Неудачница

Тумбочкина Агрипина

— Вика, по-моему, я ясно дал понять. Иди в свою комнату, — девушка насупилась, но с места не сдвинулась, — или тебе напомнить, кто виноват во всей этой ситуации? — вкрадчиво поинтересовался Вик. Никольский непонимающе переводил взгляд с девушки на Виктора.

— Что все это значит? — Никольский задал вполне закономерный вопрос, а еще ему дико хотелось встряхнуть Виктора.

— Вика! — рявкнул Вик, а девушка бросилась прочь, застучали по лестнице каблуки, где-то наверху хлопнула дверь и все стихло.

— Андрей, — Виктор посмотрел на него в упор, — скажи,

кто тебе Саша?

— Жена, — коротко ответил Андрей, внимательно следя за реакцией компаньона, — она тебе не сказала, так?

— Не сказала, видимо у нее на то была масса причин, — парировал выпад Никольского Виктор.

— Несомненно. Так как Аля оказалась у тебя? — Андрей на провокацию не поддался, решив перейти от обмена колкостями, к причинам.

— Вика…она устроила похищение Саши, после чего ее привезли в мой охотничий домик, где заперли в комнате, в которой я хранил оружие. Там я ее и нашел, остальное, — он тяжело вздохнул, — Саша, если захочет, расскажет сама.

— Вот значит, как, — раздраженно произнес Никольский, его руки до этого покоившиеся на подлокотниках нервно дернулись, пальцы сжались в кулаки, — что у тебя с ней?

— Что ты имеешь в виду? — язвительно ответил Виктор, растягивая губы в насмешливой улыбке.

— Ты знаешь, о чем я! — Никольский начал заводится.

— Я не спал с ней, если ты об этом. Плохо ты думаешь о своей жене, она очень переживает твои выкрутасы. Иногда мне казалось, что еще немного и из ее глаз уйдет рассудок. Ты представляешь, в каком состоянии она укатила?

— Это я во всем виноват! Твоя сестра свалилась мне как снег на голову, я не знал, как от нее отделаться! Черт! Дура, какая же она дура! — Никольский вскочил с кресла, принявшись мерить комнату шагами, — и какой же я идиот! Ее надо найти и вернуть, я поеду прямо сейчас!

Виктор покачал головой, и отвернулся от разнервничавшегося Никольского.

— Сейчас это бесполезно, даже если ты ее найдешь, боюсь, она не станет с тобой разговаривать. Дай ей время, пусть девочка успокоится, — Никольский замер, непонимающе глядя на Виктора.

— Ты не понимаешь!

— Чего?! — вспылил Виктор.

— Она ждет ребенка, моего ребенка! Ей нужен уход, забота!

— Андрей, ты полный кретин!

— Я знаю.

После этих слов в комнате повисла тишина, они больше не спорили, каждый думал о своем. А наверху в своей спальне Вика билась в бессильной истерике, кляня старшего брата за непонимание, Андрея за бесчувственность и холодность, Сашу за то, что она просто дышит тем же воздухом и ходит по той же земле.

Ветер перемен. Неудачница.

Там, на голой дороге земли,

Крылья тонкую пыль собирают.

Я иду и спешу, забывая пути,

Тропы новые в миг создавая.

Но тернисты они, беспощадны, жестоки,

Кровь здесь платит покой и покоем,

Растворяя в нем боль,

Точно в иллюзию пеленает.

Г.А.

Когда пути неодинаковы, не составляют вместе планов.

Конфуций.

Ветер

из открытого окна машины бил в лицо, отчего из глаз срывались слезы, но это мне совершенно не мешало, ведь я чувствовала себя счастливой. Все же это правильное решение сбежать от двух больших и мужественных проблем. А о чем уж они договорятся, меня не касается, пусть хоть поубивают друг друга, главное я свободна. Пускай это только иллюзия…пока иллюзия, и в скором времени она легким взмахом ресниц упорхнет, но я постараюсь отодвинуть этот момент как можно дальше.

Долгая дорога меня совсем не утомила, даже наоборот придала сил для борьбы. Город, мой родной и любимый он проплывал мимо меня, вздыхал и приветствовал свое дитя, которое вернулось в его объятия. Наши чувства как никогда стали близки, хрустальная пленка, сковавшая сердце дала трещину, и через нее бурным потоком полилась радость от встречи с городом.

Я улыбалась. Но хотелось большего: хотелось бродить по залитым послеполуденным солнцем улочкам, заглядывать в блестящие окна и витрины, смело шагать по пыльным, изъеденным временем тротуарам, смотреть в лица таких разных прохожих, хотелось жить. Только это все потом, сначала домой в старенькую панельную девятиэтажку с обшарпанным подъездом, где меня ждет моя семья.

— Мама я уже еду… — сказала я, а ветер подхватил мои слова, унося в свою копилку.

Машина нехотя продвигалась по запруженным улицам, хотелось уже скорее очутиться среди дорогих мне людей, рассказать, объяснить… Мама она поймет, поможет, ей будет плохо от моего решения, мне же не оставили выбора. Значит надо сделать так, чтобы он появился и возможно тогда я поверю в утверждение: 'человек сам кузнец своего счастья и судьбы'.

Но прежде, чем повернуть к своему дому, я припарковала машину около здания офиса Никольского.

Никогда здесь не была, посмотрим.

Заглушив машину, я обернулась назад, на заднем сидении, как ни в чем не бывало, отдыхала моя сумка.

— Хм…наверное Вик нашел ее в сторожке, — подхватив внезапно обнаруженный аксессуар, я вышла, не забыв поставить автомобиль на сигнализацию.

Легко взбежав по лестнице на крыльцо, толкнула тяжелую входную дверь, оказавшись в объятиях прохладного помещения.

Вопреки моим ожиданиям, просторный холл не стал жертвой сурового офисного ремонта, радуя глаз теплыми тонами мореного дуба, патоки и терракоты. Окинув помещение внимательным взглядом, зацепилась за не менее любопытный взгляд девушки, скорее всего администратора. Подходя к стойке, я приветливо улыбнулась.

— Здравствуйте, чем могу помочь? — вежливо спросила девушка.

— Здравствуйте, я хотела бы кое-что передать Андрею Станиславовичу. Вот, — я положила на стойку ключи от машины. Девушка, несомненно, удивилась, но сохранила невозмутимый вид.

— Как мне сообщить о вас? — я на секунду задумалась, стоит это делать или нет.

— Вы можете передать ему записку? — девушка раздумывала.

— Если нет, то нестрашно. Спасибо вам, — и я развернулась, чтобы уйти, как она меня окликнула.