Неудачница

Тумбочкина Агрипина

— Не надо в больницу, все хорошо, — я скорчила рожицу.

— Аля, скажи мне, пожалуйста, это правда? — я вывернулась из его рук и отодвинулась к самой двери.

— Что, правда? — 'услышал, черт его дери!

— Ты беременна? — в его голосе проскользнула надежда.

— Беременна, — сухо подтвердила я.

— Это мой ребенок? — 'ну что за глупый вопрос!

— Нет мой! — 'какой вопрос, такой ответ!

— И все-таки?

— Твой.

— Откуда такая уверенность? — я покраснела до кончиков ушей и отвернулась к окну.

— Я

девушка чистоплотная, поэтому всегда предохраняюсь, а ты тогда особо не поинтересовался моим мнением, — во мне закипала злость.

В машине повисла тишина.

Я злилась и молчала, но как не странно чувствовала себя вполне живой, и отчасти счастливой. Рука сама собой потянулась к животу, а через мгновение ее накрыла теплая ладонь Никольского. Я повернула голову.

— Значит муж, да? — гневно выплюнула я, а он лишь пожал плечами, мол, прими как данность, — что ты сказал моим родителям?

— Ты в командировке в Германии, и я ничего не говорил, но Сергей Михайлович любезно согласился мне в этом помочь, — я зло сузила глаза.

— Может, еще и про Макса просветишь? — глаза Никольского потемнели.

— Почему бы и нет, — спокойно ответил он, — твой мальчик оказался очень понятливым, когда речь зашла о работе его отца…

— О! Мило. Можешь не продолжать, надеюсь, все помехи на подходе к моему телу ты устранил! — язвительно заметила я.

— Какой острый язычок у моей супруги, — тихо прошептал Никольский, подвинувшись вплотную ко мне. Слово 'супруга' неприятно защекотало нервы, подняв возмущение подобно волне цунами. Но дурнота, подкатившая так незаметно, свела на нет все эмоции.

Никольский, заметив мое позеленевшее лицо, нежно приобнял меня за плечи, а я уткнулась лбом в его грудь.

— Ммм…как же плохо, — простонала я, — останови машину.

— Прямо сейчас? — спросил он, поглаживая меня по голове.

— Да, иначе будете себе машину отмывать и материться, — после моих слов машина замерла, а я мысленно принялась уговаривать взбунтовавшийся желудок успокоиться. Через некоторое время мне это удалось.

— Поехали, — буркнула я.

— Аля, — тихо позвал меня Никольский.

— Что?

— Тебе все же нужно показаться врачу, — я оторвала голову от его груди и умоляюще посмотрела в его глаза.

— Нет, пожалуйста, не надо в больницу.

— Я не оставлю тебя там, это будет только осмотр. Хорошо? — после его слов я совсем скисла.

— Ладно, только осмотр и никаких больничных коек, — и снова уткнулась в его рубашку.

Когда мы приехали к клинике, меня снова мутило, поэтому до кабинета врача меня Никольский нес на руках. Там нас уже ждали. Сгрузив меня на кушетку, Никольский вышел из процедурной, а его место заняла молодая женщина.

— Здравствуйте, расскажите, что у вас случилось.

— Хм…сегодня я сделала тест, и поняла, что беременна. Потом видимо переволновалось и меня скрутило от боли так, что я упала в обморок,

но сейчас вроде все нормально, — врач внимательно выслушала меня.

— Хорошо, раздевайтесь и проходите за ширму, — я обреченно вздохнула, стянула штаны и полезла на пыточное кресло.

Ненавижу гинекологов…

Дальше меня осмотрели со всех ракурсов, высосали литр крови и выпроводили из кабинета, где сдали нервничающему Никольскому. Как только состоялась передача с рук на руки, я благополучно погрузилась в черное забытье.

Крови-то они зря столько выцедили, вампиры блин недоделанные!

Глаза открывались неохотно, телу так вообще было тепло и комфортно. Я сладко зевнула и потянулась. Разлепив непослушные веки, удивленно уставилась на окружающую меня обстановку.

Большая комната, стены темно-шоколадного цвета с рисунком из цветов сусального золота. Кровать, на которой я собственно и располагалась, около нее ночной столик. Окно плотно зашторено, так чтобы в комнате царил полумрак.

— Большая, удобная. Похоже, кто-то решил привезти меня к себе в гости, — я откинула одеяло, и спустила ноги вниз, отметив, что кто-то очень заботливый переодел меня в мужскую шелковую пижаму темно-синего цвета.

Встала с кровати, а босые ступни утонули в пушистом ворсе ковра.

— Ммм…приятно, — заприметив в дальней стене дверь, прошла к ней, — боже…ванная, наконец-то, я смою с себя запахи больницы.

Ванная комната поистине оказалась произведением искусства. Посередине располагалась старинная чугунная ванная на ножках в форме львиных лап, в углу стыдливо пряталась современная душевая кабина, сбоку от нее прочие удобства. Над двумя раковинами висело огромное зеркало, по бокам которого располагались два шкафчика, в которые я беззастенчиво сунула свой любопытный нос.

— И это все мне? — с сомнением протянула я, разглядывая батарею различных дамских примочек.

— Тебе, — от тихого голоса Никольского я подпрыгнула на месте и схватилась за сердце.

— Никольский, никогда так больше не делай, иначе повторное лечение в психушке мне обеспечено, — возмущенно выговорила я, пряча глаза от его пристального взгляда, — перестань, что я музейный экспонат какой?

— Нет, ты намного интереснее, — я обреченно закатила глаза, — тебе что-нибудь нужно?

— Я тут надолго?

— Насовсем.

— Даже так? Что ж, этого следовало ожидать, в таком случае мне нужна одежда, лучше джинсы и простая майка, и обувь, все остальное я могла бы забрать из дома…

— Нет, — резко прервал меня Никольский, — исключено, напишешь все, что тебе нужно.

— Да не вопрос, одежда должна быть у меня на кровати через час, — я мстительно посмотрела на него и добавила, — а еще через пару часов, хотелось бы сидеть в кресле парикмахера, — с этими словами я выпихнула ошарашенного Никольского из ванной и закрыла дверь на замок.