Нет дьявола во мне
Шрифт:
– Не получилось забеременеть?
Лизавета покачала головой:
– Но если б такое случилось, я выносила бы. Пусть для этого пришлось бы лежать двадцать четыре часа в сутки. И любого бы оставила, дауна, олигофрена, церебральника, слепого, глухого, без ног, рук… – Она снизу вверх посмотрела на Мари. Роста в Лиз было от силы сто шестьдесят сантиметров. – А вы с Алексом решили, что я здорового и красивого ребенка в лесу бросила?
Марианна хотела еще раз извиниться перед Лиз, но тут раздался стук в дверь. Неужели опять соседке не с кем
– Я открою, – бросила Елизавета и направилась в прихожую.
А Марианна решила сварить кофе. Сегодня она ничего не ела. Помнится, планировала употребить бутерброд за завтраком, но и этого не сделала. Однако голода не чувствовала.
– Мари, – послышалось из прихожей. – Тут какой-то странный парень тебя хочет видеть. Представился Стефаном. Впустить?
– Да, – откликнулась Мари.
Через двадцать-тридцать секунд под конвоем Лизы, иначе не скажешь, в кухню вошел Тетерев. Был он грязен, чумаз, а потом вонял так, что слезились глаза.
– Он кто? – спросила у Мари Лиза, брезгливо наморщив нос.
– Я помощник шерифа, – веско ответил Тетерев.
– А я Пресвятая Дева, – фыркнула сестра Ника, пройдя к холодильнику и открыв его.
– Марианна, мне нужно с вами поговорить, – обратился к хозяйке дома Тетерев. Употребил «вы». И добавил со значением: – Официально.
– Стефан, не хочешь умыться? – предложила она. – А то ты грязен…
– Как черт, – добавила Лиза. – К тому же воняешь.
– Я занимаюсь расследованием преступления! Мне некогда…
– Ой да перестань. Иди уже, морду сполосни хотя бы. – Лиз взяла с подоконника банку с огурцами. – А это возьми с собой, чтоб не скучно было. Корнишоны изумительно вкусные.
И Стефан подчинился.
Когда он скрылся за дверью ванной, Лиза шепотом спросила:
– Это Дуфи?
– Это Стефан, он же представился.
– Мать, ты что не знаешь, кто такой Дуфи?
– Нет.
– Не смотрела фильм «Очень страшное кино»?
– Представь себе, нет.
– Это пародия на «Крик».
– «Крик» я тоже не смотрела.
– Ладно, перевожу – деревенский дурачок, которому разрешили поиграть в полицейского.
– Да. Только до сегодняшнего дня никто ему этого не позволял. Так что остановимся просто на «деревенском дурачке».
– Учти, в кино Дуфи оказался главным злодеем.
– Стефан на злодея не тянет. Но человек не очень хороший. Сплетник, паникер, завистник. Эдакая мелкая пакость.
– Не такая уж и мелкая, – хмыкнула Лиз. – Кило сто весит.
«Пакость» вернулась в кухню, похрустывая корнишоном. Лицо Стефан умыл, а вот шею не додумался. Зато сожрал все огурцы. Вернув Лиз банку, на дне которой плавал один лишь укроп, он уселся за стол и достал из заднего кармана штанов блокнот. Блокнот был новый, явно купленный только что в лавке Алекса. Мари видела там такие, с видом монастыря. На картинке – ворота, внушительные, старинные, с готическими крестами на дубовых створках, позади колокольня, а перед – дерево влюбленных, все увешанное
– Итак… – Тетерев раскрыл блокнот и достал из кармана карандаш. На ручку ему, видимо, денег не хватило. – Что вы делали сегодня ночью? – спросил он у Мари. Лизавету Стефан как будто намеренно не замечал.
– Спала.
– Кто это может подтвердить?
– Она. – Мари указала на Лизу. А та спросила:
– Пожрать нет ничего?
– Открой холодильник, посмотри. Колбаса была вроде. И яйца.
Два волшебных слова «колбаса» и «яйца» заставили Стефана на некоторое время забыть о расследовании. Глядя в недра распахнутого холодильника, он сглатывал слюну.
– Стефан, ты еще что-то хотел узнать? – привлекла к себе внимание вечно голодного «Дуфи» Марианна.
– Кто она? – и тряхнул вторым подбородком в сторону Лиз.
– Подруга.
– Я ее знаю.
– Откуда?
– Она приезжала сюда когда-то.
– Да, было такое. Она сестра Николаса.
– Нет, не сестра.
Елизавета развернулась. Закрыв толчком попы дверку холодильника, привалилась к ней и пробормотала:
– Еще один.
– Стефан, я видела ее паспорт. Она сестра.
– Может, однофамилица? Просто я ее вспомнил. Это поклонница Николаса. Фанатка. Она преследовала его… Только тогда она совсем худенькой была и с другими волосами, не такими яркими и длинными.
– Это он тебе так меня отрекомендовал? – спросила у него Лиз. Голос ее был бесцветным, зато лицо полыхало.
– Да он просил не пускать тебя к нему! Разве с сестрой так поступают?
И снова в душе Мари смятение. Она только поверила Лиз, а тут… новые факты! Вот кто-то говорит, слушай сердце. А она именно это и делала когда-то. И что в результате? Сердце обмануло. Неужели и сейчас?..
Хотя сейчас уже не так важно. Никто не пострадает, кроме Марианны. А ей, в этом случае, так и надо.
– Ты зачем пришел, Стефан? – как можно спокойнее проговорила Мари. – Спросить, что я делала ночью? Тебе ответили. Если больше нет вопросов, вали.
– Я понял, вы подельницы. Две ненормальные фанатки!.. – Он вскочил, сгреб блокнот, сунул его в карман, смяв один из листов. – Вы убили Николса, потом Даниеля… А этой ночью сожгли, как символ, дерево!
– Какое еще дерево? – устало спросила Марианна. Это было что-то новенькое. Ей до сих пор поминали то, что она монастырь грозилась подпалить. А тут малость такая – всего лишь дерево.
Стефан вырвал из кармана блокнот и ткнул пальцем в его обложку.
Марианна не сразу поняла, на что надо обратить внимание. Когда до нее дошло, что на древо влюбленных, ахнула:
– Его сожгли?
– Дотла.
– Давно пора было, – удивила всех репликой Лиз.
На нее с недоумением посмотрел не только Стефан, но и Мари.
– Это дерево – символ смерти, а не любви. Нельзя поклоняться такому. И уж тем более загадывать желания, находясь рядом.
– Это не ты его?.. – задала вопрос Марианна.