Несовместимые. Книга 1
Шрифт:
Алеку сказала, что мне нездоровится максимально хриплым и вымученным голосом, хотя мне и не нужно было стараться симулировать. Внутри меня уже давно пожирает то маленькими, то большими кусками депрессия. Алек поверил мне и отправил ответное сообщение с пожеланиями скорейшего выздоровления, не позабыв о подбадривающем смайлике. Сомневаюсь, что он бы так написал, не выпав свободного времени. Эдвард возвращается ночью, а ближайшая операция, на которой я должна поработать и еще на один шаг приблизить освобождение моей семьи, только через три дня.
Марта на весь день уехала к своей подруге с ночевкой в город, и мне это на руку. Я смогла подготовиться к встрече не боясь, что она меня увидит
Встречу Шамиль запланировал в самом опасном районе Манхэттена, находящимся на 95-ой улице, называемый «Гарлем». Там я никогда не была. Да и не один здравомыслящий человек туда не сунется. Этот район знаменит тем, что он кишит наркоманами, у которых в голове не самые умные мысли. Я, конечно, не полагала наивно, что Шамиль устроит нашу встречу в центре города в каком-нибудь знаменитом и шикарном ресторане, но и на такое его решение не склонялась. Будто он решил проверить меня с самого начала — насколько же я стойкая и упертая. Хриплый и самодовольный смешок в трубку, когда я согласилась без дрожи в голосе, хотя была в ужасе от названного места, сам по себе говорил, что Шамиля забавляет мое рвение.
Пока я одевалась, выбрав закрытую и темную одежду, остановившись на черных штанах и водолазке, меня не покидали тревожные мысли о том, что я еду в Богом забытое место одна. Весь день я думала, как разобраться со слежкой. Мобильник — один из вариантов, где она может быть. Мне останется лишь оставить его дома, чтобы Эдвард видел, что я никуда не выхожу. Если выключу его, то он сразу заподозрит неладное. Понятия еще не имею, смогу ли я обвести вокруг пальца такого проницательного и чуткого человека как Эдвард Дэвис, но я хотя бы попытаюсь.
Еще был вариант — машина Алека, на которой он меня перевозит. Но для сегодняшнего вечера я пригнала на территорию одну из машин так называемого отца. Черный тонированный всадник «Hummer» — максимально безобидная альтернатива, которую я смогла найти в его гараже. Он не похож на автомобиль, который перевозит президента, поэтому я остановилась на этом варианте, чтобы не привлекать большого внимания. Я больше полагалась на внешний вид, а не на марку, хотя в гараже растерялась от количества роскошных машин. Эти мужчины, имея большую сумму денег, сразу же пускают их на автомобили, как девушки набивают шкафы эксклюзивными вещами.
Я чувствовала себя последней чокнутой сумасшедшей, когда перед зеркалом заплетала себе два колоска дрожащими пальцами. Я иду на такой риск, осознавая это, но до сих пор не могу остановиться. Я бы могла раздеться, кинуть вещи обратно в шкаф в безобразном беспорядке и лечь на мягкую постель, спрятавшись под одеяло. Но Элла Тейлор так не умеет. Мне нравится ощущать на кончике языка острый вкус опасности и риска и не хочу, чтобы этот вкус исчезал. Задаюсь вопросом, насколько углубляюсь я в роль другой личности? Дженнифер Дженовезе лишь умело флиртует и располагает к себе мужчин, поскольку Элла Тейлор во внимании мужчин не нуждается. Все остальное делаю я сама, моя собственная личность, стремящаяся к очагу риска, как бабочка к поляне цветов, на которой больше солнечных лучей, предоставляющих тепло. Мой плен — желание быть в безопасности и не расстраивать родных. Но стоило мне вступить в мир Эдварда Дэвиса, как железная клетка начала разлагаться, словно в кислоте, превращаясь в ржавую пыль, и я получила шанс на свободу действий, которые позволяют мне ощущать жизнь. Даже сейчас, собираясь на встречу, навевающую сомнения, я чувствую, как колотится мое сердце, ощущая риск, борется со страхом и жадно хватается за жизнь как никогда.
Никаких украшений, макияжа. Строгий темный вид, который
— Черт! — зашипела я, ударив по рулю ладонями, но после тут же выдохнула, успокаивая себя. — Сейчас все получится, — уверила я себя и повторила действия.
Вцепившись за руль, я напряженно смотрела на дорогу, освещенную фарами, медленно набирая скорость со страхом в сердце. Сначала я не сильно паниковала, пока не выехала с пустой трассы на городскую и не наткнулась на огромный поток машин. Встречные фары не ослепляли меня благодаря тонировке окон автомобиля, и в этом есть огромный плюс. Такое впечатление, будто Нью-Йорк никогда не останавливается в жизни и доказывает это потоком нескончаемых машин на дорогах.
Все же через некоторое время я привыкла, представляя рядом с собой своего брата, и спокойно ехала в один из страшных районов Нью-Йорка. Когда на тебе уже есть проблема, например, как моя, не столкнуться со встречной машиной или не заглохнуть на середине дороги, остальные кажутся незначительными и просто ждут своей очереди.
Хотя бы без приключений я смогла доехать до назначенного места, заезжая на узкую улицу, и кое-как припарковалась рядом с серым зданием, в одном окне, единственном цельном из всех разбитых, горит тусклый свет. Полагаю, там Шамиль. Ночь плотно накрыла эту часть города, лишь несколько мигающих фонарей могли на какое-то время отогнать мрак. Я осмотрела пространство улицы, не решаясь сразу покинуть безопасное место. Местность поглотила тишина. Вокруг ни души. Легкий ветер разгуливал по углам и выносил листы бумаги на свободное пространство из переполненных мусорных баков.
Я выдохнула и отпустила руль, который крепко сжимала все это время так, что кисти рук побелели от напряжения. Я знала наперед, что к Шамилю меня с оружием не пустят, но со мной здесь может все что угодно случиться, пока я прохожу сто метров до истинного места назначения внутри здания. Из-за угла может выскочить какой-нибудь неадекватный мужчина, накаченный наркотой, и за считанные секунды прикончить меня. Ведь человек в таком состоянии не дает отсчета своим действиям, а уж тем более силам. Поэтому я вытащила из бардачка пистолет, который мне несколько дней назад отдал Алек, и засунула его за спину в пояс штанов, накрывая курткой.
Не могу взять в толк, как быстро такие вещи как наркотики, которые я собираюсь купить, и пистолет, который находится за поясом, и которым я планирую убить, пусть даже в случае защиты, стали для меня нормальными. Многие люди считают, что мы живем в одном, так сказать, коллективном мире. Но сейчас я осознаю — это не так. Мир, в котором я беззаботно жила со своей семьей, во многом отличается от мира, в котором я пребываю в данный момент, хотя они не на разных планетах. Вкус сладости сменился на горький, цветочный запах поменялся на приторный со смесью затхлости и дешевого табака, разноцветные краски смешались в один серый цвет. Жизнь зависит от мировоззрения.