Нет слова «прощай»
Шрифт:
— Давай, — прошептал Поль, — приналяжем!
Мальчики уперлись плечами в прогнивший ствол и стали толкать его изо всех сил. На какое-то мгновение они утратили надежду: ствол не поддавался.
— Сильней! — шепнул Поль. — Давай!
Кен снова напрягся и налетел на дерево, как футболист, тренирующийся перед матчем.
Тополь вдруг надломился и стал падать. Кен и Поль быстро отпрянули назад, чтобы он не увлек их за собой. Дерево с треском повалилось в кусты, а потом загрохотало по крутому склону за малинником. Еще несколько секунд
Поль был впереди. В непроглядной тьме он безошибочно определил расстояние до скалы. Он подскочил с разбегу и ухватился за корень у самого ее края. Еще миг, и он уже был наверху. Наклонившись, он протянул руку Кену и рванул его к себе. Тот оттолкнулся ногой от выемки в скале и вскарабкался наверх.
— Прекрасно! — сказал Поль. — А теперь бежим!
И они опять ринулись в кромешную тьму. Сначала им не было ясно, удалась ли хитрость Поля, но по мере того как проходили минута за минутой, а звуков погони слышно не было, мальчики ощутили прилив надежды. У Кена от падения все еще ныло тело, но боль мало-помалу стихала.
Спустя двадцать минут Поль остановился и крепко сжал руку Кена.
— Кажется, мы ушли от них! — сказал он. — Уже давно ничего не слышно. Передохнем!
Они прилегли на вершине холма, на мшистой прогалине между камнями. Луна за облаками казалась теперь призрачным шаром. Рваные тучи сменились туманной завесой. Было очевидно, что луна в эту ночь уже не выглянет, но и не скроется совсем. В ее тусклом свете виднелись смутные очертания деревьев и кустов.
Поль показал на низину у подножия холма.
— Это Джексонова топь, — сказал он. — Она тянется примерно с километр, а посреди протекает небольшая речушка. Перебраться через болото ночью очень нелегко, но если нам это удастся, там уже рукой подать до железной дороги.
— А сколько там идти?
— Около километра — от той стороны болота.
— Это самый лучший путь?
— Другого нет, — ответил Поль. — Назад возвращаться нельзя: они нас поймают. Туда тоже нельзя — там озеро. А на востоке сплошной полосой — километров сто — тянется лес.
— Ладно, пошли!
Поль немного помолчал.
— Трудно будет, — сказал он. — Очень трудно. Болото топкое, вязкое, на каждом шагу — ямы. И тучи комаров.
— Ясное дело, — ответил Кен. — Но ты дорогу знаешь. Идем!
И они стали спускаться по пологому откосу. В полутьме это было не так просто, но редкая растительность им не мешала, и они продвигались быстро. Потом дорога пошла совсем легкая.
После неровного каменистого склона густой мох низины казался мягким, как ковер. Но вскоре под ногами у них начала хлюпать вода. Немного погодя она доходила уже до щиколоток, а потом и чуть ли не до колен.
С каждым шагом идти становилось все труднее и труднее, ноги увязали в жиже, и под тяжестью их тел оседала топь. И тут на них накинулись комары.
Кену
«Я сойду с ума, — подумал он. — Я больше не могу. Я здесь умру».
— Кен, слушай! — крикнул Поль. — Зачерпни руками болотную жижу и обмажь лицо. Скорей, Кен! Скорей, скорей!
И Кен заставил себя подчиниться этому приказу. Он опустил руки в воду и зачерпнул две пригоршни вязкой черной жижи. Он размазал ее по лицу, волосам, затылку. Вскоре он почувствовал, как грязь подсыхает у него на коже. Комары не улетали и не отставали от мальчиков. Но хотя они по-прежнему тучами вились вокруг, лишь немногим удавалось добраться до обнаженной кожи. Глаза, рот, нос — все было в грязи, но Кен испытал облегчение от того, что комары стали кусаться меньше: он успокоился и взял себя в руки.
— Ну как? — спросил Поль. — Можешь идти дальше?
— Да, — слабым голосом ответил Кен. — Думаю, что могу.
И они побрели дальше по болоту, которое становилось все глубже и глубже. Кен старался думать только о том, что надо передвигать ноги. Левую, правую. Левую, правую. Поднять ногу. Пронести вперед. Поставить. Вытащить из болота другую ногу. Пронести вперед. Поставить…
— Дела наши идут на лад, — сказал Поль некоторое время спустя. — Мы прошли уже почти половину пути. Радуйся, что здесь нет крокодилов и ядовитых змей!
— А я и радуюсь, — согласился Кен. — Только лучше бы ты не говорил о змеях.
Вскоре они подошли к речушке.
— Вон там кончается болото, — объявил Поль. — В свете луны уже видны деревья. А перебраться через эту речушку проще простого: в ширину она не больше шести метров.
— А в глубину? — спросил Кен.
— А в глубину порядочно, — ответил Поль. — На середине до дна не достанешь. Но течение тут не сильное. Речушка нас освежит!
Они вошли в воду. Сначала она была им по колено, затем стала медленно подниматься. Вдруг Кен почувствовал, что дно исчезло, и он поплыл, энергично работая ногами и одной рукой: другой он держал фотоаппарат так, чтобы его не замочило. От воды щипало во всех ссадинах и ранках, но плыть пришлось недолго, и Вскоре мальчики выбрались на другой берег.
— Зачерпни жижу! — скомандовал Поль. И они снова обмазали грязью открытую кожу.
Мальчики прислушались: нет ли звуков погони, но болото позади было окутано мраком и тишиной.
— Теперь уже недалеко, — сказал Поль. — Переберемся через этот холм, а там уже видна железная дорога.
«Интересно, сколько еще может выдержать мое тело, — подумал Кен с каким-то странным равнодушием, будто тело это принадлежало не ему, а кому-то другому. — Любопытная мысль, — сказал он себе, — надо бы додумать ее до конца, только я слишком устал…»