Нетрацы. Тетралогия
Шрифт:
– А как прикажете понимать то, что геммы его враги, а он должен уничтожать врагов геммов. «Враг моего врага мой друг», – с запалом сообщил свои выводы инженер. – Что это за разведчик, который при сканировании сообщает, что он агент, хотя его легенда – сотрудник дипломатической миссии. Как это он не знает, кто дал ему задание уничтожать врагов геммов. Получается, в одном случае они враги, в другом друзья.
– Не могу разобраться, – задумчиво произнес Самум, – что он говорил о кольце перехода. Кольцо может убить и одновременно сохранить жизнь. Он утверждает, что не читал священную книгу геммов
Вопросы были поставлены. От принятия по ним решения зависела жизнь членов группы, и Колдун с Самумом перевели взгляды на командира, от мнения которого теперь все зависело.
– За блоком наверняка скрывается второе «я» Каянова, – задумчиво проговорил Шаман. – Нестыковок слишком много. Кодовой фразы, позволяющей раскрыть суть задания и второй личности, мы не знаем. Никто нам не скажет, как проявляется психика второго «я», через десять лет, без корректировки. Отправляя нас сюда, разведчики не надеялись, что их агент жив, и как всегда смухлевали. Посчитали, что нам эти знания не понадобятся. Просто так они секретами делиться не пожелали. Не их стиль. Прямой угрозы для нас нет. Будем сотрудничать с Крисом дальше.
– Командир, – официально обратился к Шаману Колдун. – Ты знаешь принцип приоритета. Все сомнения толкуются в пользу выполнения задания. Даже возможная причина его провала должна быть устранена.
– Этот вопрос обсуждать не будем, – спокойно проговорил Шаман, глядя прямо в глаза Колдуну. – Боря, ты теперь тень Каянова, и мы еще имеем добровольную тень в лице Колдуна. Продолжаем работать и помним об опасности. А ты, Миша, мне однозначно ответь. Геммы наши враги?
– В плане выполнения задания? Да.
– А вообще?
– Не знаю.
– Вот и он, возможно, не знает.
– Они работают на гаюнов, значит, наши враги.
– Но ты в этом не до конца уверен. Я прав?
Шаман подождал реакции Колдуна, но ее не последовало.– Прекращай свою черно‑белую логику. В жизни есть множество оттенков. Всем отбой, – закрывая прения, проговорил он.
Путь на Сотай
Утром все поднялись одновременно, связанные единой биологической волной активности. Едва Шаман сел на диване, как в гостиную вошел Самум и тут же из спальни появились Колдун с Крисом.
Диверсанты были сосредоточенны и молчаливы. Не слышалось подначек, типа «Урчащего от голода желудка Колдуна, который не давал ночью спать. С рекомендацией есть побольше на ночь» или «Помятом носе Самума, с предложением подарить для него футляр, чтобы основная красота южанина оставалась всегда в форме».
Ночной котенок разногласия, пробежавший между посвященными в тайну ночью, не успокоился, а продолжал свой бег в головах диверсантов.
– У вас что, плохое предчувствие? – переводя взгляд с одного на другого, спросил Каянов. – Бродите, как увидевшие дурной
– Командир с Самумом проснулись в больших сомнениях, – отреагировал Колдун.
– А в чем сомнения?
– Сейчас расскажу, – ехидно улыбаясь, проговорил инженер. – Просыпаются утром оба и – бац! – в голове вопрос. ОНО или не ОНО?
Рассказчик примолк и, не торопясь, стал отхлебывать горячий сол.– Что оно?
– Вот я и говорю, что перед ними вопрос. ОНО или нет. Прислушиваются оба. Нет. Кажется, показалось. А тут опять сигнал в голове. Может, все‑таки ОНО. Задумчивыми стали, молчаливыми. Сам видишь. Пытаются разобраться в ситуации. ОНО или нет. Где уж тут разговоры разговаривать, когда такой серьезный вопрос стоит, а конкретного ответа пока нет.
Инженер явно тянул резину с рассказом, одновременно гипнотизируя взглядом благодарного слушателя.
– Так в чем дело? – спросил заинтригованный Каянов.
– Прошло немного времени, – продолжал Колдун, глядя поверх чашки, – и у них опять появились серьезные предчувствия. Нет, кажется все‑таки ОНО, с малой долей сомнения сейчас думает каждый из них, пытаясь поймать окончательную фазу формирования ответа.
– А на что надо ответить?
– Вон, видишь, Самум пошел, – указал на уходящего из гостиной психолога Колдун. – У него ответ уже есть. Оказалось ОНО. Желание пос…
Тот повернулся и, показав инженеру кулак, скрылся в проеме двери, ведущей в туалет.
До Каянова наконец дошло, о чем говорит инженер, и он расхохотался.– Ну слава местным богам. Все в порядке. А то я уже начал нервничать.
– Можешь еще немного попереживать. У него осталась еще одна проблема – вовремя снять штаны.
– Миша, заканчивай травить. Что ты вечно цепляешься к Борису?
– Командир, сам ведь говорил. Хорошая шутка выживать помогает, – и обращаясь к Крису, продолжил: – Был у нас один эпизод на Хоборе. Я только в группу попал. Зажали нас перекрестным огнем. Отстрелялся я с позиции. Чувствую, вот‑вот достанут. Надо место менять, и стал отползать. Честно признаюсь, мороз по шкуре, страх. А этот тип кричит из‑за угла, – Колдун кивнул в сторону Шамана. – Задницу, орет мне, спрячь. Подранят, выносить буду только раненую часть тела, если что от нее останется. Страх куда‑то исчез. Выполз я, короче, и ее в целости сохранил. Все‑таки своя, родная, не у дяденьки.
Утро закончилось, как обычно, легким трепом, и через несколько минут, забросив на плечи рюкзаки, диверсанты двинулись к выходу, покидая место, которое по привычке, мысленно, называли домом.
Убор присоединился к ним, когда они поднялись на поверхность в зоне контейнерной площадки грузового терминала. Самум с Колдуном сразу почувствовали его появление и озабоченно взглянули на Шамана. Тот сделал знак рукой, показывая, что все в порядке и сущность находится под его контролем.
Крыса тоже ощутила присутствие нового спутника и, тревожно пискнув, предупреждая хозяина, стала жаться к его ногам. Каянов встревоженно завертел головой.