Неуловимый
Шрифт:
Маринкова, которая была в этот день на удивление активна, заметила:
— Однако, в случае с царем Асеном речь идет об убийстве, в нашем же — с самоубийстве!
— А ты, милая, уверена, что это самоубийство? — спросил Маринков. Я просто рот разинул от изумления. Я уже говорил, что этот человек почти не входил в контакт ни е кем из нас и не разговаривал со своей женой, а тут вдруг такая общительность и слово «милая» в обращении к собственной жене! Вообще он был мне ужасно несимпатичен, раздражал своим независимым видом и наплевательским отношением ко всем нам. Мы видели его лишь время от временя — обычно за обедом и ужином, все остальное время он пропадал неизвестно где… Однажды
— Почему, товарищ Маринков, — произнес я бесстрастным тоном, — я предполагаю, что это самоубийство: я видел собственными глазами, как она висела на суку.
— А что бы, например, помещало мне, будь я убийцей, — возразил он, — задушить ее, а потом повесить на сук?
Конкретно ему ничего бы не помешало. Думаю, он может поднять сто килограммов одной рукой. Интересно, чем занимается этот человек? Неплохо бы проверить. Вообще надо все проверить, начав с самого начала. Прежде всего — что за человек этот Царский? Без причины никогда не убивают. Кто желал его смерти и почему? В-третьих, почему произвели эксгумацию? Кто подал эту идею? В-четвертых, почему женщина утверждала, что вчера вечером видела в своей комнате именно его? А почему только Маринкову пришло в голову, что она не покончила с собой, а была задушена и потом повешена? И так далее и тому подобное. На шахматной доске шестьдесят четыре квадрата, при наличии тридцати двух фигур на них можно получить бесчисленное множество комбинаций. И насколько невероятной кажется возможность найти среди этих комбинаций правильный путь, который приведет тебя к победе, такая возможность существует и, обладая необходимыми знаниями и терпением, ее находишь. Быстро и легко, когда противник слабый и часто ошибается, с трудом — когда противник хороший игрок. Так что не будем торопиться, но затягивать тоже не следует. В первую очередь надо начать с вопроса: почему?
— Да? — Доктор Эйве поднял голову и посмотрел на меня с удивлением. — Вы спросили: «Почему?» Почему я сделал этот ход?
— О, нет! — пришел я в себя и передвинул короля на Е-5.
Я готов был проиграть, но не покидать гостиной. Мои уши были нацелены, как радары, в сторону сидящих возле камина. Андонов говорил, что в интересах дела надо обращать внимание на любую мелочь, какой бы незначительной она ни казалась.
3
Капитан Андонов приехал вечером. После обеда я вышел из дома отдыха и направился по знакомой дорожке к селу. Было тепло, и снег таял, Проходя по коридору, я осторожно постучался к Леле, но она не отозвалась. Не было ее и в столовой, а мне так хотелось задать ей несколько вопросов — на мой взгляд, очень важных. Меня интересовало, видела она на дорожке, по которой мы утром бежали, чьи-нибудь следы или нет. Я был почти уверен, что мы были первыми, но, возможно, кто-нибудь прошел раньше, когда слой снега был толщиной в два-три сантиметра, потом снег продолжал идти и засыпал следы, но все же, когда человек бежит, он обычно смотрит в землю, и, если что-нибудь такое было, Леля не могла не заметить. А еще важнее было выяснить, какие следы вели из рощи к селу. Это спросил и следователь, но Леля не могла вспомнить, она сказала, что была в стрессовом состоянии и почти ничего не помнит: перед ее глазами все время стояло лицо женщины. Следователь, как мне показалось, небрежно отмахнулся
Интересовал меня и другой вопрос, такой же важный, а может, еще даже более важный, поэтому я и пошел в село. С двух до четырех в доме отдыха мертвый час — обязательный для всех, но мне показалось, что из окна над моим кто-то на меня смотрит. Однако, вглядевшись повнимательнее, я никого там не обнаружил. Этот взгляд меня озадачил, потому что все мы были размещены на первом этаже, а на втором и на третьем никто не жил. Там еще сохла краска после ремонта.
Это тоже надо было проверить.
Корчма была закрыта. В таком маленьком селе, как это, если корчма закрыта, тебе не остается ничего другого, как отправиться восвояси, ибо все зависит всецело от корчмаря. Если у него хорошее настроение, он может сутками ее не закрывать, если плохое — наоборот: вообще не откроет. Пока я беспомощно оглядывался по сторонам, не зная, что предпринять, на площадь урча выехал мотоцикл с коляской. Описав полукруг, он остановился прямо передо мной. Мотоциклист снял очки, размотал шарф, которым повязал голову, и приветливо со мной поздоровался:
— Здравствуйте!
Это был ветеринарный врач, зять корчмаря.
— Закрыто, да?
— У меня кончились сигареты, — соврал я.
Он слез с мотоцикла и дружески взял меня под руку: — Идемте!
Распахнув калитку соседнего с корчмой дома, он широким жестом пригласил меня войти:
— Будьте нашим гостем!
Навстречу мне поднялась крупная немецкая овчарка, лениво скаля зубы.
— Спокойно, дружок! — Ветеринар похлопал пса по спине, почесал за ушами. — Он у нас добряк, но все же не забывает напомнить, что сторожевой пес, а не овца.
Да вы погладьте его, не бойтесь!
Я провел ладонью по жесткой густой шерсти «дружка».
— Как его зовут?
— Христо, — засмеялся ветеринар.
— Неплохо. Здравствуй, Христо! — Осмелев, я слегка потянул его за ухо. Он сдержанно покосился на меня.
— Хорошая собака — умная, верная! — произнес ветеринар и строго приказал:
— Марш к себе в конуру!
Христо покорно, но с достоинством отошел и уселся возле своей будки.
Дом стоял в глубине двора, перед ним находился неизменный палисадник, обнесенный проволочной сеткой. Цветов там сейчас, конечно, не было; на крюке, вбитом в подпору беседки, образуемой виноградной лозой, висела свежая, только что содранная овечья шкура. На снегу под ней виднелись капли крови. Мы спустились в полуподвальное помещение, ветеринар открыл дверь, из-за которой доносились равномерные удары.
— Хозяин, принимай гостей!
Сидя возле стола, корчмарь рубил на колоде мясо. Острый топорик стучал весело и ритмично. На решетке над очагом шипели отбивные, источая приятный аромат, Я начал свое приготовленное заранее извинение:
— У меня кончились сигареты, и ваш зять пригласил меня…
— Ничего, ничего, — широко улыбнулся корчмарь и быстро, прямо-таки молниеносно, отодвинул колоду с мясом, отложил топорик, и на столе так же молниеносно появились кувшин с вином, стаканы, тарелка с жареным мясом, вилки.
— Напротив, юноша, я рад… Как раз подумал, кто бы мне составил компанию, и вот, пожалуйста, — гость! Когда человеку везет, это значит — Бог его любит. Ведь так, зятюшка? Ну, за ваше здоровье!