Неторопливо, бережно, всецело
Шрифт:
— Дерьмо, — повторяет Линк.
Я вздыхаю и провожу рукой по волосам.
— Линкольн! — орёт отец. — Принеси мне то ведро.
— Принеси мне ведро, — говорит Линк. И мчится с ведром к отцу.
— Доброе утро, — тихо произносит Пит. Он поворачивается, опускает ноги на пол, а потом встаёт и потягивается, демонстрируя небольшой кусочек своего пресса, и мне хочется наклониться и лизнуть его. Боже, откуда взялись такие мысли?
— Доброе, — бормочу я и облизываю губы.
— Прекрати так
— Как? — тоже шёпотом отвечаю я. Но уголки губ всё равно изгибаются в улыбке, и я ничего не могу с этим поделать.
— Словно я леденец, который ты хочешь лизнуть, — говорит он. А потом поправляет спереди свои штаны, и я не могу не заметить там выпуклость.
— Прекрати на него смотреть, — шипит он.
Я ищу взглядом отца, но тот уже ушёл из амбара.
— Я даже не знала, что смотрю на него! — возмущаюсь я.
Пит берёт мою руку и прижимает её к своей выпирающей эрекции. Из него вырывается вздох, когда я провожу по ней кончиками пальцев.
— Рейган, — стонет он. Поворачивает бедро и коленом закрывает мне доступ. — Не могла бы ты перестать? Я бы хотел сегодня отсюда выбраться.
— Лизать как леденец? — спрашиваю я, не в силах выкинуть эту мысль из головы. — Ты так можешь?
Он ухмыляется и почёсывает затылок.
— Ну, я-то нет. А вот ты бы могла.
Его голос мрачный и немного неразборчивый от того, что он только проснулся.
— Забудь, — говорит он. А потом ставит меня на ноги и оставляет на моих губах лёгкий поцелуй.
— Эй. — Я отталкиваю его. — Несвежее дыхание.
— Мне всё равно, — отвечает он и тянется, чтобы быстро меня поцеловать. Но я подставляю щёку. — Ну пожалуйста, — умоляет он.
Я вытягиваю губы и быстро чмокаю его, стараясь не дышать.
— Уже лучше, — мурлычет Пит. А после спрашивает: — Может, мне лучше пойти и поговорить с твоим отцом?
Так мило, что он вообще об этом подумал.
— Сомневаюсь, что это хорошая идея.
Я слышу ржание лошади и вспоминаю, почему мы вообще остались ночевать в амбаре. Встаю на тюк сена, чтобы взглянуть на Текилу. Она уже на ногах, и, по всей видимости, мне не стоило так переживать. Моя девочка справилась.
Пит кладёт руки мне на плечи и прижимает меня к себе. Отец врывается в амбар, хлопнув дверью. Я подпрыгиваю, но Пит меня не отпускает.
— Пит, тебе никуда не нужно идти? — спрашивает отец. — Например, в свой домик, в свою кровать?
Пит кивает.
— Да, сэр, — отвечает он и поворачивается ко мне. — Ещё увидимся?
Я киваю. А желудок делает сальто, когда он прикасается своими губами к моим.
— До встречи, мистер Кастер, — говорит он.
— Иначе и быть не может, — отвечает отец.
Он ещё несколько минут грохочет где-то в амбаре, пока я кормлю Текилу морковкой.
— Хорошо спалось? — рявкает отец, не поднимая головы от своего занятия.
Я киваю. От одной только мысли об этом мой желудок устремляется вниз.
— На самом деле, да.
— Рейган, — вздыхает отец.
— Да, папа, — отвечаю я сладким голоском. Он в бешенстве, но я его не успокою. И, наверно, я этого заслуживаю за то, что провела всю ночь в амбаре с Питом.
— Не вынуждай меня убивать этого мальчика, — предупреждает он.
— Да, сэр, — отвечаю я, опустив голову, чтобы он не заметил мою улыбку. — Хотя тебе следует знать, что мы не делали ничего плохого. Он вёл себя как джентльмен. Он просто… — Я расправляю плечи. — Он просто обнимал меня.
Отец резко вздыхает. Я не позволяю никому к себе прикасаться, и он это знает. В этой ситуации я с тем же успехом могла бы сказать «он всю ночь трахал меня». Не сомневаюсь, с точки зрения отца это было бы примерно одно и то же.
— Хорошо, — бормочет он. И продолжает бросать сено лошадям, по одной охапке каждой.
— Папа, — зову я. Он останавливается и поворачивается ко мне. — Это ведь нормально, что я, возможно, влюбилась в него?
Глаза отца расширяются, и он вздыхает.
— Рейган, — спокойно произносит он. — Тебе стоит поговорить об этом с мамой.
— Хорошо… — отвечаю я.
— Если ты хочешь обсудить, как лучше дать ему по яйцам, — говорит он и показывает пальцем на свою грудь. — Тогда я к твоим услугам. Но если ты хочешь поговорить о чувствах, эмоциях, контрацепции и прочем, то иди с этим к маме.
— Как это ты так быстро перешёл от чувств к контрацепции? — Я просто обязана спросить.
— Потому что так всё и происходит, Рейган. Люди очень быстро переходят от сильных чувств к контрацепции. Для мужчин это естественно. — Он снимает свою кепку и проводит рукой по волосам. — Когда-то и мне было двадцать один год.
— Именно тогда ты встретил маму, — говорю я с улыбкой. Видно, что ему неловко. Поэтому я напираю дальше: — И вы перешли от глубоких чувств к контрацепции? — спрашиваю я, щёлкая пальцами. — Вот так?
— Нет, — отвечает он, отводя взгляд. — А как, по-твоему, появилась ты?
Теперь он улыбается и кивком указывает в сторону дома.
— Иди и поговори с мамой.
— Слишком много информации, папа, — напеваю я. — Слишком много информации.
Поворачиваюсь и иду в сторону дома.
— Рейган! — зовёт отец.
Я оборачиваюсь.
— Пит — хороший парень, — говорит он. — Но он всё-таки парень.
— Мы не будем торопиться, папа, — отвечаю я. Чувствую, как краска приливает к моему лицу.