Нет звёздной болезни
Шрифт:
В тот вечер Артём казался милым и приветливым парнем, ничего его не обременяет и не смущает, не угнетает. Никакие проблемы и неурядицы нипочем. Но уже на следующий день, когда я пришла с утра за ним на учёбу, всё снова встало на свои места. Казалось, я смотрюсь в большое противное зеркало. Макаров смело грубил и, до боли сжимая руку, просил замолчать, так как его голова не способна переваривать столько информации сразу. Ругал и ставил в пример Светку, ведь они со Стасом быстро помирились и счастливо ворковали на каждой перемене, придумывая тексты песен и смеясь над глупыми шутками Артёма. На обеде он ворчливо фыркал и отказывался есть, так как «местная кухня недостаточно хороша для его высочества». Правда, выразилась эта рок-звездулька немного иначе, но смысл был примерно таким.
Единственное,
Они с матерью, как оказалось, уже расписались в минувшую пятницу. Было немного обидно: моя собственная мать не уведомила о свадьбе и даже не пригласила, они с женихом просто съездили к его родителям и отметили. Сына Александра тоже позвали (а имелся и таковой), но только не меня. Естественно, девушка с голубыми волосами портила бы всё и отвлекала внимание от молодожёнов. А моя мама просто обожала быть замеченной всеми.
Светка ходила с синяками и ссадинами около недели, хотя пластырь с лица не снимала долго. Поговаривали, что её прежний жених (страшный и мускулистый, мне удалось увидеть его один раз около университета) чуть не убил девушку из-за того, что она начала общаться с Морозовым. Хотя, как казалось со стороны, это именно он настаивал на общении и буквально начал преследовать Железнову. К счастью, всё быстро улеглось. Теперь она стала больше времени зависать с группой и в частности у Артёма дома, как и Стас, хоть он и должен учиться во вторую смену. «Зубрить, читать глупые книжки по экономике, записывать лекции и решать задачки — что может быть скучнее всего этого? Уж лучше провести время с друзьями и порепетировать, вдруг нам удастся стать супергруппой, звездами мирового масштаба! Заманчивая перспектива, не правда ли?» — парировал Морозов любые вопросы о прогулах и предстоящих экзаменах, а также о ежемесячной аттестации. На его глупости Железнова обычно отвечала просто: «Либо будешь хорошо учиться и останешься в группе, либо провалишься везде сразу. В том числе и со мной.» Эти слова сразу действовали на парня, он моментально бросал всё и мчался на учёбу, а иногда просто брался за домашнее задание, не отрываясь от репетиции.
В нашем университете было заведено особое правило: каждый месяц преподаватели по своим собственным установленным критериям оценивают каждого студента. Это может быть, как простая посещаемость, так и правильно решенная проверочная работа. В итоге, либо прошёл аттестацию, либо нет. Первый вариант — всё хорошо, значит ты посещаешь занятия и делаешь всё, что соизволит задать преподаватель. Второй вариант несколько хуже — предстоял серьёзный разговор с заместителем ректора института (на крайний случай заведующим кафедры или, того хуже, самим ректором), после студент должен выполнить индивидуальное задание. Поговаривают, что заядлым двоечникам, которым особо не везло в жизни, моя мать даёт на дом книгу из библиотеки и заставляет переписать всю её, от корки до корки. Хотя на первый раз студента ждала исключительно воспитательно-профилактическая беседа. Меня однажды постигла кара посещения ректора из-за заваленной аттестации по предмету. Точнее, просто преподаватель не хотел признавать того, что студентка Алиса Соколова не просто очередная бездельница, желающая за красивые глаза получить зачет, а достаточно умный и образованный человек. Это произошло ещё на первом курсе, в самом начале обучения. Ещё до того, как весь университет узнал меня как отвязную бунтарку. Меня специально отправили не к заместителю, а самому ректору, ведь все были в курсе наших родственных связей. Маман тогда впервые почувствовала себя неловко из-за дочери.
На втором курсе
В последнее время Морозов пропустил как минимум одно-два занятия, а тем для рефератов ещё не взял. Железнова кидала косые взгляды и шикала, как только парень упоминал о внеплановой репетиции. Девушка просто заботилась о том, что кое-кто особо ленивый может не получить нужный зачет. И о том, что ей нужен особый парень, не абы какой, а именно принц на белом коне. С хорошими оценками, из богатой семьи и собой не дурен. В принципе, Стас подходил под описание, вот только первый пункт начал прихрамывать. Пока только на одну ногу.
— Ну, мы пойдём. За учёбу браться нужно, — подталкивая к выходу Стаса, девушка широко улыбалась и часто хлопала ресницами.
— Пока, — дружелюбно попрощался Артём, закрывая за парочкой дверь. С лестничной площадки тут же послышался дикий смех и топот.
— Мне тоже пора, — как бы невзначай сказала, не упоминая о том, что меня через пятнадцать минут около подъезда будет ждать Ардан. Парень хотел ещё раз попытать своё счастье в отношениях и совершить невозможно. А именно, сделать так, чтобы он мне понравился.
— Куда ты так рано? — времени было всего шесть часов, по идее сейчас по плану должно быть приготовление ужина и собственно трапеза. Потом домашнее задание (которое философ забыл дать) и прослушивание музыки. Но ради встречи я решила сказать, что чувствую себя нехорошо.
— Домой. Приболела что-то, — и ведь не соврала! С самого утра голова просто раскалывалась, чувствовалась усталость, ужасно жгло горло и замучил насморк. Но, так как на мне теперь висел тяжёлый груз в виде нашей рок-звезды местного масштаба и ответственность за его успеваемость, пришлось жертвовать своим здоровьем.
— Пойдём, — парень нащупал мою руку и потащил в обратно в комнату. Усадив меня на кровать, сам отправился куда-то на кухню и, гремя тарелками и чашками, искал нечто важное. Как выяснилось через 10 минут — аптечку. Сунув в мои руки электронный градусник, устроился рядом и строго предупредил. — Не смей врать на счет температуры. Я же чувствую ложь.
Мне пришлось включить его и следовать инструкции. Через какое-то время градусник противно запищал.
— Ну, что там? — нетерпеливо поинтересовался Артём. Стоит проверить, действительно ли он чувствует неправду?
— 37, - спокойно ответила.
— Врёшь.
— 38!
— Снова ложь, — стиснув зубы, прошипел. — Алиса, не играй с огнём.
— Ох, вы только гляньте, — искренне изумилась такой его злости, — а чего тебя так перекосило-то? Тоже заболел что ли?
— Алиса, — грозно предупредил, явно последний раз, и до боли сжал руку. Надо же, какие мы нервные.
— 38,8, если твой градусник не врёт. Но есть возможность, что он просто сломался, а я…
Договорить мне, конечно, не дали. Макаров парой движений повалил меня на кровать и пододвинул ближе к подушке, при этом умудрившись накрыть половиной одеяла, которую я не придавила. Попытка протестовать была прервана прижатым к губам пальцем и строгим шиканьем. Такие резкие смены настроения пугали. То мой новый друг рычал и кусался (в переносном смысле), то вдруг становился ласковым и нежным зверем., То холодный и отстранённый, как огромная ледяная глыба, то добрый и чуткий, как милая пушистая собачка. Кстати, Кай и Герда, два чудесных щенка, почему-то пропали из квартиры Макарова. Он отмахивался и не отвечал на вопрос о их местонахождении, но вчера всё-таки проговорился. Сказал, что отдал их своей старой домработнице за выдающиеся заслуги. Что именно она делала и почему этот придурок отдал милых чертеков — загадка. По большей части я согласилась на работу только из-за них.