Нет вестей с небес
Шрифт:
Джейс пошла на другую сторону дома, глянула с обрыва вниз, видя, как по морской глади играют лунные блики. Ей было как-то неловко и одновременно неприятно, что присутствия часового даже не постеснялись.
Парочка проскользнула незаметно в оранжерею. Отвратительный, выходит, часовой, если так легко прослушала. Но она караулила все-таки подступы к дому, а не перемещения внутри него. К тому же, это личное дело каждого, особенно в стрессовой для всех ситуации.
Джейс только на всякий случай заглянула на минуту к Лизе. Худенькая фигурка плыла среди сумерек, точно крылатая русалка, увитая водорослями и озерными лилиями. Лицо ее скрывала тень,
— Извини… Я разбудила тебя, — замялась Джейс, неловко переступая с ноги на ногу. По сравнению с Лизой такая шумная, такая неловкая, нескладная. Едва ли кто станет любоваться…
— Думаешь, ты одна не можешь заснуть? — только фыркнула на нее Лиза, тут же неприятно и некрасиво кривя в мерцании ночных синих бликов свое утонченное осунувшееся лицо, нежные губы, сдвигая тонкие короткие брови.
— Хочешь, я останусь? Я вернусь через час из караула. Приду к тебе, хочешь? — не спрашивала, а, скорее, просила Джейс.
— Делай, что хочешь. Мне все равно, — отвернулась от нее Лиза, морщась как от головной боли.
Собеседница кивнула, понимая, что такая формулировка скорее запрещает, но все-таки не до конца, значит, она имела право прийти. Так что дождалась, когда ее сменил весьма довольный, но немного уже сонный Герк. И поспешила к Лизе, где застала Дейзи, которая делала вид, что спит на одеяле возле кровати. А, может, и правда спала, так как прибытия подруги не заметила, в отличие от Лизы, которая сурово на нее посмотрела. Тишина давила. Края губ Джейс подрагивали в подобии улыбки, казалось, что если позволила прийти, то все начинает налаживаться, пока Лиза не прошептала:
— Скажи, ты правда ничего не могла сделать?
Точно тяжелым обухом ударили по затылку, подвесили вниз головой, по крайней мере, земля из-под ног уходила. Нет, Лиза никого не могла пощадить в своем горе, не задумываясь, как ранят ее вопросы. Существовал мир, воспринятый ей, и обида на этот мир за потерю любимого. Она столько выстрадала, столько цеплялась за эту жизнь. И все ради того, чтобы ей сообщили: его больше нет, возвращайся обратно в свой крошечный ад.
— Я не знаю, — только дрогнул голос Джейс.
И больше они не проронили ни звука, старательно избегая взгляда друг на друга, только под утро заснув, вдыхая напряженно звенящий воздух комнаты с фиолетовыми обоями.
Утром Джейс говорила с Дейзи украдкой о подруге, когда они впервые за это время усадили Лизу за стол завтракать, оставив ее на попечение дока, сами отошли к витражному окну.
— Почему ты оставила Лизу? — с несвойственной требовательностью спрашивала Джейс. Лицо собеседницы исказилось деланным непониманием:
— О чем ты? Я всю ночь была рядом с ней! Да и вообще, не гони на меня! Почему я сразу? Ты была сестрой ее парня! Я тут так, тренер по плаванию!
И Джейс поняла, что говорить с этой женщиной больше не о чем. Она не услышит. Обвинять ее тоже не стоило. От отчаяния ее спасал Герк, вполне старинным и верным способом. Только у Лизы никого не осталось. У Джейс была хотя бы ненависть. Но хуже всего, что теперь они злились друг на друга, запертые, как пауки в банке, в этом доме. Злились, потом Дейзи и Джейс понимали, что это гиблое дело, особенно, когда вокруг сновали враги. А Лиза не понимала.
Время
— Странно… Вы не замечали? Вы не замечали, что время никогда не двигается вперед, — девушка обратила растерянный взгляд на несколько оторопевших подруг, губы ее тронула странная улыбка, она вновь отвернулась, рассматривая свое отражение в циферблате, продолжая. — Оно идет по кругу. Почему тогда мы надеемся на изменение? Если само время повторяет себя минута за минутой…
— Значит, он тоже говорил с тобой, — беззвучно прошептала Джейс, руки ее дрожали, в сознании вставал образ врага. И себя она вдруг увидела прикованной к часам. Помимо шестеренок из часового механизма свешивались кандалы, сцепленные на запястьях. Их обоих. Их всех. В беге по кругу двенадцати цифр. Видение растаяло, только тревога нарастала, словно Ваас приближался со своей бандой. И чутье в данной ситуации могло не лгать.
Лиза долго рассматривала часы, а потом безразлично останавливала взгляд на затейливых старинных вещах, намеренно отвлекая себя от мыслей о людях, практически игнорируя их.
Дейзи знала, что Лизу просто необходимо чем-то занять, пока они отсиживались в доме доктора, пока судорожно соображали над планом спасения. Они по-прежнему надеялись переждать все самое страшное, тем более, ракьят перешли в наступление.
— Так, Джейс, надо бы зашить одежду, — проговорила Дейзи, когда Джейс вернулась из очередного дозора. График у них сбился, все больше доставалось Джейс, потому что она сама хотела быть хоть чем-то полезной, иного применения она себе найти не могла.
— Да, конечно, — охотно кивнула девушка, обнадеженно, преданно глядя на подругу, которая многозначительно тепло улыбнулась, как бы доказывая, что все противоречия в прошлом, а лить слезы предстоит много лет в будущем, когда спасутся. Не «если спасутся», а именно «когда спасутся». Но уж никак не здесь, не сейчас.
Женщина приготовила и найденные иголки, и их старую одежду, устраиваясь на полу возле двери, где в душный дом, оборудованный только парой разваливающихся вентиляторов, проникало много воздуха и света, не искаженного витражными бликами.
Джейс неуверенно взяла огрубевшими пальцами узенькую иголку с ниткой, задумчиво рассматривая их.
— Ты что, никогда не шила? Не умеешь? — подшучивала над ней Дейзи, изучающе глядя искоса.
— Ну, почему, умею. Только всегда некрасиво выходило, — виновато почесала в затылке Джейс, но тяжело вздохнула. — Впрочем, здесь это не важно. Я больше инструментами умею владеть, молотком там, отверткой… Хотя в моторах копаться я тоже не особо умею.
На мирный разговор со второго этажа спускалась Лиза. Она уже без посторонней помощи могла перемещаться по дому и выглядела достаточно собранной. И даже пыталась вроде бы помогать Дейзи, но с Джейс так и не заговорила, порой неуверенно застывая, точно статуя.