Несовместимые. Книга 1
Шрифт:
Дыхание Эдварда коснулось моих губ и это стало последней каплей. Мое самообладание в шатком состоянии.
— Отпустите меня, — сдавленно попросила, сглатывая.
Он тут же выполнил мое требование, осторожно выпуская из своих рук, контролируя мою координацию. Стало резко прохладно без его рук на моем теле даже в жаркую ночь. Я сделала шаг назад, поправляя свое платье на бедрах. Посмотрев за спину Эдварда, я с недоумением нахмурилась.
— Где они?
Эдвард тоже посмотрел назад, после снова на меня и пожал плечами.
— Показал им одну игрушку, и они развернулись, вспомнив, куда им действительно нужно, — спокойно проговорил он.
Я
— Я думала самой справиться, но если Вы мне помогли, то спасибо, — проговорила, обнимая себя за плечи.
— Я доволен тем, что ты не растерялась.
Я закатила глаза.
— Не сомневаюсь. Вы довольны мною только тогда, когда я совершаю то, что нравится лишь Вам.
— Не обобщай. Двигай в клуб, — ответил он, двигаясь ко входу.
— А зачем Вы, собственно говоря, приехали? — спросила я, нагоняя его.
— Домой пора, — только и ответил он, заходя в клуб.
А с чего это он решает, когда нам пора домой? Злость на него уже проела все мои нервные клетки.
Мы подошли к нашему с Эльвирой столику, за которым она сидела, подперев голову рукой, и пила воду из стакана. Музыка немного стихла.
— О, братик, ты приехал, — заплетающимся языком проговорила она и выпрямилась на диванчике.
— Это ты его вызвала? — удивилась я.
— Ну да. Просто, я немного перебрала и точно не дойду до отеля.
— А я предупреждала, — зашипела я. — Довела бы тебя я.
— Ну нет. Мы девочки красивые, а время позднее. Мало ли какие идиоты здесь обитают, — продолжала она мямлить, онемевшим от алкоголя языком.
Я сглотнула, вспомнив недавний случай за клубом. Да, ненормальных хватает в этом мире. Их даже переизбыток.
— Я бы вызвала такси. Зачем тревожить человека, у которого свидание.
Я мельком посмотрела на Эдварда. Тот наблюдал за сестрой, а на лице у него так и написано «ну как обычно». Он не удивлен такой картине. Но, когда он услышал мои слова, медленно перевел свои глаза на меня и смотрел так безучастно, будто я сказала глупость, не стоящей его внимания.
Эльвира громко рассмеялась.
— У кого свидание? У Эдварда Дэвиса? — Она указала на него пальцем и снова посмеялась. — Он общается с девушками, только чтобы хорошо провести время в постели. Уверена, за это время он уже удовлетворил эту, как ее там. — Эльвира цокнула языком и махнула лениво рукой. — Неважно.
Я прочистила горло и сглотнула, поджав губы. Опустила глаза, чтобы не встречаться со взглядом Эдварда. Такие подробности его жизни заставили меня растеряться. Я бы предпочла о них не знать вовсе. Говорила себе мысленно, что мне все равно, но вспомнила его руки на моем теле и подумала сразу же после таких подробностей о том, что они пару часов назад трогали другую. Дикое, колотящее душу чувство собственности внутри изъявило желание помыть тело с огромным количеством пены с запахом ванили. Чтобы не было ни запаха шоколада на мне, ни его рук, которые я ощущаю на себе до сих пор. Как я вообще могу такое ощущать, если человек мне не принадлежит? Неужели я способна на такую дикость? Я знала, что я собственница, но чтоб настолько…
— Поехали уже домой, — заныла Эльвира.
— Алкоголичка, — выдохнул Эдвард и поднял сестру на руки, словно пушинку. С ее ноги упала туфля, которую мне пришлось нести в руке.
— Сопьешься тут от такой жизни, — пробубнила она и положила голову на плечо брата, закрыв глаза.
Ехали мы в гробовой тишине. То есть
Алкоголь помогает раскрыть душу, и той тяжести, что мы носим на себе каждый день. Все выходит наружу: боль, отчаяние, грусть, желание поменять свою жизнь. Мы без опасений говорим обо всем, что есть на языке и не пытаемся ничего скрыть. Все, что выходит из нас, крутится вокруг, вытолканное спиртным. Благодаря алкоголю мы позволяем себе отдохнуть от ежедневной рутины и от своих собственных проблем. Только вот очень жаль тех, кто уже настолько погряз в своем собственном дерьме жизни, что не могут остановиться и пьют каждый день до беспамятства, привыкшие к чувству легкости. Потом уже этим людям на все плевать. Разгильдяйство, безучастность и безразличие ко всему становятся главными артефактами спасения своего собственного внутреннего мира. Самое главное знать грань этого дела. И я очень надеюсь, что Эльвира ее знает и всячески контролирует этот баланс забытья и принятия своей жизни.
Благодаря своим рассуждениям, до отеля я доехала незаметно быстро. Эдвард на руках донес Эльвиру до ее номера. Я решила остаться вместе с ней, помочь раздеться и хотя бы смыть макияж с лица, чтобы на утро она не была похожа на сбежавшую из колонии зэчку.
Я сняла ее туфли, пока Эльвира лежала на постели и что-то мычала. Развернулась, чтобы оставить обувь у дверей, но наткнулась на Эдварда, чуть было не врезавшись в него. Я испуганно вобрала в себя воздуха через рот, крепко сжимая каблуки туфель в руках.
— Завтра выезжаем днем, — только и сказал он.
Я кивнула. Надеялась, что он сейчас уйдет, но Эдвард продолжал стоять на месте, не сделав ни шагу к выходу. Я сглотнула.
— Что-то еще?
Он некоторое время рассматривал мое лицо своими янтарными глазами, которые сияли в темной комнате. Как я не пыталась отдернуть свой взгляд от него, у меня ничего не получилось. Эти глаза приковывают к себе все мое внимание, когда они смотрят на меня неотрывно, и все будто становится таким незначительным. Это как гипноз на сеансе у психотерапевта — что-то становится смыслом в какое-то короткое мгновение, а весь мир превращается в маленький воздушный шар, который завязан ниточкой, и она соскальзывает с руки, а ты даже не можешь понять этого, почувствовать. Золотистый блеск не выражал ничего, лишь то, что их обладатель в данный момент задумчивый.
— Почему именно я должен был найти тебя? — хрипло прошептал он, а потом шумно вобрал через нос воздуха и резко отвернул лицо, будто не хотел этого говорить. Будто Эдвард потерял контроль.
Он больше не стал задерживаться и широкими шагами направился к выходу, закрывая за собой дверь. В коридоре, канувшем в тишину, были слышны его тяжелые шаги и то, как он захлопнул дверь своего номера за собой. Я продолжала стоять на месте как вкопанная, смотря на закрытую дверь, все еще не понимая, что только сейчас произошло.