Нет дьявола во мне
Шрифт:
– Какой ваш любимый фильм?
– «Ирония судьбы».
– Я такого не знаю.
– Это советский фильм. Классический. Его показывают в канун Нового года.
– О чем он?
– О любви.
– Расскажите сюжет…
– Его надо смотреть. Если хотите, я дам вам диск.
– Хочу.
– А какой фильм любите вы?
– Только не смейтесь.
– Постараюсь.
– «Смертельное оружие».
– С Мэлом Гибсоном? А что, хорошее кино. Особенно две первые части.
– А музыка? Что вы слушаете?
– Обожаю Пинк.
– Да, мощная артистка.
И вот так, за разговорами,
– Мы пришли.
Марианна огляделась, но не увидела ничего выдающегося. У «пупка» было гораздо живописнее.
– Тут на рассвете необыкновенно, – будто прочел ее мысли Марко. – А сейчас посредственно. Как везде. Горы ночью одинаковы. На мой взгляд, конечно… – Он открыл рюкзак и стал в нем копаться. – Я сейчас костер разведу, и будет уютнее.
На Марианне была рубаха с длинным рукавом. Но она взяла еще и джинсовую куртку, обвязав ее рукава вокруг талии. Пришло время надеть и ее. Было прохладно. И костер пришелся кстати. Когда огонь разгорелся, Марко разложил на камнях спальный мешок, достал плед. Усадив Марианну и укутав ее, стал навешивать над костром котелок.
– Вы собираетесь что-то готовить?
– Не что-то, а «сумку балканского пастуха». Вам нравится это блюдо?
Марианна знала его. И ела много раз. Сумка делалась из фарша, а в нее накладывалось все, что угодно, но обычно грибы с луком. Иногда овощи. Бывало, что крупа с зеленью. Но неизменно крышкой к кастрюльке из фарша служил кругляш помидора, накрытый куском сыра. В тавернах и ресторанах «сумки» готовились размером с блюдце от кофейной пары и в духовке. А тут огромная такая… котомка… почти как та, с которой Лизавета таскалась везде… и на костре.
– Ни разу не пробовала, – соврала Мари.
– Серьезно? О, в таком случае на мне невероятная ответственность…
– Я могу что-то почистить и нарезать, тем самым разделив ее с вами.
Он кивнул и достал пакет с овощами. Затем нож и небольшую разделочную доску.
– Лук и паприку нарезать кубками. Помидоры – кольцами, попки – измельчить. – Из рюкзака показались две тарелки из толстого пластика. – Мелочь сюда, перемешать. Кругляши помидорные в другую, аккуратно.
– Вам бы шеф-поваром работать, – усмехнулась Мари. – Четко указания даете.
– Вы знаете, Марианна…
– А может, на «ты»? Хотя бы сейчас, при неофициальной беседе?
– Согласен. В таком случае, ты знаешь, Марианна, я подумываю об этом частенько. Мне всегда нравилось готовить. Я, стряпая, чувствую умиротворение. А еще у меня неплохо получается… – И с улыбкой добавил: – Чак, по крайней мере, не жаловался.
– Что тебе мешает стать поваром? Отучиться, не проблема. Есть мастер-классы, курсы, колледжи. Хотя у вас в таверне, как я знаю, готовят повара без дипломов, и у них здорово выходит…
– Они с детства на кухне. А я… с двадцати лет ловлю преступников.
– Не надоело?
– Надоело. Вот сегодня именно это понял. Да отчетливо так… – Марко начал лепить «сумку», присев на корточки. Марианна видела его руки: большие, сильные, с ловкими пальцами. Они ей нравились. – Вот раскрою убийства мальчиков, если, конечно, мне это удастся, и уйду в отставку.
– И чем
– Это светлая мечта, которая вряд ли осуществится.
– Почему?
– Я не хочу уезжать отсюда, а таверна в деревне уже есть.
– Можно открыть небольшое заведение в поселении. Что-то вроде бистро. Где и посидеть можно, и с собой еду взять. А вместо шаурмы или хот-догов вот такие «пастушьи сумки» продавать, только меньшего размера, естественно.
– Неплохая идея.
– Если потребуется инвестор, дай знать.
Он ничего не ответил на это. Взял измельченные овощи и набил ими «сумку». Испачканные соком пыльцы, облизнул. Получилось сексуально. И Мари отвела глаза.
– У нас стаканчики имеются? – спросил она.
– Один. Хотя, постой… Есть еще термос. Ты возьми сама, ладно? Я доделаю «сумку». – Ему осталось покрыть блюдо помидорами и сыром.
Мари достала стакан и термос. Открутила от него крышку. И наполнила емкости ликером. Пахнуло полынью. Приятно. Марианне всегда нравился ее запах. А сейчас он смешался с другими: цветов, костра, мужчины…
О да. Мари чувствовала запах Марко. Его сильного тела… Не пота.
У Марианны давно не было мужчины. Больше месяца. Да и последний любовник выбирался наобум. Она сидела в баре дорогого отеля, пила коктейль. Третий по счету. Уже не лезло. Но возвращаться в номер, пусть и роскошный, но пустой, не хотелось. Тогда она осмотрела тех мужчин, что находились в баре, и начала заигрывать с самым трезвым и более-менее привлекательным. Сначала строила глазки, потом, когда он подошел знакомиться, как будто случайно касалась его плеча грудью, поигрывала туфелькой и крутила на пальце ключ от номера, замечая, что поселилась одна. Через час они поднялись в этот самый номер и занялись сексом. В объятиях мужчины, имени которого она не запомнила, Мари и уснула. А когда пробудилась, его уже не было. Зато на тумбочке лежали деньги. Он решил, что она проститутка. Марианна посмеялась и раздала свой гонорар нищим.
– Все, теперь осталось подождать полчаса, – услышала она голос Марко и встряхнулась. – Надеюсь, ты голодна?
– Нет, но это, – ткнула она в котелок, в который была опущена «сумка», – очень хочу.
– Тогда бутерброды оставим на завтра. А закусим остатками сыра. – Он, опустившись рядом, протянул ей кусочек. Мари поделилась с ним пледом. Укутавшись, они стали попивать ликер.
– А тост? – спохватилась Марианна. – Как же без него?
– За первозданную красоту?
– За горы. – И пропела: – «Лучше гор могут быть только горы, на которых еще не бывал…» – Затем перевела.
– В точку! За них! – Они чокнулись.
– А я собаку покупаю, – сказала Мари, с удовольствием проглотив ликер и причмокнув, чтобы ощутить послевкусие. – Испанского мастифа. Девочку.
– Ты же мальчика хотела? И имя ему придумала в честь футболиста мадридского «Реала».
– Кико и для девочки подойдет. А эта собачка мне очень понравилась. У нее такая мордочка… – Мари, вспомнив фото, которое видела в Интернете, улыбнулась. – Наглая. И чуть растерянная.
– Слабо представляю себе наглого или растерянного мастифа. Они деликатны и сообразительны. А чтоб сразу и то и другое… Это вообще…