НеТемный 3
Шрифт:
Или не по наши? То есть, не по мою душу… Опыт Десятого подсказывал, что основная слежка ведётся за бардом, а мне просто достаётся из-за близости с ним.
Я переглянулся с бардом, и тот, едва заметно кивнув мне, сделал знак двигаться по улице в сторону нашего трактира.
— Думаю, кому-то не нравится, что ты здесь вынюхиваешь, — буркнул я.
— Не понимаю… — Виол явно занервничал, — Я даже ни одной чиновничьей жены в этом городе не полапал. Кто меня сдал?
Я вспомнил ту девушку, которая встретилась нам ещё в «Сияновой прелести». Виол тогда сказал, что
— Может, кого-то в Раздорожье Павлос Солебрежский всё-таки устраивает в роли южного царя? — прошептал я.
Виол вытаращился на меня, и по его глазам я понял, что он тщательно суммирует в уме все известные ему расклады. Потом бард слегка помрачнел, и это означало, что я прав.
Политика — дело такое… Если царь Могута Раздорожский ещё переживает за крепость восточных рубежей Троецарии, то вполне возможно, кто-то из его советников считает, что можно и немного повоевать.
Не мне было объяснять царскому шпиону, как себя вести, но на всякий случай я, старательно посмеиваясь, сказал:
— Разговаривай, как обычно.
— Знаешь, громада, что самое весёлое? — спросил Виол.
— А?
— Про драконов-то мы так и не прочитали.
Не сдержавшись, я и вправду рассмеялся. Тут бард был прав — знаний у меня о Соляных Драконах явно не прибавилось, а задание Сидора никуда не делось.
Впереди тоже показались стражники. Вся толпа была гораздо ниже меня, и я поймал на себе липкие взгляды блюстителей порядка.
Да, в разгар рабочего дня скрыться в городской суете труда бы не составило, вот только это был чужой город, и улицы были мне едва знакомы. Можно было бы и рискнуть потягаться с преследователями в знании переулков, если бы не мой рост.
Ситуация мне не нравилась, да ещё меня не отпускали мысли о Креоне и Дайю. О том, чтобы самому нестись туда, сломя голову, и проверять, всё ли в порядке, речи не шло.
Да, огромная комплекция не всегда благо.
Эх, не в моих планах было жертвовать собой, но опять интуиция подсказала, что иного выхода сейчас просто не было. По моему приказу Кутень метнулся под ноги барду, прячась в его тени.
— Ты сам сможешь уйти? — спросил я, передавая барду мешочек с монетами. Золото первым утечёт в карманы стражников, если они меня задержат.
Тот молча кивнул.
— Иди к чародейке с девчонкой. Если там небезопасно, ищите другое место.
— А ты?
— За меня не беспокойся, — недовольно проворчал я, — Скоро вас найду.
— Пусть песнь Маюна ведёт тебя, — затем он шагнул в сторону и столкнулся плечом с каким-то горожанином, отчего тот выронил корзину. По мостовой рассыпался сушёный чеснок.
— Чтоб тебя Яриус высушил, моча упырева!
— Сам смотри, куда прёшь!
Виол тоже зацепился языком. Совсем рядом продребезжала повозка, лошадь заржала, забирая в сторону, чтобы не наехать на горожанина. Тот бросился собирать свой чеснок и шарахнулся от копыт.
Заворожённо наблюдая за ситуацией, я вдруг понял, что уже не вижу барда. Вот же вестник хитрости…
Повозка отъехала, снова замелькали люди, гул голосов стал равномерным. Горожанин,
Переключившись на связь с цербером, который неотступно следовал за Виолом, я увидел, что он уже на другой стороне улицы. И когда успел? Бард последний раз оглянулся в мою сторону, потом двинулся дальше, совершая рывки от человека к человеку, словно прилипая к ним. Его так и не заметили.
Глянув на головку чеснока под ногой, я только поморщился и двинулся вперёд. Как символично, наверняка тут Бездна замешана.
Стражники были уже близко, их шлемы блестели на солебрежском солнце. Они шли ко мне, рассекая толпу, как корабли пенящиеся волны.
Я оглянулся. Позади тоже покачивались алебарды. И как назло, именно на этом участке улицы не было никаких закоулков, в который можно было бы нырнуть.
Ну так и стражники не дураки, поэтому и выбрали именно это место.
Отряд из пятерых усатых блюстителей порядка, облачённых в полированные доспехи, остановился в нескольких шагах передо мной. Вокруг них люди испарялись чудесным образом, не решаясь преграждать дорогу представителям власти.
Судя по слегка растерянному взгляду усача в центре, явно командира, он искал именно Виола, и отказывался понимать, как тот смог уйти. Тут же усач коротко махнул своим, и сразу трое нырнули в толпу, надеясь ещё перехватить барда.
Я продолжил идти, как ни в чём не бывало, и даже хотел обойти парочку оставшихся стражников, но командир сделал шаг в сторону, преграждая дорогу. В грудь мне упёрлась ладонь в латной рукавице.
— Погоди, громила, — рявкнул усач.
Его подчинённый отступил в сторону и, сорвав с лезвия алебарды чехол, выставил орудие. В ответ я лишь поджал губы.
— Что я нарушил, господин?
Командир, глядя снизу вверх, недовольно посопел в усы. И я понял, что был прав — именно на меня у них ничего не было, кто-то шепнул им только про барда.
И всё же, кто? Может, архивариусу не понравилось, что кто-то интересовался чернилами, и даже бардовская магия не помогла?
— Может, и нарушил, — буркнул командир, — Ты тут южанина не видел? Роста вот такого, смуглый, чёрные волосы, глаза тёмные. С лютней мог быть.
Я с усмешкой осмотрелся. Вокруг мельтешила толпа, где две трети именно такие и были — черноокие, чернобровые, черноволосые… Да и сам командир, если не считать усов, подходил под ориентировку. Единственное, лютни у них не было.
Один я, бледный как поганка с желтоватыми, почти белыми волосами.
— Смешно тебе? Почему в броне? Чего с дубинкой ходишь?
— Так не с мечом же ходить?
Было сложно отвечать, одним глазом наблюдая за Кутенем. Виол уходил подворотнями и, кажется, какой-то стражник взял его след, используя магический артефакт.
— С твоими ручищами и дубинка — меч! Бумаги есть какие? Кто такой будешь?
В этот самый момент в одном из закоулков цербер встретил преследователя. Убивать он его не стал, но глаза здорово поцарапал — крик раненого стражника раздался в моих мыслях. Ну, зато Виол смог спокойно уйти.