Неукротимый: возрождение
Шрифт:
Когда он вошел в гостиную, его взгляд остановился на мне, сидевшем рядом с его женой, и когда он увидел ее слабое состояние, он сделал выпад.
— Ты ублюдок. — Он бросился вперед, а Хэппи и Юлий встали, направив на него свое оружие. Тяжело дыша, у Аслана хватило здравого смысла поднять руки и сделать шаг назад. Он посмотрел на меня, его ноздри раздувались от гнева. Он проговорил сквозь стиснутые зубы: — Она больна.
Я использовал дуло своего пистолета, чтобы почесать висок.
— Вижу. — Я оглянулся на Асю, которая теперь смотрела на своего мужа широко раскрытыми, извиняющимися глазами, и снова
Вена на виске Аслана вздулась, его лицо скривилось, и он ткнул в меня пальцем, прошипев:
— Ты, не произноси ее имени!
Он явно любил эту женщину.
Какого черта он делал с Линг?
Я рискнул взглянуть на женщину.
Единственное, что имело смысл, так это то, что он не занимался сексом дома.
Мои губы сжались.
Неправильный выбор привел к плохим обстоятельствам, и теперь он застрял. Я надеялся, что Линг того стоила.
— Я в порядке, — сказала женщина рядом со мной. — Он ничего не сделал, ашкым (с турец. — любовь моя). — Она моргнула, глядя на меня, тяжело сглотнув. — Пока нет.
Облегчение нахлынуло на Аслана, и он попытался успокоиться. Настороженно переводя взгляд с нас троих, он оценивал свое положение. Его неминуемую гибель.
— Почему ты здесь?
— Ты знаешь почему, Садык. — Понизив голос, я произнес: — Я здесь из-за женщины.
Аслан выглядел смущенным.
— Женщины, которая еще пару недель назад думала, что я мертв.
Чертов турок начал понимать, в чем дело.
— Смертоносной гадюки, — объяснил я. — Дракона, который пришел в мой дом посреди ночи, сделал угрожающий жест моей женщине и поставил мишень на ее хорошенькую головку.
— Не знаю, о чем ты говоришь, — произнес он, но его прищуренные глаза говорили о многом.
Он был готов поговорить, но не в присутствии своей жены.
Ну и хрен с ним.
Я никогда не играл по правилам.
Неужели он забыл, кто я такой?
Трон принадлежал кому-то другому, но мы все знали, что если я захочу его вернуть, все, что мне нужно будет сделать, это заявить, что он мой.
— Конечно, знаешь, — пробормотал Юлий. — Ты проводил почти каждую ночь в ее городской квартире до раннего утра. — Он посмотрел на Асю. — Что? Ты не знала, что твой муж трахает Королеву Драконов? — Когда и без того бледное лицо Аси стало фарфоровым, и она вопросительно посмотрела на своего мужа, Юлий бросил ей свой телефон. — У меня есть несколько хороших фотографий для тебя, принцесса. — Он снова повернулся к Аслану. — О, прости. Это была чушь про «ей не нужно знать»?
Ася пролистала фотографии, и ее дыхание участилось. Когда телефон с грохотом выпал из ее рук на деревянный пол, она поднесла дрожащие руки ко рту, тихо покачав головой, и подняла заплаканные глаза на своего мужа, теперь зная уровень его предательства.
Аслан с трудом сглотнул.
— Это не то, на что похоже, — сказал он ей, но для всех в комнате это прозвучало слабо.
— Я скажу тебе это один раз, Садык, — сказал я, прежде чем предложить свой совет. — С этой женщиной что-то не так. Линг — это чума в этом мире. Она разрушит твою жизнь всеми возможными способами, и когда ты не дашь ей
Аслан посмотрел на свою жену с такой грустью, какой я никогда не видел у обычно уверенного в себе мужчины.
— Это не было запланировано, — сказал он ей, его грубый голос дрогнул. — Мне так жаль, султаным (с турец. — моя принцесса).
Я видел, что до них начало доходить, но мне нужно было, чтобы они знали, какова моя позиция по поводу отношений гребаного турка с Королевой Драконов.
Повернувшись к женщине рядом со мной, я протянул руку, и она неохотно вложила свои дрожащие пальцы в мою раскрытую ладонь. Я обратился к ней напрямую: нахер ее мужа.
— Должен кое в чем признаться. Я пришел сюда не для того, чтобы причинить тебе боль, но… — когда она моргнула, ее ресницы увлажнились, — … вижу, что это то, что я здесь сделал, так что мне жаль. — Я похлопал ее по холодной руке и облизнул губы. — Твой муж должен сделать выбор, и я надеюсь, что он сделает правильный выбор, потому что… — я заглянул в ее глаза, нуждаясь, чтобы она увидела, насколько я серьезен, — … если я вернусь сюда снова, — мрачно произнес я, — то буду последним, что ты когда-либо увидишь, принцесса.
Она сделала судорожный вдох, прежде чем понимающе кивнула.
Я положил ее руку ей на колено, накрыв ее своей, и сосредоточился на сломленном человеке в другом конце комнаты.
— Что тебе нужно понять, Аслан, так это то, что Линг может быть сумасшедшей, но… — я отпустил руку его жены и встал, подходя к нему, и когда заговорил снова, мой тон был мрачным, — но я научил ее всему, что она знает. — Я подошел ближе и тихо пробормотал: — Ты хочешь безумия, брат? — мой прищуренный взгляд опустился на него, когда я скривил губы. — Трахни мою семью, и я покажу тебе, что сумасшествие Линг не имеет ничего общего с моим.
Я оглядел его с ног до головы, затем прошептал:
— Ты давал клятвы этой женщине, ты кусок дерьма. Это для тебя ничего не значит? — Я видел, как исказилось его лицо. — Она больна. — Упала первая из его слез. — Ей нужен ее муж, а ты оставляешь ее одну, трахаясь с психопаткой? — он закрыл глаза, и я пробормотал: — Что с тобой не так? Возьми себя в руки и будь тем гребаным мужчиной, который нужен твоей жене, пока у тебя еще есть время.
Когда он задрожал от переполнявших его эмоций, которые он пытался сдержать в себе, с пистолетом в руке я обернулся и спросил:
— Эй, Ася? Хочешь, чтобы я разделался с этим ублюдком ради тебя?
— Нет! — закричала она, ее тело сотрясалось от рыданий. — Нет, пожалуйста. Пожалуйста, не надо. — Она потянулась к мужчине, который ее не заслуживал, и тихо заплакала: — Пожалуйста. Я люблю его.
Тогда Аслан открыто заплакал, и я не увидел в его глазах ничего, кроме стыда.
Хорошо. Я здесь закончил.
Я поднял руку и ткнул его в грудь.
— Тебя спас ангел.
И с этими словами мы ушли, оставив между нами кровавый след из разбитых сердец.