подряд. Ну, понятно, осматривал места, где обычно хранят драгоценности. Нашлась там сережка, но жемчужины были не очень крупные, потянули бы на сотню, не больше. Рисковать из-за них не стоило. А чего-то

стоящего я так и не нашел.

— А как насчет кольца с эмблемой святого Михаила, обнаруженного полицией в твоей машине?

— Оно лежало на туалетном столике. Я не думал, что за него много дадут, но уж больно мне приглянулся меч моего тезки, святого воителя, и я решил забрать кольцо для себя. Я же католик, — добавил он, посчитав, что это оправдывает его поступок.

— Что было дальше?

— Ну, мне опять послышались чьи-то голоса в коридоре, и я решил на всякий случай спрятаться в гардеробной, открыл дверь и… Даже сказать не могу, каково мне было ее увидеть… прямо-таки нос к носу…

— Ты увидел Хоуп Лоуренс? — уточнила Перси.

— А кого же? Ее, конечно… в подвенечном платье… она там висела.

Майкл зажмурился, словно пытаясь отогнать прочь кошмарное видение.

— Как ты определил, что она мертва?

— Не знаю. Ничего я не определял. Было и так ясно. Выглядела она жутко. Лицо перекосилось, язык вывалился. Я весь мурашками покрылся. Чего уж там проверять? Труп он труп и есть.

— Ты прикасался к телу, двигал, менял положение?

Майкл отвел взгляд. Все знали, что он скажет, однако ждали в напряжении, когда он заговорит.

— Я увидел кольцо. Бриллиант был громадный. Целое состояние… По меньшей мере пятьдесят кусков мне бы отслюнили даже в ломбарде. И он прямо соскальзывал с пальца…

Фрэнсис ощутила тошноту. «Этого еще не хватало. Держись!» — приказала она себе.

Но даже в воображении представить, что кто-то мог стянуть с пальца мертвой невесты обручальное кольцо, не озаботившись пощупать ей пульс, оказалось для Фрэнсис не по силам. Ее мутило, кровь приливала к голове от ненависти и отвращения к черствому, толстокожему выродку, сидящему напротив нее за столом. Впрочем, для судебного разбирательства этот факт особого значения не имел. Медэксперт указал в отчете, что Хоуп умерла еще до того, как ее тело было подвешено.

— Значит, ты не нанес ей никаких повреждений?

— Нет. Я же сказал, что она уже была мертва, мертвей не бывает. И к ее смерти я руки не прикладывал.

Перси, взглянув на прокурора, принялась нервно покусывать губы.

— Когда ты трогал ее палец, каким он тебе показался?

— О чем это вы? Палец как палец.

— Теплым или холодным? — переспросила Перси.

— Не помню. Меня мороз по коже продирал — вы что, не поняли? Вам бы побыть на моем месте — прямо под носом девка в петле болтается…

Фрэнсис ощущала, что все взгляды обращены теперь на нее, словно вопрошая, выдержит ли она дальше моральную пытку, когда при ней обсуждаются ужасающие детали надругательства в отношении ее мертвой кузины.

Фрэнсис выпрямилась, вскинула голову, проглотила комок, застрявший в горле. Ее личные переживания не касаются никого из присутствующих. Как и они, она здесь лишь для того, чтобы вытянуть из уверенного в своей безнаказанности подонка необходимую для следствия информацию. Но пока его показания сводились только к утверждению собственной непричастности к убийству.