Нестрашная сказка 3
Шрифт:
– Вы успели сообщить о моей оплошности в прошлый раз. Но сегодня Вы вообще ничего не можете сделать. Слуг у Вас нет. Даже голубя послать некому. Так что Вам придется выполнять мои смиренные просьбы.
Тейт не стала больше слушать, она уже шагнула за порог залы, когда ее схватили за руку. Грубая ухмыляющаяся физиономия стражника придвинулась почти к самому лицу. Пахнуло нечистым ртом.
– Приказа уходить не было, когда Его Высочество позволит, тогда и...
Перстень только коснулся шершавой щеки. Возможно гвардеец бастарда даже не заметил укола, но смерть наступила тотчас.
Немая сцена затянулась. Никто кроме детей Белого единорога не знал о тайне перстня. Для императорского отпрыска это тоже стало откровением. Ошеломлен? И, кажется, даже испуган, -
– Вы правы, принцесса. Так и следует поступать с невежами. Я прикажу, никто не посмеет больше Вас коснуться. (Как будто и без приказа кто-то рискнет! Усмехнулась Тейт.) Вы действительно свободны... в разумных пределах. В Ваших же интересах не пытаться покинуть дворец. Кстати, жду Вас к ужину. Не откажитесь присутствовать.
Тейт молча удалилась.
Она, кажется шла правильно, или уже потеряла дорогу? Коридоры тянулись нескончаемо. Или она просто топталась на месте? В голове звучал колокол. Его гул накрыл все чувства, накрыл даже зрение. Тейт не видела перед собой дороги. Свидетельство очевидца сильно подорвало ее веру в то, что Гуго жив. Наста могла приказать его раздеть, а потом просто натравить на него медведя. Зверь как-то вырвался на волю, убил Насту и ее подручного, а тело... нет! Нет! Рука коснулась холодной стены. Ладонь как бы не совсем ощущала поверхность. Будто между кожей и стеной проложили бумагу. Тейт поднесла руку к глазам. Света оказалось слишком мало. Ей даже показалось, что это не ее рука... следовало быстрее добраться до собственных покоев и лечь. Лечь! Не держали ноги. И очень сильно кружилась голова.
– Ваше высочество, Вы так побледнели. Вам не хорошо?
– Пропел рядом незнакомый голос.
Тейт обернулась. Ее сопровождало несколько дам. Ближайшая смотрела прямо и усмехалась во весь рот. Захотелось провести по этой довольной физиономии своим перстнем. Сделать один шаг и...
– Я , наверное, беременна, - отозвалась Тейт ровным почти безжизненным голосом.
Таким говорила механическая кукла, которую привез детям из дальней страны король Ольрик. Все и даже взрослые относились к игрушке очень трепетно. Маленькая Тейт подозревала, что тут не обошлось без колдовства. Она наотрез отказалась брать куклу в руки. Тогда отец распахнул перед детьми дверцу на спине куклы и показал механизм. Что-то вроде шарманки, способной произнести всего несколько фраз. После демонстрации средняя дочь кроля Ольрика навсегда составила мнение: не все колдовство, что таковым кажется, не все правда, что выглядит истиной на первый взгляд.
Она не была беременна, о чем сожалела до горькой оскомины и холодных бессильных слез. Но то, как вытянулись лица сопровождающих, вернуло чувство реальности и почву под ногами.
Королева больше не даст им возможности наблюдать за собой -- за своими переживаниями, во всяком случае. Бастард объявил Гуго мертвым. Тейт поступит в соответствии с обычаями страны Синего орла.
На ужин она пошла, прикрыв лицо густой вуалью. Увещевания и посулы не подействовали. Лица королева не открыла.
Во время трапезы бастард императора наконец-то представился. Вернее его представил церемониймейстер. Имя внебрачному ребенку Солнцеликого досталось отнюдь не аристократическое. Его звали Ермий. Про себя Тейт его тут же стала называть вормием. Он действительно чем-то напоминал белесого скользкого обитателя выгребной ямы. Только в отличии от почти безвредного червя, имел чешуйчатую броню вместо кожи. А вместо души там и вовсе пребывал камень.
– - Много позже, уже заканчивалась осень, Ермий попробовал перейти с королевой на интимный тон, но получил такой холодный и обидный отказ, что более не прибегал к скользким намекам и двусмысленным комплиментам. К тому же он опять и опять пытался втолковать Тейт, что она не является законной королевой. А ей в свою очередь каждый раз приходилось напоминать о Высшей Инстанции. На что бастард только хмыкал. Не очень почтительно, между прочим. Он не верил? Или искусно делал вид, что не верит, дабы поколебать ее холод
Они с Изой сидели на скамье возле мраморного столика у входа в сад гротов.
Уже во всем обозначилась зима. Короткая трава в серо-зеленом зимнем ознобе пробивалась вдоль тропинки, выложенной плоским камнем. Слюдянисто поблескивали мелкие почти капельные лужицы позавчерашнего дождя. Птицы возились в редких кронах. Часть деревьев уже сбросили листву, а вечнозеленые стояли нахохлившись в обиде за то, что их веселых и теплолюбивых заставили мерзнуть и ожидать. Чего? Весны? Эти деревья не знали что такое весна. На их родине времена года не различались столь кардинально. Там сначала долго, долго шли теплые обильные дожди, потом так же долго сушило жаркое солнце, постепенно выпаривая из земли живую влагу. Деревья даже начинали скучать по ней. Но опять приходили дожди и страдания забывались. А весна? Такого времени не существовало в тысячелетней памяти вечнозеленых деревьев.
Иза куталась к реденькую шаль. Тейт накинула на плечи меховой палантин. Она когда-то давно, в прошлой и даже, наверное, в позапрошлой жизни привезла его из дому и доставала каждую зиму. Мех почти не вытерся. Он грел и источал запах, напоминающий о том, что где-то далеко, далеко остались близкие люди. Они просто были. И уже это немного отогревало замерзшую душу.
За пять прошедших месяцев практически ничего не случилось. Все это время можно было рассматривать как один бесконечный серый день. Тейт часто просыпалась ночью, часами глядя в темный потолок, зато легко и на долго засыпала днем. Она ни с кем не заговаривала и почти не отвечала на вопросы. Разве бастард императора уж очень настаивал на беседе. Встречи с Изой случались крайне редко. Королеву никогда не оставляли с ней наедине. Сегодняшний день стал полной неожиданностью. Мелкие дворяночки, из свиты куда-то все разбежались. Недосмотр, скорее всего. Или Ермий, убедившись в полной апатии королевы, решил оставить ее в покое? Если бы все обстояло именно так! Тейт хотелось остаться вообще одной. Совсем. Чтобы никто не появлялся утром в ее покоях, не принуждал вставать, одеваться, есть, гулять...
– Иза, что происходит? Тебе хоть что-нибудь известно? Где Катан? Что твориться в Пьятте?
– Ваше величество, я ровным счетом ничего не знаю. За мной следят почти как за вами. Разве иногда услышу очередную сплетню. Но им нельзя верить.
– Я даже и сплетен не знаю. О чем шепчутся?
– О любовницах Его высочества. Еще о том, что якобы он собрался на Вас жениться.
– Надо же! Ошибаются, к счастью. Предложения я не получала.
– Он же понимает, что Вы откажете. Может быть ждет, когда закончится Ваш траур.
– Тогда ему придется ждать до моей кончины. А на такой длинный срок не хватит терпения императора. Он же послал сюда своего... отпрыска с какой-то целью. Только вот с какой? Все разговоры Ермия о благих намерениях вроде искоренения крамолы -- полная чушь.
– Вы не боитесь так говорить, Ваше величество? Я обязана докладывать о каждом Вашем слове.
– Я не сказала ничего, чего бы господин Ермий не знал сам. И меня не очень интересует его мнение о моей лояльности. Я никогда не буду лояльна завоевателю, воспользовавшемуся нашей бедой, и еще раньше воспользовавшемуся своим положением при магическом Совете дабы влезть в наши дела. Совет имел право требовать от нас отчета, но меня не покидает чувство, что Ермий больше старался для себя.