Нетопырь
Шрифт:
…Вечером они сидели на кухне у Стива, попивая чай, обложившись выписками из книг и журналов, и пытались систематизировать информацию. Несколько раз заглядывала мать Стивена, но они отговаривались тем, что готовятся к проверочной работе — и их оставили в покое.
Мать лишь подивилась, что у сына неожиданно проснулась ответственность.
В конце концов Хэнк откинулся на спинку своего стула, созерцая результаты трудов.
— Читай! — велел он Стиву. — Вон сколько настрочили!
Стив прокашлялся, и с выражением начал:
— «Живые мертвые», «не мертвые», «носферату» — различные названия крупной разновидности или отряда
Вурдалаки пьют кровь в основном у близких им при жизни людей. Днем спят, поднимаются из могил глубокой ночью. Вурдалака невольно можно «приманить», упомянув его имя вслух. Живых людей не могут имитировать вовсе, тупы и кровожадны, зачастую подвержены гниению, и именно поэтому далеко не столь долговечны, как две другие разновидности «не мертвых». Летать не способны, зато хорошо прыгают и бегают, обладают огромной физической сиплой.
Упыри погибают от яркого солнечного света, днем скрываются в темных, глухих местах, однако ночью прекрасно имитируют живых людей. Примета, по которой можно узнать упыря — его речь: они разговаривают с глухим присвистом, часто причмокивая, будто что-то посасывают. Обладают усыпляющей силой, способны исчезать, проходить сквозь стены.
Вампиры наиболее опасная разновидность «живых мертвецов». Сведения о них противоречивы. По одним они могут оживать лишь после захода солнца, по другим — способны ходить и даже пить кровь днем столь же хорошо, как и ночью. Последняя версия утверждает, что вампиры должны «умирать» лишь на восходе и закате, и только утреннее или вечернее солнце представляет для них опасность. Древние легенды приписывают им способность превращаться в туман и в различных животных: летучих мышей, змей, ящериц, черных кошек и собак, вороных коней, реже — в волков, поэтому вампиров часто путают с оборотнями и волколаками. Над этими животными вампиры имеют власть, кроме собак и лошадей: те их чуют и боятся. Могут вызвать грозу, землятресение, ураган и туман. По более поздним легендам, вампиры не обладают ни оборотническими способностями, ни властью над погодой. Могут вселяться в свои портреты. Их взгляд способен не только усыпить, но и лишить сознания, когда вампир того хочет. Любят лунные ночи. Имитируя людей, ничем себя не выдают.
Всех ламий этого вида объединяет несколько общих примет: они не едят человеческой пищи, не отбрасывают тени и не отражаются в зеркалах, но некоторые легенды говорят, что вампиры могут обладать тенью и отражением, если они сыты. Все ламии имеют укромные уголки, где проводят часы своего «сна». Боятся освященных вещей, омелы, чеснока, роз, магических пентаграмм защиты. Ламий можно заговаривать, продлевая их сон на неопределенно долгое время, но заговор легко разрушается. Убивает их серебряная либо оловянная пуля в сердце или осиновый кол. Однако если кол вынуть (или извлечь пулю) кровосос вновь поднимется, потому в таких случаях голову требуется отрезать, а тело сжечь.
Общество вампиров крайне сложное и имеет свою внутреннюю структуру: есть ранги
Ф-фу-у, все! — выдохнул Стив, швыряя на стол тетрадку. — Еле осилил! И что ты понял?
— Я?.. — захлопал глазами Хэнк.
— Ну, ты.
— Лиза вампир, самая опасная разновидность ламий!
— Я как-то это осознал… — ехидно хмыкнул Стив. — Ладно. Пистолет мы купим, пулю отольем из олова и…
— В школе?! — Хэнк подскочил, едва представив последствия.
— Ну, не обязательно… Можно на улице, ночью.
— Свалился ты на мою голову! — страдальчески вздохнул Хэнслоу, возводя глаза к потолку. — Ну вот представь, что нас нашли… а найдут, сто процентов найдут! И что ты будешь доказывать? Лепетать, что охотился на вампира?.. Не смеши меня!
— А что ты предлагаешь? — насупился Стив.
— Узнать время ее вампирического сна, найти ее могилу, пойти на кладбище…
— И сесть за осквернение могил? — прищурился Стивен.
— Ну, знаешь! Лучше сесть за осквернение могил, чем за убийство!
— А если нас поймают и оружие найдут?..
— Тогда кол! Видишь, все просто: кол удобней спрятать вместе с лопатами уже на самом кладбище, и если его обнаружат, никому и в голову не придет, что это такое! А вот если найдут пистолет…ты прав, мы влипнем круто! А через ограду ночью мы уж как-нибудь перелезем, особенно налегке!
— Так ночь должна быть! А она спит на восходе и закате! — вскинулся Стивен.
Хэнк поморщился.
— Так, давай не все сразу и одновременно. Проблемы решаются поэтапно и исходя из обстоятельств, им сопутствующих. А какие у нас сопутствующие обстоятельства?..
— Ты вообще о чем?.. — приятель недоуменно воззрился на Хэнка, бестолково захлопав глазами.
— Я о том, горе ты мое, — кротко вздохнул Хэнк, — что узнавать время и способ действий надо, лишь узнав место! У нас в городе два кладбища. На котором из них ее убежище?..
— А Славу спросить…черт, а ведь не стоит, пожалуй… — сам себя оборвал Стивен, почесав в затылке. И озадаченно поглядел на друга. — Слушай, а как тогда?..
— Ты прав, как всегда, Стив! — одобрительно покивал Хэнслоу. — Вряд ли наш друг нам помощник в таком деле. Он полностью под контролем своей «баронессы» …если вообще что-то знает!
Тяжелые брови Стива круто сошлись к переносице, и было почти слышно, как скрипят его мозги, отягощенные непривычной работой.
Хэнк, напротив, был возбужден и взвинчен. Он довольно потирал руки, предвкушая опасное приключение, поминутно подскакивал и, в конце концов, вскочил и принялся мерить мелкими, суетливыми и очень быстрыми шажками кухню.
Сделав третий круг вокруг стола, он вдруг остановился, словно впечатавшись в прозрачную стенку, и торжествующе, с некой картинностью, хлопнул себя по лбу.
Звонкий звук разлетелся по всей кухне.
— Нашел! — провозгласил он, со скрытым превосходством поглядывая на туповатого соратника.
Соратник лишь пытливо на него воззрился:
— У?..
— Помнишь, Стивви, говорили, что у Элли будто бы умерла сестра? Не развалимся — побегать по нашим «многочисленным» кладбищам и поспрашивать похоронные книги. Вот и найдем, где покоится ее «старшая сестренка»! А на плане кладбища уж отыщем нужный участок…