Неуловимый бандит

Брэнд Макс

Глава 20

Миссис Стилл была явно расстроена.

— Боже ты мой! — истерично воскликнула она, хватаясь за сердце.

— Наверное, мне лучше уйти, — предположил Пенстивен. — Кажется, она не хочет, чтобы я здесь оставался.

— Кажется или не кажется — это не про нее, — возразила миссис Стилл.

— Но если бы она и в самом деле была настроена против, то объявила бы об этом сию минуту и без обиняков. У этой девчонки, что на уме, то и на языке. Ну, я прямо-таки и не знаю, что сказать. Она все твердит,

что хватит с нас и одного постояльца — его зовут Дейв Белл. Но, видимо, этого ей показалось мало, и теперь она вынуждает съехать и его. Так что и он проживет у нас лишь до конца месяца. Если уж эта девчонка что-то вбила себе в голову, то переубедить её уже невозможно. Не знаю, что вам теперь и сказать!

— Если я останусь, — проговорил Пенстивен, — то потом вы можете в любой момент просить меня съехать отсюда, и я обещаю уехать по первому же требованию.

— Правда? — переспросила миссис Стилл.

— Ну конечно же, честное слово, — пообещал он.

— Что ж, тогда пойдемте посмотрим комнату.

— Я заранее согласен, — заверил её Пенстивен. — Даже просто находиться в этом доме — величайшее счастье для меня. Я скорее буду спать на полу у вас в коридоре, чем в двуспальной кровати гостиничного номера.

— Правда? — снова переспросила она, расплываясь в довольной улыбке. — Что ж, можете сходить за своими вещами. А я пока приберусь в вашей комнате.

Пенстивен сошел по ступенькам заднего крыльца, и завернув за дальний угол дома увидел Барбару, сидевшую у загона на дровяной колоде, помахивая топором, зажатым в изящной, но сильной руке.

— Уже уходишь? — поинтересовалась она.

Пенстивен учтиво снял шляпу.

— Останусь, если не возражаете, — ответил он.

— Еще чего! — презрительно фыркнула Барбара.

Она нахмурилась и прищурилась.

— Тебе нравится морочиться голову старухам, да? — спросила она.

— Ты сильно заблуждаешься насчет меня, Барбара, — сказал он. — Я вовсе не такой плохой, как тебе кажется.

— В каком смысле? — уточнила она.

— В смысле отношения к тебе, — сказал Пенстивен.

— Если ты станешь строить из себя влюбленного теленка, — заявила девушка, — я в ту же минуту вышвырну тебя отсюда!

— Понял, не дурак.

— Хотелось бы верить, — отозвалась она.

Пенстивен сел на лежавшее неподалеку бревно.

— Мне просто хотелось быть поближе к тебе, — сказал он, — но если хочешь, я постараюсь не попадаться тебе на глаза и буду нем, как рыба.

— Даже и не знаю. Раньше за мной уже пробовало ухаживать несколько парней, и я их всех отшила. Добилась того, что они просто-таки возненавидели меня. В целом городе не найдется более строптивой девицы, чем я. Парни скорее согласятся пойти на танцы в обнимку с мотком колючей проволки, чем пригласят туда меня.

— Охотно верю, — искренне сказал Пенстивен.

Она чуть заметно улыбнулась.

— Так, значит, ты теперь работаешь на Джона Крисмаса, да? Тебе пришлось поехать и наняться к нему? Ну и каков он из себя?

— А

разве ты не знаешь?

— Вообще-то, знаю. Но в основном по рассказам других. Мне никогда не доводилось видеть его вблизи. Ведь он не устраивает парадных выездов, когда наведывается в город.

— Выглядит он потрясающе, — авторитетно заявил Пенстивен. — Ростом чуть повыше меня, весь из себя такой ладный. Очень загорелый и с лица неописуемо красив. А ещё у него располагающая улыбка и очень приятный голос. Его люди буквально молятся на него. А женщины влюбляются в него с первого же взгляда.

— Чушь! — фыркнула она.

Но теперь она сидела, подперев руками подбородок и с явным интересом глядя на собеседника.

— Он действительно потрясающий человек, сама посуди, — продолжал Пенстивен, — ведь он отдал мне Красотку, хоть и видел впервые в жизни.

— Интересно, что такого особенного ты для него сделал?

— Да практически ничего; просто нужно было съездить кое-куда.

— Так вот почему ты нарядился в шлепанцы. Это оттуда ты вчера на последнем издыхании вернулся в Маркэм?

— У меня мозоли, — рассудительно ответил Пенстивен. — А вчера я просто позволил себе выпить лишнего. Стыдно признаться, но выпивка — это моя слабость.

— По-моему, твоя проблема совсем не в этом, — заметила она.

— В чем же?

— А в том, что ты постоянно врешь, — выпалила девушка. — После всего того, что ты тут уже наговорил, я больше не поверю ни единому твоему слову.

— А ты перестань задавать дурацкие вопросы, — спокойно предложил Пенстивен. — Ни о чем не спрашивай, и тебе не будут лгать. Особенно когда нет абсолютно никакой возможности говорить правду.

— Как например о чем? — уточнила она.

— Например, о тебе самой, — ответил Пенстивен.

— Это я уже слышала, — заявила она. — Сплошное вранье и пустой треп. Я тебе нравлюсь. Потому что во мне есть что-то такое особенное, чего нет в других девушках. И голос у меня не такой, как у других, а взгляд моих глаз пронзает насквозь, и он так запал тебе в душу, что даже снится по ночам. Я, конечно, не красавица, но и не уродина, и считается, что этого вполне достаточно для того, чтобы парни могли нести весь этот вздор, которым лично я уже сыта по горло.

Она раздраженно взмахнула топором, по самую рукоятку вонзая топорище в землю.

— Ты просто большая избалованная девочка, — спокойно сказал Пенстивен, — которая вбила себе в голову, что все мужики просто обязаны терять голову от одного лишь вида твоей симпатичной мордашки. Хотя она у тебя не такая уж и миленькая, если уж на то пошло. Нос слишком маленький, а челюсть наоборот, могла бы быть и поменьше.

— Вполне разумное замечание, — отозвалась она. — Мое зеркало говорит мне то же самое. Что ж, господин Художник, можете продолжать. И если мое лицо не производит на вас большого впечатления, то, полагаю, дело в моей прекрасной душе, которая, словно в зеркале отражается в моих глазах. Это она сводит тебя с ума?