Неучтённый фактор

Фельбер Дарья

— Уйдёшь? — слегка модифицировал вопрос оборотень, продолжая неподвижно сидеть в кресле, только глаза горели жёлтым в полумраке. Жаль, рук не видно. Думаю, когти уже во всю длину вылезли.

— Ну разумеется, — я сбросила куртку и наклонилась расшнуровать ботинки, когда их величество покинули насиженное место. Вихрем пронесясь через всю комнату, Моррин сбил меня с ног и, по инерции завалился вместе со мной на кровать, после чего мы синхронно охнули и расцепились. Я — потому что полтора с лишним центнера не уступающей по жёсткости дереву массы сверху, да ещё и с разгона — это вам

не шуточки. Чуть не раздавил, носорог такой. А у самого Мора, видимо, ещё не до конца срослись рёбра.

— Что ж ты творишь? — кое-как вдохнув, я залезла на него и хорошенько подпрыгнула, невразумительно отыгрываясь. — Раз тебе гипс прописали, то и меня за компанию — туда же? Между прочим, на „И в горе и в радости…“ я не подписывалась.

Он тихо, но предупреждающе рыкнул, продолжая смотреть на меня снизу вверх.

— Ну куда я от тебя уйду? — сдалась я, демонстративно подёргав перстень. — Нет, уйду, конечно. Когда-нибудь, и ненадолго. Так что терпи ближайшие сорок лет, пустырник для нервов заготавливай в сезон. Намучаешься ещё, гарантирую.

— Почему сорок? — оборотень легко перетёк в сидячее положение и обхватил меня за талию. Ну и пресс! Я потом как-то попробовала с седлом на животе. Ага. — Это в твоём мире такие странные ограничения?

— Типа того. Мы дольше не живём, — просветила я. — Ну, может, до восьмидесяти ещё доскриплю. Так что, если очень повезёт, то наследников будет максимум один.

— А что, эликсиров долголетия у вас нет? — глаза цвета расплавленного золота округлились, когда я отрицательно помотала головой. Из всего, что я ему рассказала про свой мир, по-моему, только это по-настоящему его и шокировало. — Какой кошмар!

— А что, у вас есть? — вот это интересно. Я, между прочим, уже начала себе представлять, как мы будем через те же сорок лет смотреться: седая я и красавец он.

Ужас какой.

— Ну, разумеется. Как, по-твоему, эльфы умудряются тысячи лет жить? Да в одном моём замке человеческие женщины, одна вторую сотню разменяла, а вторая практически с самого начала у нас, при том, что здесь люди редко до пятидесяти доживают.

— А ты тоже…?

Мор улыбнулся.

— Дважды. Когда двадцать исполнилось и потом раз. Лет пятнадцать прошло после нашего тут появления, а после смерти начинаешь быстро стареть. Хорошо, Ориэль уже появился и выручил.

Я поёрзала, поудобнее устраиваясь.

— А не из-за проклятия?

— Из-за него тоже, но мы-то об его этой стороне не знали. Ориэль, когда мою кровь исследовал, только за голову хватался и своим зельеварительским талантам поражался. В состав эликсира входит одна травка, которая и замедлила действие проклятия. Иначе ты бы сразу Маркина встретила вместо меня, — невесело усмехнулся он. — А с ним, как сама понимаешь, договориться бы не получилось.

Я представила себе разъярённого безвременной смертью старшего брата Воррока — младшего и поёжилась; потом пошевелила мозгами и задала очередной гениальный вопрос.

— А почему вообще так мало смешанных пар?

Тут он снял меня с колен и пересадил на кровать рядом.

— Вот не нравится мне эта тема. Нет, правда, спроси о чём-нибудь другом.

— Ну, Мор! Так не честно.

К тому же, после того, что я про вас за это время узнала, уже ни чем ты меня не испугаешь.

— Ты из меня скоро верёвки вить начнёшь, — прокомментировал мой упрашивающий взгляд оборотень.

— Неправда. Вот скажи мне нет, — спровоцировала я.

Он всерьёз задумался.

— Не могу. Точнее, не хочу, а потому и не могу.

— Тогда, колись, — очень захотелось растаять на месте. Тем более, что такие вещи Моррин говорил очень редко.

— Потому что человеческие женщины нас вообще не привлекают. Если ты наш разговор с Ориэлем целиком подслушала, то могла бы и сама догадаться. Даже наоборот, — со вздохом выдавил он. — Смешанные пары встречаются крайне редко. В этом наше отличие от эльфов. В каждой деревне с десяток полукровок. Должно какое-то невероятное генетическое совпадение произойти. Да и то, такое только в этом мире стало возможным: раньше ни одному оборотню и в голову взбрести не могло с человеческой особью скреститься. Это была вторая ловушка заклятия: даже если бы нашлась девица, согласная добровольно или принудительно поучаствовать в его снятии, ничего бы не получилось чисто физически, да и вообще — проще самому повеситься при одной только мысли о таком извращении. Ты — исключение, а поставь передо мной какую-нибудь другую человеческую женщину для… скажем так, размножения — и стошнить может.

— Что, так плохо? — я даже на живот улеглась и голову ладонью подпёрла, заслушавшись.

— Ты как-то спросила, в какой ипостаси надлежит бесчестить, — привёл очень живописный пример Мор. — Как тебе идея?

Я задумалась.

— Если научусь в кого-нибудь превращаться, то идея даже интересная. И нечего так улыбаться. Это ты на меня плохо влияешь. А на тот момент… И правда, давай тему сменим.

Кусочки головоломки становились на свои места.

— Посмотрел я на наши замковые… отклонения, и решился стандартно проверить. Уж очень надоело в собственном психическом здоровье сомневаться. Ни днём ни ночью покоя не было, — уже сам для себя продолжал оборотень, наверное, чтобы выговориться.

— А сейчас? — уточнила я.

— И сейчас нет, — он вновь сгрёб меня в охапку. — Попробуешь опять среди ночи сбежать, начну привязывать к кровати.

— А плеть тебе не одолжить? — вот уж чего больше не собиралась делать, так это куда-то бегать, раз уж у нас всё так серьёзно. Подумать только, такая из себя вся современная, а даже невинность умудрилась в законной паре потерять. — Будет мне тогда не только шапка, но и шуба и варежки и ушки для эротического костюмчика: мех у тебя поприличнее теперь выглядит.

— Ты вязать не умеешь, — уверенно отпарировал оборотень, совершенно не впечатлившись.

— Ну и что? Для такого случая научусь, — хмыкнула я. — Или превращу тебя в кого-нибудь… что будет проще, я подозреваю.

— Меня — не получится. — Мор поднял голову, к чему-то прислушиваясь. — А если не терпится потренироваться — лучше вот его.

Он кивнул в сторону открытого окна.

— Там один эльф только что своей подружке хвастался, будто тебе хвост наколдовал. Когда это он успел? И куда хвост делся?