Неупокоенные кости

Уайт Лорет Энн

Мэри сглотнула. Потом сказала очень тихо:

– Так это правда? Дэррил мертв? Его убили в ту же ночь, когда пропала Аннелиза?

Клод не ответил, только сильнее нажал на педаль, и машина рванулась вперед.

– Вот, значит, кого я покрывала? Я обеспечивала алиби убийцам?

Клод выругался, перестроился на соседнюю полосу и, еще увеличив скорость, обогнал длинную автоколонну. Внедорожник, словно комета, помчался по темному шоссе.

– Клод!..

– Да, он умер. Умер той же ночью. Теперь довольна?..

У Мэри потемнело в глазах. Что-то кипятком подступило к горлу, а потом ледяной глыбой рухнуло куда-то в желудок.

–

Но почему? – спросила она, не замечая катящихся по щекам слез. – Почему его убили? Что случилось?

– То, чего ты не знаешь, не может тебе повредить, Мэри. Заруби это себе на носу и не задавай лишних вопросов. Поняла?

– Это может мне повредить. Я больше не буду лгать ради вас. Если ты не объяснишь, что произошло, я завтра же отправлюсь в полицию. Завтра же, Клод!.. И там расскажу, как ты упрашивал меня тебя прикрыть.

– Смеешь угрожать мне, Мэри?

– Ты чертовски прав.

Он бросил на нее мрачный взгляд. Очень мрачный. Убийственный. Мэри внутренне содрогнулась. Рука ее скользнула в карман куртки и нащупала мобильник, готовясь набрать 911.

– Скажи мне, Клод. Иначе – клянусь! – я пойду в полицию. Что случилось с Дэррилом? Где его тело?

Не отвечая, Клод обогнал еще несколько автомобилей. Скорость все росла, а они приближались к крутому повороту. Да он просто самоубийца, ужаснулась Мэри. Она вцепилась в ручку дверцы и сжалась, готовясь к виражу. Сердце отчаянно колотилось о ребра, на верхней губе выступила испарина. Мэри еще раз посмотрела на Клода и с трудом удержалась, чтобы не вскрикнуть. Его щеки были мокры от слез и блестели в свете фар встречных машин.

– Клод?

– Все началось со лжи, – проговорил он, не делая ни малейшей попытки хоть немного притормозить. Голос у него был хриплый, надтреснутый. – После вечеринки Кара сказала Робби, что видела, как Дэррил трахал Аннелизу возле бассейна. Я знал, что это ложь, потому что это я был с ней там. Потом… когда все закончилось и Аннелиза оправляла юбку, я увидел ее – Кару. Она стояла в тени деревьев и смотрела на нас. Думаю, Дэррил тоже мог нас видеть, но… Я не стал возражать Каре, потому что она держала меня за горло и отлично это знала. И я знал. Робби и так был на грани после текилы и виски, а когда он услышал про Дэррила, то окончательно слетел с катушек. Когда мы с ним и Рокко поехали за добавкой в этот мотель на побережье, мы заметили бело-желтый «Фольксваген» Дэррила, который сворачивал на дорожку напротив шиномонтажа. Робби настаивал, чтобы мы поехали за ним, и я не стал спорить. Я готов был скорее обвинить Дэррила, чем рискнуть нашей дружбой. Да, я повел себя как слабак, как ничтожество… Впрочем, я тоже здорово набрался и… Короче, мы нагнали этот его фургон, прижали к обочине и выволокли Дэррила из кабины. Рокко тогда уже вообще ничего не соображал, он и на ногах-то едва держался, а мы… В общем, мы с Робби схватили какие-то железки, которые валялись там на стопке старых шин, и решили «преподать гаду урок»… – Клод смахнул с глаз слезы и снова мертвой хваткой вцепился в руль. – Ну и увлеклись… Когда я опомнился, он был уже мертв.

– Вы… вы втроем его убили?

– Вдвоем. Робби и я. Рокко… Он только один раз взмахнул своей железякой и тут же свалился. Отключился напрочь. Когда поняли, что натворили, мы затолкали Рокко и Дэррила в кузов «Фольксвагена». Я сел за руль фургона, Робби вел «Додж» Зана. После того как мы… избавились от «Фольксвагена» и от тела Дэррила, я отвез Рокко домой и уложил в постель в этом его флигеле. Утром он проснулся весь в крови

и решил, что прикончил Дэррила, а мы… мы не стали его разубеждать, когда приехали проведать. Только сказали, что избавились от машины и тела, чтобы его спасти. Что мы с ними сделали, говорить не стали: на Рокко нельзя было полагаться. Он бы точно проболтался, стоило ему снова напиться.

– Иными словами, вы его подставили?

– Мы не хотели отправиться в тюрьму за убийство, Мэри. А Рокко был непредсказуем. Для него самого было бы только лучше считать, что он сделал это один и в долгу перед нами. Только в этом случае мы могли не сомневаться, что он не станет открывать рот – хотя бы из чувства самосохранения.

Клод снова вытер мокрое лицо и немного сбавил скорость.

– И все равно вас могли посадить за…

Клод метнул на нее яростный взгляд.

– Ты действительно думаешь, будто человек, который только что совершил убийство, способен действовать рационально? Особенно если это убийство не было подготовлено заранее? Ты хоть представляешь весь ужас, который охватывает тебя сразу после того, как ты нанес последний удар? Когда твои руки в крови и ты не знаешь, что делать?..

Мэри сглотнула, подавляя тошноту, но не особенно преуспела. «Сейчас меня точно вырвет», – подумала она.

– Что вы сделали с телом? – спросила она каким-то не своим голосом. Распухший язык еле ворочался во рту. – И с фургоном? Куда вы их спрятали?

Клод скрипнул зубами и сжал руль. Он смотрел только вперед и молчал.

– Клод! Я пойду в полицию и…

– Подумай о своей семье, Мэри. Подумай о своей дочери.

– А ты подумай о своей семье, Бетанкур! Если ты не скажешь мне, где вы его спрятали, если не скажешь, ради чего я должна лгать и дальше, я… я все выложу полиции. И не воображай, что можешь втянуть меня в это… в этот кошмар, даже не объяснив, во что именно втягиваешь.

Он глубоко вдохнул. На его виске набухла вена.

– Черное озеро, – сказал он негромко, но решительно.

– Что?

– Дэррил там, на дне. Вместе со своим автобусом. В глубоком месте под утесами, с которых прыгают самые отчаянные ныряльщики.

Мэри некоторое время разглядывала его повернутое к ней в профиль лицо. Только его она видела сейчас, все остальное расплывалось, таяло, исчезало.

Клод коротко взглянул на нее.

– Ну вот, теперь ты все знаешь. И если скажешь копам хоть слово, Мэри, никогда потом не докажешь, что не принимала во всем этом никакого участия.

– Где все это время был Зан?

– Понятия не имею. Носился где-нибудь на своем мотоцикле. Мы сказали полицейским, мол, он таскался с нами, только потому, что ни у кого из нас не было взрослого удостоверения и мы не имели права вести машину. К тому же мы все были пьяные. Копам следовало думать, будто за рулем сидел взрослый водитель, который не пил. Зан согласился все подтвердить.

Мэри поглядела в боковое окно. За стеклом проносился тихий темный пригород. Далеко за ним мерцали над водой бесчисленные городские огни.

– А Аннелиза? – проговорила она тихо. – Почему Рок решил, что он убил и ее? Или вы и ее… что-то с ней сделали?

Ее голос сорвался, и она попыталась совладать с собой. Откашлявшись, она повернулась к Клоду и добавила:

– Это вы сидели в коричневой машине, которая стояла той ночью на Линден-стрит напротив ее дома?

Он промолчал. Отчаяние – нет, самый настоящий ужас наполнил душу Мэри. Как ни старалась она справиться с охватившей ее паникой, у нее ничего не получалось.

– Вы убили Аннелизу? – решительно спросила она. – Да отвечай же!..